бойню.
Внезапно по гребню холма прошла волна. Снег вздыбился. С земли поднимались стройные белые фигуры. Среди них Олловейн узнал Сильвину. Мауравани! Их стрелы устремились вперед с небольшого расстояния. Почти все воины в первом ряду троллей рухнули. Наступавшие сзади бежали по упавшим. Второй залп опрокинул атаку.
Олловейн не понимал того, что видел. Должно быть, мауравани заняли позиции еще ночью. Они вырыли в снегу ямки, накрылись своими белыми плащами и шкурами, чтобы остаться незамеченными. Выпавший снег засыпал следы, и все выглядело так, словно никто не ступал на холм.
Тролли постепенно оправились от шока. Преисполненные решимости не упустить победу, они неслись прямо под стрелы.
— Вперед! — ликуя, воскликнул Альфадас. — Ударим с фланга! Не дадим нашим соратникам из Альвенмарка пожать всю славу!
Послышался звонкий зов рога. По снегу еще раз пробежала волна. Из заснеженных укрытий поднялись всадники и лошади. Эльфы вскочили в седла. В белых доспехах из кожи и ткани, в серебряных шлемах с яркими плюмажами из конского волоса, они напоминали зачарованных детей зимы. На белых жеребцах, с развевающимися обледеневшими плащами, они потоком хлынули с холма. В утреннем свете сверкали длинные копья. Несколько мгновений — и они образовали клин, направленный прямо в центр вражеского строя.
Альфадас и его воины почти нагнали троллей. Над их головами свистели стрелы, затем лучники на холме отложили луки и обнажили полуторные мечи. Под предводительством Сильвины мауравани устремились вниз с холма.
Олловейн подобрался поближе к приемному сыну. Копья разлетались в щепы, когда они налетели на дрогнувший вражеский строй. Большинство троллей все еще были настроены на победу. Ржали лошади. Олловейн пригнулся в седле, уходя от удара дубинкой. Его копье угодило в шею одному из серокожих солдат, но ощущение было такое, словно он попал в булыжник. От удара копье вылетело из руки эльфа. Тролль схватил его коня под уздцы и швырнул оземь. Сапоги Олловейна запутались в стременах. Мастер меча отчаянно пытался высвободиться. Снег немного смягчил падение и спас ногу, когда она оказалась под лошадью. Жгучая боль пронзила бедро.
Конь наконец вскочил. Передними ногами он лягнул напавшего тролля в лицо. Теряя сознание от боли, мастер меча смог подняться.
Снег дымился от крови. Лошади, люди и тролли сплелись в адский клубок. Воздух полнился криками ярости, звоном оружия, проклятиями и всхлипами умирающих.
Брюки Олловейна прорвались. Бедро мучило пульсирующей болью.
Рядом с эльфом упал рыжеволосый сын человеческий. Удар секиры разрубил его спину пополам. Словно красные крылья, из страшной раны проглядывали легкие. Мужчина вывернул шею. Рот его открывался и закрывался, но он не мог издать ни звука.
Мастер меча пригнулся, отскакивая от летящей к нему дубины. Удар эльфа пришелся в запястье тролля. Дубинка вместе с кистью взвилась в воздух. Олловейн упал на колени. Раненая нога отказывалась держать. Завывая от боли, тролль попытался растоптать противника. Удар в промежность заставил великана отпрыгнуть, изрыгая проклятия. Следующий удар пришелся троллю в подколенную впадину. Он закачался. Пока гигант падал, Олловейн перерезал ему горло и перекатился на бок.
Альфадаса окружали враги. Словно берсерк, размахивал он мечом. Удар секирой перерубил передние ноги его серого жеребца. Пронзительно заржав, крупный конь упал. Альфадас перелетел через голову животного, но почти в тот же миг вскочил на ноги и описал вокруг себя мечом сверкающий круг. Тролли отступили. Подоспели и мауравани. Как ветер в сухой осенней листве, обрушились они на троллей.
Олловейн поднялся. За спиной Альфадаса раненый тролль замахнулся для удара дубинкой, стремясь раздробить герцогу ноги. Удар в плечо остановил серокожего. Взревев, тролль обернулся. Его правая рука плетью повисла вдоль тела. В лицо мастеру меча ударило зловонное дыхание. Оружие вырвали у него из рук. Раненая нога снова подкосилась.
