призвана заставить римлян задуматься, и двоих предводителей восстания захватили, жестоко избили и протащили волоком по земле перед императором. Как тот повелел поступить с ними, Тангмар умалчивает. Едва ли в городе воцарился покой, а если и воцарился, то весьма обманчивый. Во всяком случае, герцог Генрих и маркграф Гуго Тосканский постарались уговорить Оттона III как можно скорее удалиться из города.
В марте двор отправился на длительное пребывание в Равенну, откуда началось знаменитое путешествие Оттона III в Венецию с визитом к дожу. Но звезда императора продолжала закатываться. Его власти уже не хватало даже на успешное проведение каких-либо военных операций. Рим захлопнул ворота перед Оттоном III, и военные действия в Беневенте принесли лишь кратковременный успех. Еще раз папа и император призвали подданных в Павии напрячься для новых свершений, но недовольство начало проявляться уже и среди немецких придворных. Физические и финансовые потери немецких участников похода, прежде всего среди представителей церкви, стали просто огромными за время переходов Оттона III через Альпы и пребываний его в Италии. К этому добавились болезни: многие участники подходов пострадали из-за резких перепадов температур. Осенью 1001 года в рядах участников похода начались брожения. Войска были полностью деморализованы. Домой особенно стремились женатые мужчины – там нужно было убирать урожай. Жены участников похода постоянно выражали свое недовольство. К тому же никаких трофеев в Италии добыть не удалось, ведь и боевых действий-то никаких не проводилось. В такой взрывоопасной ситуации было достаточно одной маленькой искорки, чтобы солдаты открыто начали бунтовать. Многие служащие выдвигали из своих рядов делегатов на переговоры с герцогом Генрихом, где пытались добиться его посредничества или как минимум согласия на то, чтобы он порвал с императором и оставил его. Герцог Генрих решительно отвергал их предложения. Только благодаря его усилиям удалось избежать восстания, а император и не подозревал, что творилось у него за спиной.
Неизвестно точно, когда герцог Генрих IV Баварский и немецкие служащие императора осенью вернулись к своим домам. Но там их, несомненно, ждала куда более приятная жизнь.
Что касается крестьянских семей, то, рассматривая их положение с позиций сегодняшнего времени, оно кажется безрадостным. Повсюду пропитание крестьян и их многодетных семей состояло из злаковых или бобовых культур. В меню преобладали овсяная, просяная, гречневая каши или фасоль и другие бобовые культуры. Конечно, они держали домашний скот: коров, свиней, птицу. Но в XI веке очень многие крестьяне продолжали голодать. Доходы от натурального хозяйства, и без того слишком малые, частенько вообще терялись из-за природных катаклизмов, плохих погодных условий. Причины, в эпоху Реформации приводившие к возникновению крестьянских бунтов, еще не сложились. Крестьяне жили в собственноручно построенных хижинах. Стены представляли собой плетенную, из древесины конструкцию, обмазанную глиной. В стене же проделывалось отверстие, через которое выходил дым из топившейся по-черному печи. Полами домов также служила плотно утрамбованная глина. Здесь под одной крышей крестьяне жили вместе с домашним скотом.
Поля обрабатывались методом так называемого трехполья. Это означало, что на первом поле сеялись озимые, на втором – яровые, третье поле находилось «под паром». На следующий год происходило чередование посевных площадей. Полевые работы являлись мужским делом, только для сева и жатвы привлекались женщины и девушки. На женских плечах лежало ведение домашнего хозяйства. Они готовили, пряли, шили, стирали, латали одежду. Им надлежало следить за скотиной и готовить масло и сыры из молока. Распорядок дня крестьянской семьи определялся временем года, погодой и положением солнца на горизонте. Работа начиналась с восходом и не прекращалась до заката.
