А ходил он за сто с лишним верст от Москвы в Иосифо-Волоколамский монастырь поклониться святым иконам. И есть, мол, тому свидетели.
«Рассуди, государь, — просил Никита Ветка. — Тот дьяк из Разбойного приказа Мелентий Никуда, раз он взятки берет, выходит, и сам разбойник».
— Дознаться, — приказал Иван Грозный, ознакомившись с жалобой.
Устроили царские приближенные сыск. Все подтвердилось.
Не виновен Ермилка Ветка. Не уводил быка. Откупился виновник истинный. Принял дьяк Мелентий Никуда взятку.
Привели Мелентия Никуду к Грозному.
Пытался было он оправдаться:
— Взятка! Какая взятка?!
Тогда крикнул Грозный пыточных мастеров. Бухнулся взяточник в ноги царю, во всем признался:
— Бес попутал. Бес попутал.
— Разбойник! — кричал Иван Грозный. Руки тряслись. Борода дергалась. — Лихоимец!
Грозный царь Иван Грозный. Приказал он со взяточника кожу содрать с живого.
Кое-кто заступиться пытался было за Никуду. Мол, и дороден, и сановит. И дело неплохо знает. Да и взятка невелика.
Непреклонен был государь:
— Цыц! Разве дело в том: велика, мала. Разбойное время. Разбойное семя.
Повторил он суровый приказ.
Бросили Мелентия Никуду на плаху. Содрали с живого кожу.
В мае 1553 года три английских корабля покинули родину и вышли в открытое море. Капитаном одного из судов был Ричард Ченслер.
Далекий путь предстоял английским мореплавателям. Двинулись они северными морями на восток. Надувает упругие паруса суровый северный ветер. Плывут корабли в неведанные места, в незнакомые земли.
Неудачно сложился путь кораблей. Во время одной из бурь их разнесло в разные стороны. Не смог капитан Ричард Ченслер найти других. Стал продвигаться вперед один. Продолжали идти на восток и два других корабля. Шли они до глубокой осени. А когда начались морозы, причалили к пустынному берегу и здесь зазимовали. Трагически закончилась зимовка английских моряков. От лютой стужи все они погибли, замерзли.
А Ричард Ченслер уцелел. Пришел он со своим кораблем в Русские земли, в Белое море, в устье реки Северной Двины.
Отсюда Ченслер санным путем решил ехать в Москву.
Узнал царь Иван о приходе английских моряков в устье Северной Двины, обрадовался, послал навстречу своего гонца.
Встретил гонец Ченслера на полпути, поклонился, поприветствовал, передал ему царское приглашение быть гостем России.
Не растерялся Ченслер, назвал себя «королевским послом».
Радушно приняли Ченслера в Москве. Большое значение придавал царь приезду англичанина.
Не было тогда у России ни на западе, ни на юге выходов к морю. И вот, оказывается, через север можно было морским путем сообщаться с другими странами. Понимал царь: если приплыл Ченслер, значит, могут приплыть и другие. Могут и русские моряки отправляться в далекие путешествия.
Обещал Иван Грозный покровительство английским морякам и английским купцам. С наступлением весны отпустил он Ченслера домой. Вернулся тот в Англию. А через год снова приехал в Россию.
Теперь уже не придумывал он себе звание королевского посла. Действительным послом английского короля ехал Ченслер к царю Ивану. Приехали с ним и представители английского купечества. Говорили с царем о делах торговых. Сдержал царь Иван Грозный свое слово, подтвердил привилегии для английских купцов.
Теперь, в свою очередь, в Англию направился царский посол. Был им Осип Непея.
Вместе с Непеей возвращался на родину и Ченслер. Однако в море, когда послы были уже у берегов самой Англии, разыгралась страшная буря. Ченслер погиб. А Осип Непея оказался везучим — спасся. Добрался он до Лондона. Дружески встретили его англичане. С большим почетом он был принят английским королем и королевой. В ответ на русские льготы получил Осип Непея от англичан привилегии в делах торговых и для русских купцов.
Радовался царь Иван:
— Рука к руке тянется. Узел на дружбу вяжется.
Произошла эта история во время войны со Швецией. Приезжали как-то в Москву к царю Ивану Грозному от шведского короля послы. Были при послах два толмача. Так назывались в те времена люди, знающие иностранные языки и переводившие разговорную речь.
Вернулись послы в Швецию. А толмачей нет. Король к послам:
— Где толмачи?
— Остались в России.
— Как остались?!
— Русский царь задержал. Не отпустил.
Разгневался шведский король.
— Как! Почему?!
Посылает он гонца с сердитым письмом к царю Ивану. В письме вопрос: «Почему задержали шведских толмачей в России?» Требует король немедленно отпустить их домой на родину.
Получил шведский король ответ от Ивана Грозного.
«Нужны мне твои толмачи, потому и задержал, — писал царь. А ниже: — Польза и тебе от того, что они в России».
Задумался шведский король. Что за загадки в ответе царя Ивана? Да и живы ли вообще толмачи? Вновь посылает гонца в Россию.
«Живы, — приходит ответ, — живы!»
Сами же толмачи написали этот ответ. А ниже: «Русских детей шведскому языку обучаем».
Действительно, жили они в Москве и обучали шведскому языку русских детей.
Для этого и задержал их царь Иван в России. Говорил им часто:
— К новым местам пробиваемся. Нужно и нашим знать языки чужие.
Прошел год. Вызвал царь толмачей:
— Обучили?
— Обучили.
Вызвал детей:
— Научились?
— Научились.
Приказал царь Иван проверить.
Действительно, хорошо овладели дети шведским языком.
Наградил Иван Грозный щедро учителей и отпустил на родину.
Шведскому же королю написал:
«Как замиримся, приезжай. Лишних персон не бери. Теперь у нас собственные толмачи есть».
Разные, необычные были в тот век имена. Многих сейчас не встретишь: Иберя, Суря, Субота, Харя, Луня, Оноша, Ворох, Калкей, Шестак, Четвертак, Ушак…
Где-то в верхневолжском сельце проживал мужичонка по имени Разгильдяй.
Мужик как мужик. Человек как человек — руки, ноги, шея, голова на шее. Все, казалось, при Разгильдяе есть. И все же…
