Фелан больше не колебался. С ободряющим возгласом, стиснув руку девушки, он повел спутников дальше. Они перешагнули через труп, который смутно виднелся в тумане, льющемся в помещение сзади и тянущемся к металлической двери наверху. Пол под ногами трясся, и эхо повторяло грохот; старый цемент и штукатурка не выдерживали тряски, делая путь ненадежным; и все время их преследовал дикий вой, подгоняя вперед, так что все трое быстро добрались до лестницы. Фелан шел первым, таща за собой Грейс, а Эш поддерживал ее сзади. Они еле видели ступени из-за тумана, падающего на них, как грязный, зловонный водопад. Грейс не упиралась, но и не помогала вести себя; покрывавшую лицо грязь перечеркнула странная багровая полоса.
Фелан добрался до верхней ступеньки и задержался, чтобы порыться в кармане пиджака. Он достал маленький черный фонарик, повернул его головку, и темноту пронзил тоненький, как карандаш, луч. Он еще повернул головку, и луч расширился, осветив зал за дверью.
— Теперь осторожно, — сказал Фелан спутникам. — Нам нужно спешить, но там опасно — пол может провалиться. Смотрите под ноги.
Эш не ответил — он уже знал об опасном состоянии здания — и вслед за Грейс, ни на миг не отпуская ее, прошел через дверь. Бедлам внизу успокоился, и Эш был благодарен хотя бы за это. Вдруг дверной проем и дыры в потолке над широким залом озарила белая вспышка; через секунд или две послышался отдаленный гром.
— За мной, быстро! — скомандовал Фелан, снова схватив Грейс за руку.
Он посветил на пол, высматривая опасности под ногами, опасаясь ям, которые, как он знал, скрываются под бегущим туманом, потом пустился вперед по дорожке, которую высвечивал своим фонариком. Пробираясь по охваченному хаосом залу, Фелан и Эш прислушивались к треску досок и хрусту камня, и каждый раз, касаясь стены, они ощущали дрожь самого здания. Они осторожно переступали через обломки, ирландец проверял каждый шаг перед собой, останавливаясь, когда не был уверен, и светя в туман фонариком. Грейс вели, как слепую, потому что она снова пребывала в шоке, вызванном пробудившимися воспоминаниями и воображением. Время от времени кто-нибудь из них спотыкался, нанося себе ощутимые травмы, но никто не задерживался, чтобы осмотреть раны, и все продолжали идти. Их ослепляли вспышки молний, вторгающиеся в заброшенное поместье; следующие один за другим раскаты грома слышались все ближе, заставляя путников съеживаться от страха. Один раз Эш потерял равновесие и оперся о стену, и она раскрошилась от его прикосновения. Создавалось впечатление, что не осталось ничего твердого, будто бы под прогнившей оболочкой все превратилось в труху, а вибрация ускорила распад. Словно боясь заразиться, Эш вытер руку о брюки.
Пол под ногами Фелана вдруг просел, и ирландец полетел вперед. Эш бросился и успел подхватить его как раз вовремя, чтобы предотвратить падение. Все трое замерли, прислушиваясь к треску досок и двинулись к противоположной стене. Прижавшись к ней спиной, они обошли опасный участок. Лавина пыли обрушилась перед ними. Фелан направил фонарик вверх, и они увидели, что потолок тоже начал прогибаться.
Грейс тихо вскрикнула, и Эш не понял, чем был вызван этот вскрик — то ли опасностью сверху, то ли тем, что она наткнулась на что-то в темноте. Выяснять не было времени.
— Нам лучше бежать, — сказал он, нагнувшись к Фелану.
— Пожалуй, вы правы. Все равно, я уверен, самое страшное позади.
Без лишних слов они поспешили вперед, увлекая за собой Грейс, а когда увидели впереди просвет, то удвоили свои усилия. Со скрежетом и скрипом, слившимися с громом снаружи, потолок позади рухнул, словно топот ног стал для него последней каплей. Шум и вздымающаяся пыль последовали за беглецами в обширный зал, а они продолжали бежать, перепрыгивая через обломки и упавшие бревна, стремясь к выходу. Когда снова полыхнула молния, Эш увидел нечто столь устрашающее, что у него чуть не подогнулись колени. Горло так сжало, что он не смог предупредить остальных.
