пакетик. Внутри было прелестное маленькое расписное зеркальце, цепочкой прикреплявшееся к поясу. Взволнованная, не успев подумать, она выпалила первое, что пришло в голову:
— Вы купили это или украли?
— Вот она, женская благодарность! Очень жаль, что твой тяжелый характер мешает тебе наслаждаться вещами и радоваться им, если они добыты не совсем праведным путем. Я привез тебе ванну и зеркало, в которое ты можешь смотреться в полный рост. Но, думаю, тебе лучше пользоваться ими у меня в комнате… — Ухмыльнувшись, он взял огромную коробку шоколада и отправился в Уайт-Тауэр.
— О, миссис Холл, я снова это сделала! — стонала Тэбби.
— Снова рассердила его светлость?
— Боюсь, что да. Он был в таком хорошем настроении! Мне надо было умолять его отправить меня в Эдинбург. Из-за того, что я не там, где мне следует быть, меня мучит чувство вины.
— Поучилась бы ты у кокберновских девиц управлять мужчинами! Сладко говорят, хлопают ресницами и вертят ими как хотят. — Сама миссис Холл пребывала в уверенности, что никто не выдерживает сравнения с ее подопечной.
— О, я знаю! Мне надо смотреть на него большими печальными глазами, просить, взывать к жалости, как и Подобает девушке в отчаянии. Завтра я попробую. Но как научиться следить за своим языком?..
— Знаешь, а мне тут нравится, — вздохнула миссис Холл. — Все такие веселые, кухня жарит и парит день и ночь, еда королевская и ешь сколько душеньке угодно. Нигде так слуги не едят, как здесь! — Она понизила голос. — Кстати, встретила я здесь одну женщину, и очень она показалась мне подозрительной. Миссис Синклер, ты ее сама увидишь. Худющая, волосы, как вороново крыло, а рот — ну чистая крысоловка! Она тут нянчится с какой-то инвалидкой. — Миссис Холл помогла — Тэбби раздеться, повесила ее наряд, взяла две щетки, украшенные серебром, и Принялась расчесывать длинные, густые золотисто-каштановые локоны.
— Эта миссис Синклер выспрашивала про тебя. Но, скажу прямо, ничегошеньки она у меня не выведала. — Миссис Холл не отступилась от волос Тэбби до тех пор, пока они не стали потрескивать. В отсветах свечей золотая грива переливалась и блестела.
— Вы очень добры ко мне, миссис Холл, вы ухаживаете за мной, как мать!
— Ну, с волосами закончили, можно и на боковую. Завтра тебе надо быть красивее всех! Ты ведь собираешься умаслить его светлость.
Парис решил сам испробовать ванну, прежде чем перенести ее в комнату Тэбби. Хм, ванна гораздо лучше, чем баня, усмехнулся он про себя. Можно помыться перед камином. Он вышел из воды и, увидев себя в зеркале в полный рост, замер. Ну и как он? Ничего себе? Мускулы на плечах и груди — крепкие. Он напряг мощные бицепсы и улыбнулся, заметив выступившую татуировку. Какой моряк устоит перед искушением завернуть в салон иностранного порта, где делают наколки? Парис пробежался пальцами по рисунку. Шотландский чертополох в полном цвету. Густые заросли рыжих кудрей с груди спускались к животу и ниже. Все еще мокрые волосы казались почти черными. Парис повернулся спиной к зеркалу и посмотрел на себя через плечо. Широкие мускулы спины сужались к талии и тазу. Увидев белые ягодицы, он рассмеялся — здорово отличаются от остального тела!
Он стоял и смотрел на себя спереди, уперев руки в бока, расставив ноги. Изумрудная серьга лихо свисала с уха, придавая ему сходство с пиратом.
