Темное облако в воде стерло все сомнения. Слишком много хищников и падальщиков собралось в гавани Вахан Калида, после того как случилась трагедия. Что-то сидело в глубине, что-то схватило мальчика.
Красным окрасилась вода вокруг обломка, и на обработанном камне появился мелкий узор из цветов. Ахтапу стало дурно.
— Следующий — капитан, который привез сюда убийц! — Эмерелль снова говорила на языке Альвенмарка.
Два тролля схватили одного из пленников, в молчаливом ужасе сбившихся в кучу. Великаны за руки и за ноги швырнули капитана туда, где в воде расплывалось облако крови.
Беспомощно размахивая руками-ногами, жутко крича, капитан корабля полетел в воду.
В воде появлялось все больше плавников. Там, куда рухнул человек, вода вскипела от движения. Его тут же утянули под воду.
А палачи Эмерелль уже бросали в море следующую жертву. Крики радости сопровождали недостойный спектакль. Ахтап хотел спрятаться, но ноги не слушались его. Словно заколдованный, он был не способен отвести взгляд от кровавого зрелища. Дышать стало трудно. Последние слова Эмерелль эхом звучали в ушах. Случайно ли они были выбраны? Может ли он надеяться, что она не знает, что он натворил? Или он получит свое здесь и сейчас? Разумно ли это? Что же теперь делать?
— Тебя долго не было, Ахтап, — сказала Эмерелль.
Лутин хотел ответить, но сумел только что-то хрипло пробормотать.
— Ты знал, что Натания была в числе погибших на Празднике Огней?
Ахтап захрипел. Ноги отказали. Он опустился на палубу рядом с поручнями. Натания! В самые темные часы плена мысль о Натании придавала ему сил. Она была из народа лутин, так же как он. Шпионка Эмерелль. Искусная в походах по зыбким тропам альвов. Давным-давно Ахтап утратил ее любовь. Но он никогда не оставлял надежды на то, что однажды снова завоюет ее.
— Как? — выдавил он из себя.
— Не знаю. Ее имя находится в списках погибших, которые принесли мне. Длинных списках, Ахтап. Тебе стоило бы посмотреть на них.
Он поднял взгляд на Эмерелль. Она знала, он видел это в ее глазах. Они были полны презрения.
— Натания.
Он пытался вспомнить ее лицо, но ничего не получалось. Только запах еще отчетливо стоял у него в носу. Ее шерстка пахла осенним лесом и грибами. На глаза его навернулись слезы. Он хотел извиниться перед ней… Он по-настоящему верил в то, что их любовь может вспыхнуть с новой силой. Ему было бы довольно того, чтобы она его понимала.
Ахтап поднялся при помощи поручней. Они были шириной с эльфийскую ладонь. Теперь он был почти на уровне глаз королевы.
— Я не хотел этого, — тихо произнес он.
— Ты ждешь моего сочувствия?
«Нет», — подумал лутин. Он ничего уже не ждал. То, что он сделал, простить невозможно.
Эмерелль стояла неподвижно. Она могла бы протянуть руку, чтобы удержать его. «Какие красивые у нее глаза», — подумал Ахтап. Карие, почти как шерсть юной косули. Он снова подумал о Натании. О том, как раньше они вместе бродили по лесам. Он тосковал по Древнему Лесу в сердце страны. О Празднике Серебряной Ночи. Он был там с Натанией дважды.
Ахтап сделал шаг назад. Он невольно вспомнил о пророчестве апсары, к которой приходил в Башню Восковых Цветов. Она действительно была хорошей предсказательницей. Вот теперь исполнится ее третье пророчество.
Он ударился об воду и даже не попытался поплыть к берегу.
Верный момент
Гисхильда обвела взглядом ряд одетых в черное всадников. Сколько времени им удастся обманывать гарнизон лагеря припасов? После того как на протяжении прошлого года мелкие лагеря с припасами то и дело становились целью нападений, рыцари ордена изменили свою стратегию. Теперь они закладывали только крупные пункты питания. Лагерь Железная Стража находился в двадцати милях за спиной продвигающейся вперед армии.