Через провалы в этажах и дыры в крыше ясно виднелось ночное небо, внутреннее пространство заброшенного здания заливал свет молний, и вся выбеленная в бликах этого света стена, от земли до крыши, с низким зловещим стоном наклонилась внутрь.
Грейс упала на землю перед Эшем, и с новой, порожденной паникой энергией он подхватил ее и полупонес, полуповолок к выходу. Ее тело дергалось, из горла вырывались крики, но Эш продолжал идти вперед, не ослабляя хватки, не обращая внимания на причиняемую ей боль. Грейс пыталась вырваться, но он не отпускал, у него даже не было времени удивиться ее сопротивлению Фелан уже стоял у входа, всего в нескольких шагах впереди, и что-то кричал, подгоняя их и протягивая к ним руку.
Полыхнула молния, раздался гром, и в этой вспышке Эш заметил, что при взгляде на Грейс побелевшее лицо ирландца исказил ужас.
В неимоверной спешке все трое проскочили через двери и, спотыкаясь, вылетели на террасу перед лестницей. Сказалось изнеможение — ноги наконец подогнулись, и все почти замертво свалились на землю.
Эш перевернулся на спину, хватая ртом несвежий воздух, его грудь тяжело вздымалась, голова гудела от полученного раньше удара. Туман тянулся по лестнице в дверной проем, стелясь по ступеням, в других местах он переваливал через стены, лился через подоконники пустых окон. Сквозь вьющиеся, несущиеся по ночному небу тучи пробилась половинка луны, на мгновение осветив зловещим светом пейзаж и разбитый фасад некогда величественного здания.
— Слава Богу! — сказал Эш, задыхаясь и закрыв глаза, как в молитве. — Свершилось, все кончено.
Что-то опять вызвало сотрясение в глубине руин, и он ощутил, как по каменной плите, на которой он лежал, пробежала дрожь. Снова вспыхнула молния, треск грома с такой силой расколол воздух, что содрогнулась сама земля. Тучи набухли и потемнели от назревавшего дождя, их косматые серебристые края без конца перекручивались, сливались и разрывались. Дыхание Эша немного улеглось, сердце стало биться не так лихорадочно, и он заставил себя успокоиться. Они были в безопасности. Теперь, когда они здесь, призраки и монстры Локвуд-Холла не причинят им вреда. Цена искупления была страшной, но теперь она уплачена. Со злом Локвудов покончено. Грейс освободилась от своего бремени, которое прятало ее подсознание.
Эш приподнялся на локте и посмотрел на нее. Она лежала спиной к нему, и он видел только, как поднимаются и опускаются плечи, — очертания ее силуэта четко виднелись в лунном свете. Ирландец лежал за ней, его фонарик куда-то пропал, потерялся или сломался. Фелан был совершенно неподвижен.
Эш потянулся к девушке.
И замер с протянутой рукой, когда она подскочила и издала резкий вскрик.
— Грейс?.. — сказал он тихо, неуверенно.
Она снова закричала, это был мучительный вопль.
Эш приподнялся на колено, по-прежнему протягивая к ней руку.
На этот раз она завизжала, дергая ногами, как в судорогах.
Он поспешил к ней, наполовину ползком, наполовину на четвереньках, и позвал ее.
В ночи снова раздался ее вопль.
—
Эш схватил ее за плечо и повернул лицом к себе. Ее тело билось под его рукой.
В нескольких футах от них Фелан сел прямо и повернул к ним голову.
Грейс неистово корчилась, ее крики были полны страдания.
Эш ощутил беспомощность; он опустился на колени рядом, протянув к Грейс свои руки, но уже не касался ее из опасения причинить боль.
Грейс колотила руками по воздуху, извивалась и билась, с шумом втягивая в себя воздух.
—
Он взял ее за плечо и попытался прижать к себе, но она вывернулась, ее тело сложилось пополам, голова прижалась к коленям. В свете луны на них упала тень Фелана, ирландец тоже попытался помочь. По небу неслись тучи, застилая свет, и опять все оказались в темноте. Но по-прежнему слышались стоны, и Эш чувствовал, как корчится Грейс. Он обхватил ее руками, отчаявшись помочь, но боясь, что она в своем безумии поранит себя.
— Что с ней? — спросил он ирландца, полагая, что у того должен быть ответ на все.
