Мир в Бауцене принес полякам право владения Лужицами и Мисьненскими землями, что вызвало совершенно оправданное их ликование. В стане же императора не было ни следа веселья. Отсутствие понимания политических намерений монарха и почти полное нежелание подчиняться военным приказам со стороны Саксонского дворянства не оставили Генриху II никакого иного выбора, как использовать сложившееся на данный момент положение. Все-таки мирный договор дал императору передышку и временной интервал для решения других насущных вопросов. Поэтому монарх направился сначала во Франконию, совершил продолжительный визит во Франкфурт, ставший и местом празднования Рождества 1017 года.
Первым политическим успехом и прорывом 1018 года принято считать передачу знаков высшей власти королевства Бургундия от короля Рудольфа III императору Генриху II 8 февраля 1018 года в Майнце. Конечно, все регалии тотчас же вернулись в руки короля Рудольфа, однако сей акт означал не просто дружеский жест – речь шла о некоей правовой процедуре. Рудольф III получил вновь, пусть и чисто символически, свое королевство из рук императора, тем самым признавая верховную власть императора над своим королевством. Установленная прежде связь Бургундии и империи становилась, таким образом, еще теснее и крепче.
Из Майнца император направился на северо-запад страны, где за время правления Генриха тоже никогда не воцарялся настоящий мир. В Нимвегене, где монарх провел пасхальные праздники, он пригласил к себе герцога Готфрида и графа Герхарда и обязал их заключить между собой мир, скрепленный императорским словом. Эти господа в августе предыдущего года развязали настоящую бойню между собой; тогда погибло очень много народа. Граф Бертольд, захвативший в апреле 1017 года Монребург на Нижнем Рейне, добровольно сдался императору, немедленно приказавшему сжечь крепость дотла.
Император, оставаясь в Нимвегене почти два месяца, сумел прекратить долгий и бессмысленный раздор в Нижней Лотарингии благодаря не военной силе, а своему умению искусно вести переговоры. Он примирил главных противников в Лотарингии, а с собственными врагами заключил мир. Новые соглашения с правящей верхушкой Лотарингии покончили одновременно с множеством маленьких междоусобиц, то и дело вспыхивавших на этих землях среди мелкого дворянства. Во всей Лотарингии установился мир.
В мае 1018 года Генрих II снова находился на юго-западе страны. В Бюргеле-на-Майне он созвал хофтаг и Верховный суд. Оттуда императрица Кунигунда без мужа отправилась в Кауфунген для участия в освящении нового монастыря, основанного по ее решению. Первой аббатисой назначили племянницу императрицы, Оду.
Император и императрица взяли монастырь Кауфунген под особую опеку, часто одаривая его и снабжая всем необходимым. После посещения монастыря Кунигунда не вернулась назад ко двору, а отправилась в Баварию, где вновь возвела на герцогство в этой земле своего брата Генриха. Из рук сестры герцог Генрих V Баварский получил назад свои владения, отобранные у него еще в 1009 году. Решение о возвращении Баварии Генриху V императрицей монарх принял, согласовав с женой, что достаточно красноречиво свидетельствует о некоторых чертах характера императора. Девять долгих лет Генрих II заставил шурина ждать монаршего прощения за предательство, совершенное Генрихом V в 1008 году при осаде королевского замка в Трире, но даже спустя такой долгий срок не приехал лично, а поручил возведение на герцогство жене.
Троицу император праздновал в Ингельгейме, а оттуда поскакал в Вормс. Там прошло чествование епископа Бурхарда по случаю освящения им нового собора 9 июня 1018 года.
Из Вормса император направился в Бургундию. Еще в 1006 году Генрих II получил обратно от королевства Бургундия епископство Базель, которое король Генрих I уступил королю Рудольфу II Бургундскому вместе с частью Алемании. За это Генрих I удостоился от короля Рудольфа I награды, горячо им желаемой как талисман, приносящий победы в битвах. Речь идет о так называемом Священном копье. После того как Генрих II снова присоединил Базель к рейху, он потребовал епископство укрепить войско, охранявшее его, многократно усилить, а по случаю перехода епископства под власть рейха щедро одарил его.