— Тебя я заберу с собой во тьму, эльфеныш, — прошипел тролль.
Опираясь на левую кисть, от пальцев которой остались только обрубки, чудовище двигалось вперед, намереваясь раздавить Олловейна своим массивным телом.
Мастер меча попытался отползти, но путь ему преградило тело убитой лошади. Рассмеявшись, тролль бросился вперед. Олловейн хотел увернуться, но нога перестала слушаться. Поэтому он не смог уйти от врага. Тролль придавил его изувеченной рукой. Во рту у него сверкнули желтые зубы.
— Я еще не все оружие потерял, — прохрипел он.
Рука Олловейна метнулась к поясу. Огромный рот людоеда открылся. В тот же миг эльфийский кинжал устремился вперед. Скрипнули, крошась, зубы, когда серебряная сталь вошла в жуткую пасть. Клинок исчез глубоко в глотке. Умирая, великан пытался укусить Олловейна за руку.
— Какие отвратительные неприятности случаются с мечеглотателями! — проревел Ламби, выбравшийся из суматохи битвы.
Он протянул Олловейну руку и помог встать на ноги.
— Спасибо, — смущенно пробормотал мастер меча.
Затем извлек из плеча мертвого тролля свой меч.
— Ты бы поостерегся, приятель. Я не могу постоянно за тобой присматривать, а, судя по всему, ты не очень-то держишься на ногах.
Олловейн кисло усмехнулся. Он был благодарен Ламби, но никогда не сможет подружиться с ярлом из-за его варварских манер.
Человек махнул рукой воину, поймавшему жеребца, который потерял своего седока.
— Давай его сюда. Мастеру меча нужна парочка запасных ног.
— Благодарю тебя, ярл, — неловко ответил Олловейн.
Ламби отмахнулся.
— Ничего. Если действительно хочешь оказать мне услугу, то расскажи, как у тебя получается оставаться чистеньким в белой одежде. С учетом моего носа мне нужно следить за тем, чтобы все остальное было в порядке, если хочу произвести впечатление на баб.
Застонав, Олловейн сел на коня.
— Это легко, — с трудом выдавил из себя эльф. — Нужно просто избегать грязи.
Белый жеребец встал на дыбы и едва не сбросил мастера меча. Олловейн ухватился за гриву. Сверху ему хорошо было видно поле боя. Тролли отступали. Их теснили со всех сторон. Несмотря на то что они все еще оказывали сопротивление, их поражение было неминуемо. Собственно, битва была уже проиграна. То, что должно было произойти сейчас, называлось бойней.
В центре схватки находился Альфадас. У него тоже был другой конь. Олловейн спросил себя, не ищет ли его приемный сын смерти. Альфадас давным-давно перешел границу между мужеством и самоубийственной смелостью. Эльф пришпорил жеребца и погнал его в гущу сражения.
Крупный конь спотыкался. На льду вповалку лежали убитые и умирающие. Воняло кровью и экскрементами. Небо затаило дух. Ни малейшего ветерка…
Троллям еще раз удалось прорвать строй противника. Они бежали в сторону палисада. Если сейчас они забаррикадируются на перевале, люди и эльфы утратят преимущество.
Олловейн яростно погнал скакуна. Мучила глухая пульсирующая боль в ноге. Он предоставил остальным нагонять бегущих. Его целью был приземистый воин, стоявший в бреши вала. Он прижимал к себе крохотную белую фигурку. Мастер меча выругался. У них Эмерелль! Значит, палисад пал и сыны человеческие побеждены. Они опоздали!
— Я требую беспрепятственного вывода войск! — кричал тролль срывающимся голосом. — Я Думгар, герцог Мордштейна! Король Бранбарт страшно отомстит за мою смерть. — Тролль поднял правую руку. В ней он держал длинный костяной нож. — И я перережу тиранше…
Стрела выбила оружие из руки Думгара. Тролльский герцог вскрикнул. Эмерелль бросилась вперед, пытаясь отползти подальше от чудовища.
Олловейн рванул поводья на себя и выскользнул из седла. Горячая волна боли окатила его, когда он коснулся своей раненой ноги. Хромая, он поспешил навстречу королеве. Думгар попытался схватить