Ноги — крепкие и сильные. На левой — красный шрам, след от удара мечом, протянулся от паха до колена. Подарок Гордонов, Может, завтра Тэбби так же, как и он сейчас, будет стоять перед зеркалом. Воображение быстро нарисовало вожделенную картинку: она выходит из ванны, встряхивает роскошной рыжей гривой и рассматривает красоту своего обнаженного тела. Она робко сделает шаг вперед, а потом станет пристально вглядываться в свое отражение. Плоть Париса взволновалась, и он тотчас увидел реальное и очень мощное воплощение этого волнения. Зеркала — удивительная вещь. Они наверняка обладают магией. А если его обнаженный образ появится в этом зеркале, когда Тэбби будет стоять перед ним? Интересно понаблюдать ее реакцию! Парис засмеялся над абсурдностью мысли и в последний раз посмотрел на себя. Боже мой, его голое жаждущее тело может до смерти испугать молоденькую девушку!
Глава 5
На следующее утро Тэбби поздно спустилась к завтраку. И едва она села за стол, как девушки принялись торопить ее. Не любящая тратить время попусту, Шеннон сказала:
— Сегодня Парис собирается взять тебя с собой. А у нас есть железное правило — никогда не заставлять его ждать. Он этого терпеть не может.
— Особенно если дело касается женщины, — добавила Венеция.
— А куда он меня повезет? — испуганно спросила Тэбби.
Они не ответили Дамаскус, очень заботящаяся о нарядах, сказала:
— Если Тэбби едет с Парисом, ей надо одеться получше, чтобы ему не было за нее стыдно. Нужен костюм для верховой езды.
— Похоже, что по размеру только вещи Шеннон ей подойдут — у них одинаковый бюст, — решила Венеция, день ото дня становившаяся все стройнее.
Шеннон отобрала у Тэбби овсяную лепешку и положила обратно на тарелку.
— Все, пошли! Я дам тебе зеленый бархатный костюм, но с возвратом.
— Погодите! — воскликнула Тэбби. — Вы говорите об этом так, будто меня здесь нет. Никто ничего не объясняет! А меня спросили, хочу ли я вообще куда-то ехать?
— Не мели чепухи, — снисходительно улыбнулась Александрия.
И она была совершенно права. Сердце Тэбби подпрыгивало — ей предстоит путь вдвоем с Парисом! Она будет просить его вернуть ее в Эдинбург. Что-то вздрогнуло у Тэбби внутри при этой мысли, и неожиданно на ум пришла другая, совершенно крамольная, невозможная, неправильная мысль… Ей хотелось остаться! И прежде чем она могла бы возмутиться, воспротивиться, заупрямиться, ее потащили в комнату Шеннон, раздели и принялись хлопотать вокруг. Она оробела, представ перед девушками полуобнаженной, но те были так заняты, что ничего не замечали. Венеция что-то нацепила ей на талию и сильно затянула. Тэбби не могла дышать — давило под грудью.
— Зачем мне это надевать?!
— Чтобы твоя талия стала еще тоньше! — объяснила Дамаскус.
— А для чего?
— Чтобы грудь казалась выше и полнее, — терпеливо объясняла она.
Шеннон через голову натягивала на нее зеленый бархат.
— Когда Парис будет помогать тебе спрыгивать с лошади, его руки легко сойдутся на твоей тонкой талии.
— Но я хочу показать ему, как хорошо научилась вскакивать и соскакивать с лошади сама! — объявила Тэбби.
Девицы в ужасе посмотрели на нее.
— Она что, на самом деле такая или притворяется? — спросила Шеннон.
— Такая, такая, она совершенно незнакома ни с какими вашими хитростями! — заступилась за подругу Александрия.
Нагретыми в камине железными щипцами Дамаскус завила Тэбби локоны, и они обрамляли ее лицо, словно золотые оборочки.
— Ой, у нее волосы так легко завиваются! И получается гораздо лучше, чем у тебя, Шеннон.
— Ладно, хватит меня унижать. Непогрешимый образец, — усмехнулась Шеннон. И со свойственной ей щедростью предложила: — Слушай, ты можешь взять мои новые перчатки для верховой езды.
В порыве благодарности Тэбби наклонилась и поцеловала Шеннон в щеку. Смутившись, та легонько оттолкнула девушку и сказала:
— Не рассиропливайся.
Но этот порыв Тэбби скрепил их дружбу
— Ты выглядишь прекрасно! — прошептала Александрия
— Ради Бога, скорее! — умоляла Венеция — Он вынет свой проклятый кнут и начнет им щелкать от нетерпения И все наши усилия пойдут прахом
