Он проглатывает ком и говорит:
– Но это же, правда! Спросите у соседей по тамбуру.
– Спрошу. Пока я только опросил соседку с 4 этажа. Девушка только пришла от знакомых и собиралась ложиться спать. Как услышала за окно крик «Спасибо!» И что-то очень тяжелое упало на асфальт. Также на втором этажа муж с женой смотрели телевизор в зале и тоже слышали громкий шлепок, и крик перед этим «Спасибо!»
– Я ничего не слышал. Наверное, потому что я был в кухни.
– Дворник, подметавший соседний двор: прибежал на крик, увидел лежащего человека и вызвал скорою. Время около 5 утра, на улице почти никого, тем более дом находится во дворе, рядом трассы нет, на улице тишина. Дворник сказал, что раздалось эхо на несколько дворов, его нельзя было не услышать.
Я повышаю голос: «Колись!»
Он трясется, глотает ком:
– Я не убивал! Зачем ему тогда кричать спасибо?!
– У него в кармане нашли билеты в театр на 2 персоны. Ты думаешь, я поверю, что человек, который сегодня собирался в театр покончил с собой. Ты отстраняешься от дела и арестован до выяснения обстоятельств. Увидите его.
Я захожу к соседям по тамбуру и прошу их рассказать, что они знают. Мы сидим в кухне за столом. Я, муж и его жена.
– Вы слышали что-нибудь после того, как зашли к себе в квартиру. После того, как поговорили с детективами.
– Нет. После этого моей жене стало плохо, и мы прошли в ванную. В ванной ее рвало, и у нас была включена вода. Наверное, поэтому мы ничего не слышали. После к нам зашел детектив и спросил, где телефон.
– Хорошо. Что за девочка повещена в квартире?
– Мы не знаем, у них не было детей.
– Расскажите мне тогда то, что вы рассказали детективам.
– Но мы же уже рассказали.
– А вы еще раз расскажите! Может ваша жена мне что-нибудь расскажет, а то она ничего не сказала еще.
Жена говорит:
– Я не хочу вспоминать об увиденном. Муж вам все расскажет.
– Ладно, пусть муж расскажет. Я слушаю.
Муж сидит напротив меня, жена с правой стороны от меня. Муж начал:
– Наши соседи по тамбуру всю ночь шумели: играла громко музыка. Вообще они никогда не шумели и вели себя спокойно, всегда здоровались. Мы не особо обратили внимания на музыку. Первый раз за 13 лет у них было шумно, ну с кем не бывает. Под утро запахло горелым и мы с женой вышли, чтобы посмотреть, в чем дело. Дверь соседей была открыта, музыка уже не играла. Когда мы вошли в зал, то увидели…
Жена начинает блевать на кухонный стол. Я вскакиваю, чтобы не испачкаться.
– Я же вам говорил, что ей плохо. Я уведу ее в ванну. Дверь сами закроете.
Он ее уводит. Я остаюсь один в кухни и обдумываю ситуацию.
Мы пришли в «Место Окончательной Регистрации Граждан» на опознание. Мамы и папы супружеской пары. От 50 до 60 лет.
Морг: стены, потолок и пол, все обложено бело-голубой плиткой среднего размера. Вдоль стен стоят металлические носилки, на которых лежат накрытые белой простынею трупы. Для них не хватило место в камерах. В морге два отделения. Мы находимся в помещение для хранения трупов. Оно оборудовано холодильными агрегатами, внешне похожими на камеры хранения на вокзалах. Здесь даже принцип тот же: ты забираешь то, что принадлежит тебе. Только здесь нет замков.
Тело мертвого человека – это сумка с вещами, только в ней сердце, легкие, кровь, дерьмо и еще всякой херни навалом.
Каждая ячейка закрывается небольшой металлической дверцей, за которой расположена выдвижная полка.
Второе помещения для вскрытия «сумок». «Сумки», которым не хватило места в камере, как правило, отправляются на вскрытие первыми. Потому что, для того чтобы избавиться от трупного запаха – «сумки» охлаждают, а после вскрытия обрабатывают составом, затрудняющим разложение поверхностных тканей и устраняющим запах. Если вовремя не отправить в помещения для вскрытия – образуется трупный смрад.
Врач, который будет показывать тела – ест мороженное: шоколадный пломбир, маленький брикет, с печенками с обеих сторон. Откусывает и говорит с забитым ртом:
– Открывать?
Я смотрю на родителей. Родители смотрят на врача и кивают. Врач открывает дверцу и выкатывает носилки, на которых лежит женщина. Повеяло холодом. Родители встали с одной стороны напротив доктора. Я стаю в ногах тела. Доктор подносит мороженное ко рту и зажимает зубами. Потом подносит руки к краю простыни и отворачивает на ?.
Ноль эмоций.
Родители:
– Давайте посмотрим на мужчину.
Доктор накрывает простынею, закатывает носилки и закрывает дверцу. Открывает другую дверцу, выкатывает носилки. Повеяло холодом. Доктор, с мороженым во рту кивает. Родители кивают в ответ. Доктор, подносит руки к краю простыни и отворачивает на ?.
Ноль эмоций.
Родители смотрят на доктора, потом на меня. Я достаю из кармана пиджака небольшой пакет. В пакете лежат обручальные кольца супругов. Передаю родителям и говорю:
– Вы сможете опознать эти кольца?
Родители вглядываются, вертят, передают друг другу. Опять вглядываются, вертят и снова вглядываются. Возвращают мне и хором говорят:
– У наших детей. Внутри на кольцах была гравировка.
Я всматриваюсь в одно кольцо и пытаюсь прочитать:
– Я тебя люблю!
Читаю на втором:
– Я тебя люблю!
Как оригинально то.
Родители хором:
– Это их кольца, значит это они.
Врач доедает свое мороженное, а родители абсолютно спокойно говорят о смерти своих детей.
– Да, это точно они. Сомнений быть не может.
Врач спрашивает:
– Закрывать?
– Да.
Пока он делает все в обратной последовательности, я говорю с полусонными родителями.
– У них были дети?
Чей-то папа зевает и говорит:
– Нет.
Показываю врачу рукой на камеру, в которой лежит девочка, и продолжаю говорить:
– Мы сейчас покажем вам труп девочки, которая была повешена в квартире ваших детей. Их обнаружили вместе.
Врач, повторяет уже знакомые действия. Мы подходим к телу, родители присматриваются к девочке. У нее на шее странгуляционная борозда, которая представляет собой отпечаток петли.