Она вытерла пот со лба. День был давяще жарким. Ничто не шевелилось. Перед ними в широкой долине находилась цель, окруженная полого поднимающимися горами, склоны которых поросли густым смешанным лесом.
Долина была неровной. Небольшой ручей, очевидно уже несколько раз менявший свое русло, проложил глубокие извилистые борозды. Небольшие березовые рощицы и негустой кустарник покрывали берега. Плохо укрепленная дорога разделяла долину надвое. Многочисленные оббитые железом повозки оставили на дороге глубокие следы, в которых собиралась вода. В воздухе вились комары. То и дело мелькали радужные стрекозы.
На пологих холмах виднелось три строения. Крыши обвалились, обнажив каркас из черных балок. Неделю назад в долине был бой. И каждое селение, оказавшее сопротивление, после боя было отдано на разграбление.
Гисхильда знала, что в низине, в южной части долины лежат дюжины непогребенных тел. Даже с такого расстояния было видно, как кружат над ними вороны. В этом походе командовали рыцари ордена Древа Праха. И они вели войну с безжалостной жестокостью. Мертвых врагов не хоронили. Пленников отдавали вопрошающим, которые на своих дыбах заставляли говорить даже самых крепких мужчин.
Почти в самом центре долины располагался лагерь. На земляных укреплениях работали рабы. Вокруг лагеря планировалась система глубоких рвов. На юге в укреплениях еще оставались бреши. Рвы не были закончены. На валу рядом с воротами зияла широкая дыра, которую на первое время забаррикадировали габионами. Между ними стояли отдельные бронзовые серпентины. Однако большую часть орудий выставили вдоль северного вала, чтобы следить за входом в долину.
Земляные валы вокруг лагеря были более трех сотен шагов в окружности. Они защищали длинные ряды палаток из пожелтевшего холста. Прошлой ночью подошел обоз из сорока больших, влекомых тяжеловозами фургонов. Там прибывшие ожидали подкрепление, прежде чем двинуться дальше, на передовую наступающей армии, двигавшейся к портовому городу Гаспаль.
Бесконечные ряды бочонков и ящиков возвышались вдоль улиц лагеря. В больших палатках хранились мешки с зерном, бобами и чечевицей и другие продукты, которые нужно было беречь от дождя. Орден Древа Праха блестяще организовал поход. У них всего было в достатке.
Гисхильда потянулась. Доспехи ее негромко скрипнули, поскольку были слегка великоваты. Капитан, которому они когда-то принадлежали, обладал более крупным скелетом и гораздо более развитыми мускулами. Она чувствовала, как под мышками собирается пот. Орден Древа Праха тем временем выставил несколько эскадронов конных пистольеров. Точно так же, как и их собратья из рядов Нового Рыцарства, они носили черные доспехи, что в летнюю жару было сущим мучением.
Гисхильда сняла шлем. Волосы свисали прядями и лоснились от жира. Она уже не помнила, когда мылась в последний раз. Год был для нее неудачным. Превосходство Церкви Тьюреда было слишком сильно. Провинция Леаль была последним краешком Друсны, который еще не был захвачен войсками Церкви. Весна и лето принесли одиннадцать кровавых битв и бесчисленное множество стычек. Семь побед было у них, однако потери были невосполнимы. Даже побеждая, они были вынуждены отступать перед войсками Церкви. Судьба Друсны была решена. Все больше и больше дворян в открытую переходили на сторону Церкви Тьюреда. Сейчас речь шла только о том, чтобы те, кто не хотел подчиниться, могли эвакуироваться и через гавань Гаспаля бежать во Фьордландию.
На открытый бой в поле лоб в лоб с войсками Церкви они не могли решиться. Несмотря на поддержку Альвенмарка, воинов было недостаточно. Самые боеспособные отряды, которые находились в распоряжении Гисхильды, сейчас скрывались позади нее, в лесу. То были ее мандриды, одетые в доспехи