Совершенно точно, поступая таким образом, монарх стремился приобрести для себя сильного партнера и союзника – для императора важно было проложить для себя запасной путь в Италию. При этом все произошедшие изменения ни в коем случае не должны были дать повода Бургундии думать, будто действия императора направлены на ущемление целостности королевства.
Куда больше выделяются в данном историческом промежутке намерения короля Рудольфа III еще теснее связать Бургундию и Германию, нашедшую, как мы знаем, свое выражение и в договоре о праве наследования королевства в случае смерти бездетного короля Рудольфа III, и в символической передаче королевских знаков власти в феврале того года, и, наконец, уже при императоре Конраде II, в безоговорочном вхождении Бургундии в состав империи. Что же двигало королем Рудольфом? Скорее всего угроза, исходившая от влиятельного и сильного графа Оттона Вильгельма Бургундского и являющаяся реальной и для Генриха II. Исходя отсюда, подоплеку всех соглашений императора и короля следует искать прежде всего в этом. Граф завладел всеми землями в окрестностях Безансона и мог препятствовать перемещениям императора как в Верхнюю Бургундию, так и в Италию. Следовательно, возникла необходимость срочной передачи епископства Базель под управление империи.
Но граф Оттон Вильгельм представлял опасность не только для бургундского короля, но и для императора, если рассматривать его еще и как короля Италии. Граф Оттон Вильгельм происходил из княжеского рода маркграфов Ивреи, семейства, после Каролингов в Ломбардии постоянно боровшегося за итальянскую корону и беспрестанно ставящего палки в колеса династии Оттонов в решении итальянских вопросов. Соглашения Генриха II и короля Рудольфа III положили начало альянсу против дворянства Ивреи и обеспечили безопасность итальянской короны в интересах как немецкой, так и бургундской власти. Если рассматривать правление Рудольфа III в целом, то следует признать – королю не удалось создать у себя в стране достаточно сильную систему власти и уверенно проводить свою политику. Диапазон его полномочий был весьма ограничен, а действия и поступки сильно зависели от воли удельного дворянства в его королевстве.
Из Базеля, куда император призвал своих воинов, войска прошествовали быстрым маршем до реки Рона, чтобы слегка пощекотать нервы противнику бургундского короля. Конечно, король Рудольф III Бургундский выставил кое-какие условия подчинения своего королевства рейху, одним из которых являлись военные интервенции императорской армии против врагов короля внутри Бургундии. Но до военного столкновения в этот раз все же не дошло, что в принципе ставило под сомнение успех данной акции.
Со 2 сентября 1018 года до начала октября император безвыездно находился в Цюрихе. Скорее всего все пять недель он был прикован к постели из-за приступа болезни.
Вскоре после начала 1018 года, когда император еще оставался во Франкфурте-на-Майне, языческие племена лютичей под предводительством князя Мстислава напали в окрестностях Мекленбургских озер на соседей – принявших христианство ободритов и вагрийцев. Лютичи, поддерживавшие императора в его борьбе против Болеслава Храброго, не раз бунтовали за годы многолетней войны Генриха II против поляков. Союз, заключенный монархом с лютичами, поддерживал господство последних на землях восточнее Бранденбурга и способствовал восстановлению язычества. Это входило в острое противоречие со священными обязательствами императора, призванного быть проводником и защитником идей христианства. Все, кто предостерегал Генриха II от союза с лютичами и чьи советы он пропустил мимо ушей, могли теперь убедиться в своей правоте: построенные совсем недавно церкви и деревни ободритов и вагрийцев были стерты с лица земли или сожжены.
Безнаказанность лютичей объяснялась еще и тем, что оба главных духовных лица на этих землях – архиепископ Геро Магдебургский и маркграф Бернхард – враждовали друг с другом и никак не могли объединиться против язычников.
Будучи вассалом епископа Утрехта, граф Дитрих Фрисландский, племянник императрицы, незаконно присвоил себе епископские владения на острове Иссельмонд, приказав построить там замок. Когда строительство закончилось, он начал собирать с жителей острова непомерно высокую дань, кроме того, собирал таможенную пошлину с проходивших мимо в реку Маас кораблей. О творившемся на острове беззаконии население направило королю жалобу, когда тот находился в начале апреля 1018 года в
