бы это, хоть что-то сказал!
Де Кок покачал головой.
— Я подумал о том, как бы я сам среагировал на подобное сообщение и у меня не хватило решимости продолжать допрос. Я не посмел еще больше его ранить.
Два следователя шли дальше молча. Они миновали Старый Кеннисстейг и направились в Ахтербюрхвал. На углу Барндейстейг вошли в тихое кафе «Тощий Лоутье».
Владелец кафе, узкогрудый Лоутье, прозванный «тощим» из-за своего телосложения, вытерев руку о жилетку, протянул ее де Коку.
— Так, так, — радостно проговорил он. — Ты еще не забыл дорогу в мое заведение?
Старый инспектор уселся на высокий табурет перед стойкой бара.
— Ничего удивительного, — сказал он вяло. — Я по запаху нахожу дорогу в нужное место.
Тощий Лоутье рассмеялся.
— Знаю, знаю какой запах тебе больше по душе! — Он, словно угорь, скользнул под стойку и достал бутылку отменного «Наполеона», который держал специально для почетных гостей.
— Обычную порцию?
И не дожидаясь ответа, он плеснул понемногу коньяку в три пузатых бокала, — с завсегдатаями своего заведения всегда чуть-чуть выпивал сам.
Они взяли бокалы, слегка погрели их между ладонями и стали не спеша смаковать божественный напиток — таков был их обычный церемониал. Де Кок поднял бокал с золотистым коньяком и посмотрел его на свет.
— Лоу, — торжественно произнес он. — Ты, я думаю, согласен, что без старого Бахуса жизнь в этой глухомани была бы чуточку менее выносимой.
Хозяин кафе слушал его с восторгом.
— Знаешь, де Кок, — так же высокопарно произнес он в ответ, — мне доставляет истинную радость слушать твои речи, ты говоришь прекрасно!
Фледдер засмеялся.
— Да уж! Особенно ты почувствуешь это, когда он будет снимать с тебя допрос!
Тощий Лоутье, поставив свой бокал на стойку, недоверчиво покосился на де Кока и Фледдера.
— Да, давненько мы с тобой не виделись, — сказал он, посерьезнев.
Инспектор махнул рукой.
— Если нам постоянно будут подбрасывать мертвых девушек, — усмехнулся он, — то вообще не придется видеться.
Хозяин кафе скорчил уморительную гримасу.
— А кто это постоянно делает?
— Что?
— Подбрасывает вам мертвых девушек.
Де Кок, помрачнев, молча кивнул.
— Сегодня снова обнаружили труп одной на Центральном вокзале.
— Убитой?
— Да.
— Наркоманка-проститутка?
Старый инспектор покачал головой.
— Да нет, девушка из хорошей семьи.
— А кто же все-таки вам их подбрасывает?
Де Кок улыбнулся.
— Шутки шутками, но вернемся к делу. — Он наклонился к хозяину и доверительно произнес: — Ты не слышал в своем заведении никаких разговоров об убийстве молодой женщины в Энкхойзене около двух лет назад?
Тощий Лоутье лишь молча пожал плечами.
— Я ничего не слышал даже об этом Энкхойзене.
Старый инспектор помрачнел.
— Лоу, — вздохнул он. — Прошу тебя, подумай хорошенько: зачем убийце понадобилось раздевать молодую женщину, как ты считаешь?
— Чтобы она была голой.
— Точно.
На лице хозяина бара промелькнула хитрая улыбка, в глазах зажглись веселые огоньки и он спросил у де Кока:
— А ты сам-то разве не понимаешь в чем дело, а?
Старый инспектор покачал головой.
— Это, может быть, звучит очень странно, — грустно сказал он, — но я действительно ничего не понимаю.
От Аудерзайде Ахтербюрхвал они прошли через Кеннисстейг к Аудекерксплейн. Всюду было много народа.
Фледдер посмотрел в сторону де Кока:
— Вас действительно очень интересует, почему Сюзетта де Турне так же, как и Стелла Бернард были раздеты? — робко спросил он.
— Когда видишь нагую женщину, сразу приходит мысль об изнасиловании. Но, согласно заявлению Медхозена, со Стеллой Бернард в Энкхойзене ничего подобного не произошло. Во всяком случае, никаких следов насилия обнаружено не было.
— Значит изнасилование отпадает?
Де Кок приподнял плечи.
— Предположительно да, — пробормотал он. — Боюсь, что завтра, после вскрытия, доктор Рюстлоос то же самое скажет и по поводу Сюзетты де Турне.
Фледдер развел руками.
— Зачем тогда было их раздевать?
Де Кок описал круг подбородком.
— Разумный вопрос, Дик, но я не могу дать на него ответ. Пока не могу, — с какой-то угрозой проговорил инспектор. — Но я торжественно обещаю, что не успокоюсь до тех пор, пока не получу на этот вопрос ответа.
Они прошли через Ланге Низел и наконец добрались до Вармусстраат.
Едва они вошли в вестибюль полицейского управления, как Ян Кюстерс крикнул из-за стойки, указав пальцем наверх.
— Там вас ждет какой-то мужчина.
Старый инспектор, отодвинув рукав плаща, взглянул на часы. Около половины двенадцатого.
— Давно он тут?
Ян Кюстерс кивнул.
— Я пытался уговорить его прийти завтра утром, а он разозлился и сказал, что пожалуется на вас шефу комиссариата и советнику юстиции.
Де Кок с изумлением посмотрел на него.
— Пожалуется… на меня?
Ян Кюстерс снова кивнул.
— За невыполнение должностных обязанностей.
Де Кок нахмурился. Но потом решительно повернулся и взлетел вверх по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Кляузники всегда приводили его в бешенство, особенно в таких случаях, когда он не чувствовал за собой ни малейшей вины. Конечно, иной раз в силу необходимости ему случалось обходить служебные инструкции, когда он, понимая, что иного выхода нет, шел на риск с хладнокровием опытного игрока.
