Тьюсон не спеша потягивал из своего стакана маленькими глотками.
– Хочешь чего-нибудь поесть, Дэйв? – спросил он. – Мы могли бы спуститься здесь в ресторан. Я только что вспомнил, что едва ли успел съесть и половину ленча в Итоне, как эта парочка вывалилась из окна.
На минуту он задумался о том журналисте, с которым они сидели в кафе. Может, это даже и к лучшему, что их прервали, поскольку от его назойливых вопросов отбиваться становилось все труднее и труднее, а он и так уже чувствовал, что сказал слишком много.
– Не хочешь? Ну и ладно. Я и сам не так уж голоден.
Келлер вытащил из внутреннего кармана пиджака список пассажиров и, развернув, протянул его Тьюсону.
– Как ты думаешь, твоя версия о взрыве бомбы может быть связана с кем-нибудь из этого списка?
Тьюсон поправил очки на носу и быстро пробежал длинный перечень фамилий. После нескольких минут напряженного размышления он медленно покачал головой.
– Нет, не похоже, – сказал он. – Несколько имен из этого списка мне знакомы, но среди них нет политических деятелей. Здесь Джеймс Бэрретт – один из директоров вашей компании, Сьюзи Колберт – писательница, она путешествовала вместе с дочкой, Филипп Лафорг – пианист. Кроме того, пара нефтепромышленников, оба американцы – Ховард Рид и Юджин Мойнихэм, ты о них, наверное, слышал. Так... минутку... да, еще Айвор Рассел, фотограф и его приятельница, небольшая группа японских бизнесменов, совершающих кругосветное путешествие с целью привлечь внимание к своей стране и еще два-три знакомых имени, но вряд ли имеющих, на мой взгляд, какое-либо значение. Ну и, конечно, Леонард Госуэлл. – Он задумчиво постучал по имени пальцем. – Да, пожалуй, это интересно.
– А кто он такой – кто он был такой – этот Госуэлл?
– Ну, это был человек, имевший множество врагов. Да, ты знаешь, в этом, похоже, есть что-то. – Он отхлебнул бренди, не обращая внимания на нетерпение Келлера. – Конечно, версия о бомбе еще не доказана, но как только удастся это сделать, этот тип будет первым кандидатом на роль объекта покушения.
– А почему, Харри?
– Госуэлл? Ты должен был слышать о нем, Дэйв. Он был одним из подручных сэра Освальда Мосли во время последней мировой войны. Ты же помнишь рассказы о том, чем занимались Мосли и его чернорубашечники в те времена. Здесь, в Англии, его заклеймили как предателя, потому что он пропагандировал идеи нацизма. У него было достаточно много сторонников до тех пор, пока правительство не разгромило его подлую шайку головорезов, а его самого не упрятало в тюрьму. Он полностью разделял идеологию Гитлера и готов был встретить его в Англии с распростертыми объятиями. Он заявил, что больше всего на свете ему хотелось бы помочь нацистам очистить Англию от всех евреев. Что же касается Госуэлла, так тот пошел еще дальше: он перешел к практическим действиям.
Наконец Келлер начал что-то припоминать. Ну конечно, он слышал о Госуэлле, но очень давно. Он считал, что английский экс-нацист уже умер где-то в изгнании много лет тому назад.
Тьюсон продолжал:
– В районе лондонского Ист-Энда произошло несколько необъяснимых пожаров, в одно мгновение унесших жизни многих еврейских семей, и они не имели никакого отношения к продолжавшимся тогда бомбардировкам. Это напугало даже Мосли, и он выгнал Госуэлла из партии; тогда тот организовал свою собственную партию, но ее деятельность была настолько разнузданной, настолько вызывающей, что Госуэлла быстренько выдворили из страны. К сожалению, у правительства не было доказательств, иначе болтаться бы ему на виселице.
– Несколько лет спустя он, по-моему, вернулся и устроил беспорядки в квартирах, где жили цветные иммигранты?
