Без маски

всему.

Письмо короля поразило Грейстила, прочитав же последние строчки, он наконец осознал, насколько несправедлив был по отношению к Велвет.

«Конечно, тебе не следовало ехать в Роухемптон, ибо ты сама можешь заразиться, но я знаю: ничто в мире не отвратило бы тебя от этого намерения. Подобная преданность вызывает у меня зависть, так как я точно знаю, что никогда не сподоблюсь обрести столь великую любовь».

Грейстил действительно был поражен. Ведь он всегда завидовал Чарлзу из-за того, что Велвет испытывала к нему нежные чувства. Письмо, однако, доказало, что король и Велвет были всего лишь друзьями, и этот факт вызвал у Грейстила жгучий стыд за необоснованные подозрения. Еще раз прочитав письмо, он твердо решил, что никогда больше не будет ревновать Велвет.

Покосившись на спавшую жену, лорд Монтгомери зажег свечу и несколько секунд подержал печать над огнем, чтобы соединить ее половинки. Велвет не должна догадаться о том, что он прочитал адресованное ей письмо, ибо такой поступок благородным никак не назовешь. Положив письма от короля и Кристин на столик рядом с кроватью, Грейстил с легким сердцем вышел из спальни и отправился к лестнице.

— Мистер Берк! — прокричал он. — Я просто умираю от голода! Не могли бы вы попросить миссис Клегг поджарить для меня бифштекс?

— Слышу вас, милорд! — крикнула Берта. — Если к вам вернулся аппетит, то, значит, у вас все хорошо.

— У меня действительно все хорошо. Причем настолько, что я в состоянии съесть целого быка… с хвостом и рогами.

Вернувшись в спальню, Грейстил обнаружил, что Велвет уже проснулась и смотрит на него своими огромными изумрудными глазами. Указав на воспаленные язвы у себя на руках, она со вздохом сказала:

— Болит…

— Ничего, Велвет. Это ободряющий знак. Сейчас я смою с тебя весь этот гной.

Обтирая влажным полотенцем оспины, начавшие уже немного подсыхать, Грейстил действовал предельно осторожно. В смущении откашлявшись, он вдруг сказал:

— Не хочу расстраивать тебя, дорогая, но я случайно раздавил два пузырька с гноем… Один — над левой грудью, а другой — на щеке. Так вот, сейчас я хочу провести эксперимент с целью лучшего заживления ранок. Неплохо бы смазать их…

— Ты собираешься экспериментировать над моим лицом? — с улыбкой перебила Велвет.

Грейстил молча кивнул и осторожно протер ранку на щеке влажным полотенцем. Затем смазал ранку кремом для лица, который обнаружил среди вещей Велвет, после чего вырезал из чистой простыни крохотный квадратик и наложил его на ранку поверх крема.

Велвет бросила взгляд на свой портрет. Тихонько вздохнув, пробормотала:

— Я уже никогда не буду так выглядеть.

— Ты куда красивее своего изображения на картине.

— Ты мне льстишь?..

— Нет, разумеется. — Грейстил протер ранку у нее на груди, после чего смазал ее кремом и также заклеил квадратиком, вырезанным из простыни. — Будем надеяться, что все получится, — сказал он с улыбкой. Потом заявил: — А теперь ты выпьешь немного бульона, чтобы у тебя прибавилось сил.

— Опять командуешь?! — со смехом воскликнула Велвет.

Грейстил расплылся в улыбке:

— Конечно, дорогая. Знаешь… Где бы найти такую травку, отвар из которой заставил бы тебя немного помолчать?

— Есть такая ядовитая травка. Болиголов называется.

Велвет снова рассмеялась.

Накормив жену, Грейстил сменил у нее постельное белье, потом сказал:

— Постарайся заснуть, любовь моя. Тебе необходим отдых, Я же пока чего-нибудь поем, так как мне требуются немалые силы… для борьбы с тобой.

Когда наступила ночь, Грейстил снова лег рядом с женой. Она спала довольно беспокойно, и он неоднократно вставал с постели, чтобы принести ей воды или ночной горшок. Когда же настало утро, Грейстил снова приступил к своим обязанностям сиделки. Сменив Велвет повязки и покормив ее, он сообщил:

— Дорогая, тебе пришло два письма. Я прочитал одно из них — то, что от Кристин.

— Может, прочтешь мне его вслух?

— В нем… печальное известие. Принцесса Мэри умерла.

— О Господи… Бедный Чарлз…

Грейстил достал письмо из конверта и стал читать его.

«Дражайшая Велвет!

Узнав о трагической смерти принцессы Мэри, я сразу же поспешила в Уайтхолл, где Эмма сообщила мне, что ты уехала в Роухемптон, дабы предупредить мужа об опасности заражения. Я очень беспокоюсь за тебя и Монтгомери и прошу как можно скорее сообщить, как у вас дела.

Боюсь, эта ужасная инфекция получила распространение. Мой внук Уильям тоже ее подцепил, но в легкой форме. К сожалению, из-за болезни пострадало его красивое лицо, и теперь он ходит весь в оспинах. Вероятно, ты решишь, что провидение покарало его так за кражу твоего портрета, предназначавшегося в подарок Грейстилу. Попытка шантажировать тебя с тем, чтобы обменять портрет на Роухемптон, — воистину дурное деяние, за которое он теперь и расплатился».

Граф поднял глаза от письма и посмотрел на жену.

— Полагаю, ты догадываешься, что я хочу убить мерзавца?

Велвет покачала головой:

— Это причинит слишком сильную боль Кристин.

Он пожал плечами и продолжил чтение. Дочитав до конца, спросил:

— Ну, что скажешь?

— Надеюсь, ты напишешь ей вместо меня, дорогой?

— Только тогда, когда полностью уверюсь в, том, что ты поправилась.

— В таком случае я отказываюсь дышать… — сказала Велвет с улыбкой.

Он вдруг нахмурился и проговорил:

— Не надо так шутить. Между прочим, был момент, когда ты испустила последний вздох, Велвет. В прямом смысле.

— Да… я знаю, какое бывает чувство, когда умираешь.

— И какое же, любимая?

— Пугающее… Потому-то я и решила вернуться к тебе… Я знала, что рядом с тобой буду в безопасности.

Велвет покрутила на пальце обручальное кольцо; она так похудела во время болезни, что кольцо сразу свалилось с пальца. Посмотрев на тоненький золотой обруч, она вдруг заметила, что с его внутренней стороны выбиты какие-то слова. Поднесла кольцо к свету и прочитала: ВЕЧНО ЛЮБИМОЙ.

Сердце Велвет радостно затрепетало.

— Почему ты никогда не говорил, что любишь меня, Грейстил?

— Потому что со дня нашего обручения считал, что ты влюблена в Чарлза. Теперь, став старше и умнее, я понимаю, что вы испытывали друг к другу дружеские чувства.

— Любовно-дружеские, — сказала она, чтобы подразнить мужа.

Он снова улыбнулся:

— Что ж, если ты готова сыпать соль на мои раны, значит, тебе действительно стало лучше. Кстати, вот письмо от твоего любящего друга. Пожалуй, я выйду, чтобы не мешать, пока ты будешь читать его.

Оставшись в одиночестве, Велвет посмотрела на запечатанное королевской печатью письмо. Хотя они с Чарлзом были друзьями с тех пор, как ей исполнилось восемь, он впервые написал ей. Когда Велвет сломала печать и стала читать его послание, боль, которую он испытывал в связи со смертью сестры, мигом