Джип свернул на набережную. Ветер с моря гнал прозрачный туман. Хотя во многих окнах горел свет, на улицах не было ни души. Когда Мэннинг затормозил возле отеля Бэйо, кругом стояла мертвая тишина.
– А ты уверен, что твои друзья именно здесь? – поинтересовался Орлов.
– Надеюсь, что да. Не имею представления, где еще их искать. Оставайся в машине, а я посмотрю, что там творится.
Приблизившись к отелю, Гарри заглянул в окно. Бэйо стоял за стойкой бара и читал газету, трое стариков играли в карты, сидя в углу за столиком.
Мэннинг вернулся к Орлову, который ждал его возле джипа.
– В зале их не видать. Может, они в какой-нибудь другой комнате.
Обогнув здание по узкому переулку, беглецы вошли во дворик, вымощенный булыжником. Дверь черного хода оказалась незапертой. Они попали в большую кухню с белыми оштукатуренными стенами. Черно-белый щенок, спавший в корзине в углу, ринулся на них с яростным лаем. Когда Мэннинг нагнулся, чтобы погладить его, дверь, ведущая в бар, открылась и появился Бэйо.
– Эй, чего надо? – сердито спросил хозяин, но тут же узнал одного из гостей.
Он прикрыл дверь, прислонился к ней спиной и торопливо перекрестился.
– Пресвятая Богоматерь, помоги мне.
– Вам не о чем беспокоиться, – успокоил его Мэннинг по-английски. – Я только хочу узнать, что случилось с папашей Мелосом и Анной.
– Если Рохас пронюхает, что я вам помогал, он убьет меня. – Бэйо был перепуган насмерть.
– Если вы человек сообразительный, этого не произойдет.
Кубинец, предприняв героическое усилие, взял себя в руки, пересек кухню и открыл другую дверь.
– Сюда.
Папаша Мелос лежал у стены на кровати с закрытыми глазами и слегка приоткрытым ртом. Рядом на постели валялась пустая бутылка из-под рома, содержимое второй наполовину пролилось на пол, поэтому вся комната насквозь пропахла алкоголем.
Орлов наклонился, приподнял веко и пощупал у старика пульс. Потом повернулся и покачал головой:
– Дохлый номер. Ему пребывать в таком состоянии еще несколько часов.
– И сколько он уже валяется здесь? – Мэннинг пнул ногой пустую бутылку.
– Несколько часов, – ответил Бэйо. – Старик опять пытался пройти к полковнику Рохасу поговорить насчет судна, но его не пропустили. А потом папаша Мелос увидел, что его корабль уже стоит в гавани, а на борту – охрана. Тогда он вернулся сюда и принялся за ром.
– А дочка что?
– Она изо всех сил старалась его удержать, но старик не послушался.
– Где она сейчас?
– Отправилась к полковнику Рохасу – умолять его вернуть им корабль.
– Да такой, как он, родную мать из петли не вытащит, – заметил Мэннинг.
– Кто знает, сеньор? – Бэйо пожал плечами. – Анна хорошенькая, а полковник охоч до молодых девушек, это всем известно.
У Мэннинга пересохло во рту. Облизнув запекшиеся губы, он спросил:
– Где живет полковник? В крепости?
Хозяин покачал головой.
– В четверти мили от города у него есть гасиенда. Очень красивая, сеньор. Стоит в саду, за забором.
– Охрана есть?
– Один в воротах, трое – в саду. И еще адъютант Рохаса – лейтенант Мотилина, он тоже живет в доме и лично отвечает за безопасность полковника.
Гарри стоял, размышляя над словами Бэйо.
– Хочешь нанести визит полковнику? – спросил Орлов.
– Да, – кивнул Мэннинг. – Я возьму джип и, если не вернусь через час, советую тебе выкрасть какое- нибудь судно и убираться отсюда к чертовой матери.
– Если уж смоемся, то вместе, – возразил Сергей. – А кроме того, я хочу доставить себе удовольствие, еще раз повидав Рохаса.
– Тогда нам лучше прихватить старика с собой. Сейчас придется все делать в темпе. Не стоит тратить время и заезжать за ним на обратном пути. – Мэннинг повернулся к Бэйо: – Наш джип стоит у входа.
– Я помогу вам донести его, сеньор.
Кубинец взвалил старика на плечи, и они двинулись через двор и переулок к фасаду отеля. Уложив папашу Мелоса на пол возле заднего сиденья, беглецы быстро уселись в джип. Мэннинг включил двигатель и протянул руку Бэйо:
– Спасибо вам.
– У нас есть поговорка, сеньор: имей терпение, и ты дождешься похорон своего врага. Идите с Богом.
Кубинец повернулся и исчез в переулке, а джип с места рванул по улице.
Кованые железные ворота гасиенды были открыты настежь, лампа, подвешенная к арке, раскачивалась на ветру, и пятне света то выступало из темноты, то исчезало вновь.
Из деревянной будки вышел часовой и поднял руку, останавливая джип. Мэннинг замедлил ход, но продолжал двигаться вперед.
– Срочная депеша полковнику Рохасу! – крикнул он.
Часовой махнул рукой и скрылся в своей будке. В саду буйствовали цветы всех оттенков, прохладный ветерок шелестел в верхушках. Дорога вдруг сделала резкий поворот, и Мэннинг притормозил около парадной двери.
Поднявшись по ступенькам, они вошли в широкий холл. Здесь было довольно мило, свежо и тихо. Из комнаты, находившейся слева, доносились голоса, потом кто-то запел популярную песенку:
Пришел к власти Фидель,
Пришел к власти Фидель,
И теперь мы, кубинцы, свободны:
Он нас вырвал из пасти тирана.
Орлов распахнул дверь: двое в расстегнутых гимнастерках сидели за столом в центре комнаты и играли в шахматы, третий примостился на краешке двухъярусной койки и бренчал на гитаре.
– Встать! – рявкнул Мэннинг по-испански.
Охранники медленно поднялись, сцепив руки на затылках. Шахматисты – почти мальчишки, гитарист, с лицом спокойного волевого человека, – постарше.
– Где Мотилина? – спросил Мэннинг.
Все молчали. Тогда он быстро шагнул вперед и ткнул стволом автомата в живот молоденькому солдату, который стоял с краю.
– Где он?
– Молчи! – посоветовал гитарист. – Далеко им не уйти.
Переложив автомат в левую руку, Орлов ударил гитариста в лицо. Он отшатнулся, из носа потекла кровь.
– На кухне, – торопливо сказал мальчишка. – Это в другом конце коридора, нужно пройти мимо лестницы.
– Слуги есть?
Мальчишка покачал головой.
– На ночь они уходят.
– Сюда приходила девушка. Что с ней?
– Она у полковника. Он велел его не беспокоить.
– Ты все понял? – спросил Мэннинг Орлова.
– Почти, – кивнул тот. – Иди за девушкой. А я пригляжу за этой троицей.
