дороги раньше.
— Итак, вы сотрудничали с этой преступной компанией, — сказал комиссар. — Надеюсь, вы понимали, что подобные вещи не остаются безнаказанными, даже если вы действительно не посвящены в их планы?
— Конечно, — устало прошептала Эрика. — Конечно, понимала. Мы все понимали это. — И она с горечью добавила: — Все мы обычно верим дружелюбным улыбкам и при этом не замечаем волчьих клыков… Алдо и Бор прекрасно знали, что я полюбила Отто и мечтала связать с ним свою жизнь. Но их совершенно не интересовали мои чувства.
— Когда я был у вас в комнате, — поинтересовался Пьер, — и вы, позвонив по телефону, сказали: «Мой гость пришел», вы говорили с администратором ресторана или с Алдо Вейсом?
— Нет, я действительно звонила в ресторан, — ответила Эрика.
На ее губах появилась горькая усмешка.
— Быть может, вас это удивит, но мне было просто приятно пообедать с вами у себя дома. Просто приятно. Вы, вероятно, не поняли, что я испытывала, когда говорила вам о ночных огнях, об иных мирах… Должно быть, тут опять проявился мой снобизм, ведь известный репортер — это тоже шик. Разве вы этого не поняли?
Дверь резко распахнулась и на пороге возник запыхавшийся Буш. Он быстро сказал:
— Идемте со мной! Скорее!
Буш провел комиссара и Пьера в соседнюю комнату — нечто среднее между гостиной и спальней: у одной стены здесь стоял стол с креслом, у другой — две кровати.
— Это логово Алдо Вейса, — пояснил Буш. — Мы нашли тут множество документов, судя по всему, — из его бухгалтерии. Но я прежде всего хотел бы обратить ваше внимание вот на что.
Он указал на выдвинутый ящик стола, в котором лежал пистолет.
— И еще посмотрите сюда! — Буш распахнул дверцу несгораемого шкафа в стене. — Вейс не хотел открывать этот сейф, — сказал он, — тогда я приказал одному из наших: «Пойдите и возьмите динамитный патрон из зеленого портфеля в машине комиссара».
— У меня нет никакого зеленого портфеля в машине, — пробормотал комиссар.
— Я знаю! А Вейс этого не знал! — весело произнес Буш. — Он тут же скис. — «Хорошо, я открою сейф, только не думайте, что я там что-то скрываю от полиции».
Буш указал на четыре стопки банковских билетов на столе.
— Эти деньги лежали тут, в несгораемом шкафу, но посмотрите-ка, что было за ними спрятано!
В глубине сейфа, у самой стенки лежал глушитель. Комиссар Мюллер прикрыл его носовым платком и осторожно достал из сейфа. Он взял из ящика стола пистолет Вейса и проверил, подходит ли к нему глушитель. Раздался щелчок, и глушитель прочно сел на место.
— Молодец, Буш! — комиссар дружелюбно потрепал своего помощника по плечу. — Теперь надо выяснить, не использовался ли этот пистолет в последнее время.
— А если он использовался дважды, — сказал Пьер, — то где-то здесь должна быть и трость.
— Точно! Я видел трость в соседней комнате! — воскликнул помощник, — но не обратил на нее особого внимания. Это что, важная улика?
— Да, если это черная трость с серебряным набалдашником.
— Именно такую я и видел. Она похожа на старинную фамильную трость, какие обычно хранятся у престарелых дядюшек и тетушек.
Все вслед за Бушем направились в соседнее помещение.
— Это комната Бора, — пояснил помощник. — Посмотрите, вон там, в углу, стоит эта трость.
Пьер подошел первым и, взяв трость в руки, внимательно осмотрел серебряный набалдашник.
— Если бы вам потребовалась трость, вы купили бы такую? — спросил он у комиссара.
— Нет, конечно. Она слишком старомодная.
— Вот именно, — кивнул Пьер, — такие трости уже не встретишь ни на улице, ни в современном отеле или ресторане, но в замках, подобных Ландсбергу, — вполне возможно. — Он на минуту задумался и повернулся к комиссару. — Послушайте, Ганс, как все просто получается! Для того, чтобы убить Отто фон Далау, Бору ничего не требовалось, кроме пистолета с глушителем. А в «Майер-отеле», когда он шел к Валерии, ему необходимо было иметь при себе еще и аристократическую трость. Вот эту самую.
Пьер обратился к Бушу:
— Я не думаю, чтобы вам удалось обнаружить в апартаментах Бора и искусственную бородку. Но не попадались ли вам на глаза маленькие бутылочки?
— В ванной их очень много, — ответил помощник.
Он быстро прошел через комнату и распахнул дверь в ванную: на полке стояли семь бутылочек: средства для волос и для ухода за бородой, одна маленькая бутылочка с кисточкой внутри и еще одна — с ртутным хромом. Пьер взял бутылочку с кисточкой, отвинтил крышку и понюхал.
— Растворитель, — определил он.
Затем он вытащил из мусорной корзины конверт с маркой и мазнул марку кисточкой — она тут же отклеилась.
— С помощью этого растворителя удаляются остатки искусственной бороды, им пользуются во всех гримерных театров, на всех телевизионных студиях. Ганс, но пока это еще не улики. Все эти предметы еще не доказывают, что убийца Валерии вышел из этой комнаты и что он же является убийцей Отто фон Далау. Однако у нас есть человек, который может все это прояснить.
— Кто? — спросил комиссар сердито.
— Генрих Пфорц, шофер! Он сидел в машине рядом с тем неизвестным господином, он вместе с ним взял напрокат «фольксваген» и вместе с ним отправился к домику в горах.
— Вы полагаете, что это был Эмиль Бор?
— Да. Давайте мы завтра утром наклеим Бору черную бородку, нарядим его в черный костюм и, вручив ему эту трость, покажем Генриху Пфорцу.
— Пожалуйста, если вы считаете это нужным, — согласился комиссар.
20
На следующее утро, когда Генрих Пфорц вошел в кабинет комиссара Мюллера, он увидел впечатляющую картину: у одной стены рядом с комиссаром стоял Пьер, у противоположной — Эмиль Бор с маленькой бородкой в черном костюме, со старинной тростью в руке.
— Скажите, это тот человек, который заставил вас пойти с ним арендовать «фольксваген», а затем запер в горном домике? — грозно спросил комиссар.
Генрих Пфорц, в своих негнущихся сапогах, в темно-сером костюме, с гладко выбритыми щеками и тщательно прилизанной шевелюрой, вытянулся в струнку, выкатил глаза.
— Нет, — сказал он после некоторого раздумья. — Это не он.
— Вы уверены? — спросил Пьер.
Пфорц кинул на него свирепый взгляд.
— Вы хотите знать, тот ли это человек, который напал на меня? Это не он. Больше я ничего не могу вам сказать!
— От вас больше ничего и не требуется, — сердито бросил комиссар.
— А я уверен, что это он! — возмутился Пьер.
— Да я этого человека сроду не видел, — упрямо повторил Пфорц.
— Можем мы привезти на опознание остальных задержанных? — спросил Пьер.
— Вы полагаете, что Валерию мог убить кто-то другой из этой компании? Тогда получается, что убийц было двое.
— Да, многовато, — Пьер разочарованно вздохнул.
— По-моему, даже слишком много, — сказал комиссар. — Не так уж часто ради денег люди становятся убийцами. Нанять убийцу — дорогое удовольствие, и только очень крупные банды гангстеров могут