– Именно так. И, как я слышал, он был также замешан и в делах похуже. Но последние десять- пятнадцать лет он вел себя довольно тихо и люди забыли о нем. Я считал, что он вообще прекратил свою антиобщественную деятельность, но хотелось бы мне знать, что он делал здесь. И почему он оказался на борту самолета, летящего в Штаты? В любом случае, как я уже сказал, он наиболее подходящий кандидат на жертву покушения.
– Есть ли у тебя какие-нибудь соображения относительно того, как бомбу могли пронести на борт?
Тьюсон заметно сник.
– Вот это – проблема из проблем. Она подрывает всю мою гипотезу. Система безопасности сейчас настолько изощрена, что невозможно пронести даже пистолет, не говоря уже о бомбе. А уж провода, часовые механизмы, взрывчатки – все это практически невозможно.
– Но ведь подобное случается, согласен? То там, то здесь находят подложенные в самолет бомбы.
– В том-то и дело, что находят. Но случаев взрыва бомбы на борту не было давно.
– А если она была в багаже?
– Весь багаж на линиях Консула проверяется с помощью рентгеновских установок, ты сам знаешь.
– Может, бомбу подложили в грузовой отсек заранее?
– И передний, и задний грузовые отсеки перед полетом обыскиваются.
– А пассажир не мог пронести ее на борт?
– Все проверяется, ручная кладь тоже. Любой провод, спрятанный под одеждой, будет обнаружен детектором металлов.
– Значит, твоя гипотеза неверна!
– Господи, ты уже начинаешь рассуждать, как Слейтер. Все, что я знаю – я чувствую это инстинктивно – так это то, что все указывает на взрыв, но не на неисправность. НА БОРТУ ДОЛЖНА БЫЛА БЫТЬ БОМБА!
Оба мрачно уставились в пол. Келлер, из-за того, что версия, которая, как он надеялся, подтвердится, рассыпалась вирах, Тьюсон же из-за того, что ничем не мог подкрепить самое слабое место в своей теории.
Наконец Келлер спросил:
– Ты узнал еще кого-нибудь в списке?
– Боюсь, что нет. Первым классом летели и другие пассажиры, но никто из них не представляет для нас абсолютно никакого интереса. Что касается пассажиров второго класса, то в основном это были туристы и бизнесмены. – Он пристально взглянул на Келлера. – Дэйв, ты что, до сих пор думаешь, что каким-то образом сам несешь ответственность за катастрофу?
– Не знаю, Харри. Если в только я мог вспомнить.
– Но даже, если моя версия и не подтвердится, существует же тысяча причин, из-за которых могла произойти катастрофа.
– Как, например, ошибка пилота.
– Роган был одним из лучших летчиков из тех, кого я знаю. Он никогда не делал ошибок.
– А что, если он был не совсем в себе? Что, если он на какой-то момент расслабился? Что, если после столь долгих лет безупречной службы с ним случилось нечто такое, что выбило его из колеи?
– Но ты же его подстраховывал. Я понимаю, в этом и состоит основная функция второго пилота. Если командир внезапно заболел, или по каким-либо иным причинам неспособен действовать, то второй пилот обязан принять командование на себя.
– А что, если командир и второй пилот утратили способность к взаимодействию? Что, если между ними возникли разногласия и они продолжались во время полета?
– Для этого вы слишком профессиональны.
– Ты так считаешь?
Тьюсон внимательно посмотрел на Келлера.
– Ладно, хватит об этом, Дэйв. Давай подождем, пока моя гипотеза, да и другие тоже, не будут опровергнуты, и уж тогда займемся версией ошибки пилота.
Келлер встал. Ему надо было все обдумать. Что там сказал Хоббс? Души может удерживать в этом мире жажда мести. Что-то вроде этого. Стремился ли капитан Роган отомстить? А другие жертвы? Но это невозможно. Просто смешно. Все, во что он верил, а вернее не верил, всю свою жизнь, оказалось разрушенным с такой легкостью. Как он мог дойти до того, что поверил в призраков? Было ли это отчаянной попыткой найти правильный ответ или желанием избавиться от чувства собственной вины? Или же
