дают, а есть такие, которые ты заслуживаешь. Кто скажет, какие из них истинны? — Тема имен в последнее время очень меня интересовала. Все бы отдал, чтобы узнать имя своей самой первой инкарнации.
— Думаю, имя, данное при рождении, имеет огромное значение.
— Может быть. Почему ты так считаешь?
— Потому что оно отражает видение тебя людьми. А их видение может помочь в осознании самого себя.
Падшая Грэйс кивнула.
— Разумное утверждение.
До сих пор она избегала прямо ответить на мой вопрос.
— Так все- таки, почему тебя зовут Падшей Грэйс?
— А что, это важно? — она улыбнулась. — Это имя мне дали.
Ответила мне моими же словами.
— Это важно для меня. Я хотел бы узнать, почему тебя стали звать именно так.
— А выпала из моего народа… кое-кто возможно, сказал бы — вознеслась над моим народом, но выпала для меня отражает суть более точно. — Она вопросительно взглянула на меня. — Понимаешь?
— Да, понимаю. В конце концов, падение подразумевает под собой потерю.
Падшая Грэйс немного помолчала, затем задумчиво кивнула.
— Да… возможно, именно поэтому я себя так чувствовала. Я… свыклась с потерей давным-давно, но имя осталось.
Свыклась? Определенно, ей следует научиться скрывать свои эмоции, ибо я различил за ее словами оттенок… отвращения.
— Уверена, что свыклась?
Падшая Грэйс встретила мой пристальный взгляд, и вновь меня поразила глубокая синева ее глаз… подобных океану, где вот- вот разразится буря.
— Я так полагала. Однако в разговоре с тобой я поняла кое- что. — Она улыбнулась. — Спасибо тебе.
— Если захочешь поговорить об этом, скажи пожалуйста.
Она кивнула.
— Ты добрый. Я так и сделаю.
Она была демоном, по крайней мере, по рождению, а их обычно почитают за воплощенное зло. Интересно, а что она думает о своем народе.
— Ты — танар'ри?
— Верно. Я из низших танар'ри, суккуб. — Она тихо вздохнула. — Я боюсь, все мы в основном одинаковы как на Нижних Планах, так и в других местах. Большинство представительниц моей расы убивает время, соблазняя смертных различными удовольствиями плоти.
— А ты?..
— Я хотела бы думать, что отдалилась от этого… ибо то самый тривиальный и бессмысленный способ проводить время во Вселенной. Жизнь — это куда больше, ты согласен?
Интересно, каким образом ей удалось так оторваться от своих корней.
— А как ты очутилась в Сигиле?
— Долгая история, и далеко не столь интересная, как многие считают. — Она вздохнула. — Она переплетается с иными историями о войне и рабстве… Эта неприятная история.
— Я бы хотел услышать ее.
— Хорошо… знай, что прошлое мое не самое долгое, по крайней мере, по стандартам танар'ри. Танар'ри — народ Бездны, набора слоев хаоса и злых душ. Я выросла на первом слое Бездны. Моя мать была суккуб, а, как ты наверняка знаешь, суккубы искушают смертных, чтобы те отдавали Бездне свои души. Моя мать была одной из лучших, она соблазнила бессчетное число смертных, обрекая их на вечные муки. Сейчас она пребывает в Бездне, продавая в рабство собственных детей.
— Твоя мать продала тебя в рабство?
— Да, она продала меня баатезу, кровным врагам танар'ри. Думаю, она ожидала, что они убьют меня — несмотря на свои обширные знания в иных сферах, она ведала очень мало об их культуре и удовольствии, которое они находили в пытках.
— Как ты бежала?
— Баатезу — гордый народ. Мысль о превосходстве танар'ри в чем бы то ни было невыносима для них. А я вызвала одного из самых гордых балоров на состязание в импровизации, и моя природа танар'ри дала мне преимущество; понимаешь, танар'ри — создания хаоса, посему непредсказуемы. Баатезу более хитроумны, но в душах их царит строгий порядок. Они разумеют импровизацию, но применить ее на деле не способны. Так я получила свою свободу… и путь привел меня в Сигил.
Врищика, хозяйка магазинчика странностей, поведала мне иную историю.
— Похоже, Врищику не особо волнует твоя судьба.
— Да, это так. Я не виню ее. Врищика — танар'ри, демон, как и я, но иного рода — алю. Чтобы понять