Как правило, крестьянин был обязан часть произведенной им сельскохозяйственной продукции сдать землевладельцу и отбыть у последнего трудовую повинность. Это могла быть работа на полях во время уборки или посевной, а также транспортные работы и помощь при строительстве оборонительных сооружений, в редких исключительных случаях крестьяне призывались и на военную службу. Крестьянская одежда, простая и практичная, шилась из шерстяных или льняных тканей. Использовались кожа и мех. Чаще всего крестьянин носил укороченные льняные брюки и рубашку. К этому добавлялся жилет на меху или из кожи. Голень обматывалась полоской кожи или меха, а на ногах – кожаные сандалии.
Вероятно, Генрих возвратился в свое герцогство из Павии в октябре. Совершенно точно, что император велел ему явиться со своими войсками, обновленными и отдохнувшими, к весне 1002 года для нового похода в Италию, но этому уже не суждено было случиться. Благодаря почти постоянной близости Генриха ко двору императора Оттона III и целому ряду знакомств, событий, опыту, а также накопленным знаниям и оценкам, герцог решил для себя – лучшего момента подготовиться к собственному регентству у него не представится.
Император Оттон III получил лучшее образование, какое только мог позволить себе молодой человек на исходе X века. К его услугам были превосходнейшие учителя. Кроме того, Оттон III обладал – как написали бы сейчас – хорошей физической подготовкой, за что отвечал специальный высокопоставленный педагог, граф Гойко. К моменту принятия на себя обязанностей короля, который в силу обстоятельств растянулся с 994 по 995 год и когда императрица Адельгейда мало-помалу отошла от решения политических проблем, Оттон III по уровню образования оставил далеко позади большинство своих сверстников. Поэтому и в силу его юношеской привлекательности друзья и ровесники дали ему прозвище Miraculi Mundi – Чудо Света, и он действительно ему соответствовал: красивый молодой человек, высокоодаренный, прекрасно образованный, волевой, самостоятельный и решительный, готовый взять на себя ответственность за важнейшие решения. Мужчина, одинаково щедро одаривавший любовью и подвергавший наказанию, человек с широко открытым сердцем – таков был император Оттон III. Ему лишь одного недоставало – опыта.
Сколько удалось бы ему сделать, если бы рядом с ним оставалась его мать или, что еще важнее, если бы ему была дарована более долгая жизнь. Этот полный надежд и планов человек скоропостижно скончался в возрасте всего двадцати одного года 24 января 1002 года от простого приступа лихорадки в крепости Патерно при Чивита-Кастелана севернее Рима в тот момент, когда предназначенная ему в жены, долго разыскиваемая принцесса из Греции прибыла в Южную Италию.
Глава 5
Во времена Генриха II браки заключались исходя из несколько иных причин, нежели простая симпатия друг к другу. Для дворянства особенно были важны сохранение мира, дальнейшее существование династии, необходимость пристроить дочерей, усиление влияния и господства, перспектива роста влияния в обществе или профессиональная карьера в церкви либо на королевской службе и образование альянса двух или нескольких семей. Все эти критерии рассматривались как основа для вступления в брак куда чаще и пристальнее, чем принято считать сегодня. Планирование заключения брака, таким образом, в большинстве случаев вообще не являлось уделом будущих молодоженов, а, как правило, становилось головной болью родителей, родственников и других заинтересованных лиц.
Что касается династии Оттонов, то здесь лишь один брак был, бесспорно, заключен по любви, когда незадолго до своей смерти в 991 году императрица Феофано выдала замуж свою дочь Матильду. Она позволила Матильде выйти замуж за находившегося намного ниже по социальному положению (впоследствии рейнского пфальцграфа) Эццо. Теперь это единственная ветвь династии Оттонов, чьи потомки живы до сегодняшнего дня. Для пфальцграфа женитьба на дочери Феофано открыла возможность невиданного по тем временам социального взлета.
Женитьба герцога Генриха представляет при более пристальном рассмотрении особый случай: по всей видимости, Генрих сам выбрал себе спутницу жизни. Ни его жившая в Баварии мать Гизела, как дочь короля придерживавшаяся царивших повсеместно правил, ни император Оттон III, ни императрица Адельгейда, весьма тщательно отслеживавшая все связи внутри семьи, не участвовали в процессе женитьбы Генриха.
Но, принимая во внимание близкие и доверительные отношения, связывавшие императора Оттона III с
