П. Ищенко и В. Романюка. Прыжок был совершен с высоты 14 811 метров, причем затяжка составила 14 045 метров. Это также были новые всесоюзные и мировые рекорды. Спортсмены не раскрывали парашютов около четырех минут.
Практические данные этого прыжка полностью совпали со всеми предварительными расчетами — профилем полета, заходом на курс, определением точки выбрасывания, временем свободного падения, выбором точки приземления. Вместе с тем для каждого из нас этот прыжок содержал ряд новых элементов. Прежде всего мы считали, что после отделения от самолета на 3—5-й секунде свободного падения сможем занять устойчивое положение и будем падать плашмя лицом вниз. Оказалось, что в компенсирующем костюме это не так-то просто!
Для того чтобы занять устойчивое положение, парашютист должен приобрести известную скорость в свободном падении. Только тогда он сможет действовать руками, как рулями. Однако в разреженном воздухе стратосферы для этого нужно некоторое время. А в данном случае быстрому переходу в стабильное падение мешала еще значительная горизонтальная скорость, приобретенная спортсменом в самолете, а также и скованность движений парашютиста, находящегося под давлением компенсирующего костюма.
В силу всех этих причин большинству из нас удалось занять устойчивое положение лишь на 15—20-й секунде после отделения от самолета. Однако сохранять его было очень трудно. Неоднократно многие из нас снова срывались в беспорядочное падение. Одним словом, усилий для непрерывного управления телом требовалось гораздо больше, чем при обычных прыжках без компенсирующего костюма.
Были и некоторые другие новые элементы. Обычно большинство спортсменов считает, что после занятия устойчивого положения земля вскоре же начинает «набегать на парашютиста». А тут было иначе. В гермошлеме не ощущаешь обдувания лица и поэтому кажется, что ты как будто бы завис в воздухе на большой высоте. Зрительное впечатление такое, как будто бы земля не приближается, вернее приближается, но очень медленно. Ощущение скорости падения появляется лишь на высоте 1500– 2000 метров.
О приближении земли спортсменам давал знать сигнальный прибор, употреблявшийся нами и в прежних затяжных прыжках. Прибор клался в карман брюк, а шланг от него выводился под меховую куртку и крепился на поясе. Однако рывок за пояс через компенсирующий костюм чувствовался гораздо слабее, чем при прыжке в обычном обмундировании. Прибор срабатывал на высоте 1500 метров, после чего спортсмен отсчитывал 15–17 секунд и открывал парашют. В среднем парашют раскрывался на высоте 800 метров.
Следует отметить, что никакого особо сильного динамического удара спортсмен при раскрытии парашюта после длительного затяжного прыжка не испытывает. Удар этот ничем не отличается от того, какой он ощущает, прыгая с 15-секундной задержкой.
Вся группа в составе 6 человек приземлилась в радиусе 600–700 метров от намеченной точки, обозначенной белым полотняным крестом. Этот крест, сделанный из двух полотнищ, был виден уже при отделении от самолета. Но большинство из нас, оказавшись в беспорядочном падении, теряло его из виду и замечало вновь, как только падение становилось устойчивым.
После раскрытия парашютов компенсирующие костюмы у нас оставались под давлением. А было бы целесообразно их сбрасывать, как только в них миновала необходимость. Это облегчило бы управление куполом, а также и само приземление.
Ночной групповой затяжной прыжок, выполненный 27 августа 1957 г., несколько отличался от дневного. Прежде всего темнота затрудняла ориентировку. В связи с этим специальное снаряжение пришлось пополнить пиротехническими средствами — у каждого из нас было по две сигнальных свечи и электрический фонарик, имевший белый, красный и зеленый цвета. Этими фонариками мы пользовались для обозначения места своего приземления.
На земле цель обозначалась огнями. Четыре прожектора, установленные по углам площадки размером 100X200 метров, образовали хорошо видимый прямоугольник, в центре которого был расположен неоновый маяк. В ночном прыжке участвовали Н. Никитин, Г. Николаев, Е. Андреев, П. Ищенко, А. Савин и я. Поскольку каждый из нас имел уже опыт в затяжных ночных прыжках, специальной тренировки решено было не проводить.
Сложная задача стояла перед экипажем самолета, особенно перед штурманом. Луны не было, на земле стояла непроглядная августовская ночная темь. Под самолетом расстилалась бескрайняя степь. Ни одного огонька, ни одного знакомого ориентира!
И в этих условиях надо было точно рассчитать выброску группы, чтобы все спортсмены приземлились максимально близко к цели. Расчет оказался безукоризненным. С момента отделения от самолета мы сразу же заметили под собой, чуть-чуть впереди, ориентирные огни.
Выбрасывались мы в нижний люк один за другим, с интервалом в одну секунду. Отделялись ногами вниз и первые секунды падали «солдатиком», а затем начинали переходить в управляемое падение, встречаясь с теми же трудностями, что и в дневном прыжке. Но к этим трудностям прибавилась еще и новая.
При свободном падении ночью земля кажется гораздо ближе, чем она находится на самом деле. Некоторые спортсмены, в том числе и я, отмечали, что требовалось огромное усилие воли, чтобы не раскрыть парашют раньше времени. Однако мы «тянули» до тех пор, пока не сработал сигнальный прибор. После этого, отсчитав 15–17 секунд, мы раскрыли парашюты.
Приземление прошло вполне благополучно. Хочется только отметить, что для ночных прыжков следует использовать более мощные электрические фонарики, чем те, которые были у нас. Их луча хватало всего на 25–30 метров. Кроме того, свет у них рассеивался, а лучше брать фонарики с направленным лучом.
Славную страницу в историю парашютизма вписали Петр Долгов и Евгений Андреев, выполнив просто феноменальные прыжки с парашютом с высоты более 25 километров. Долгов раскрыл парашют немедленно, а Андреев пролетел камнем двадцать четыре с половиной километра. Оба моих товарища по работе были назначены на эти прыжки, потому что более всего подходили для выполнения поистине фантастической задачи.
Петр Иванович Долгов родился в 1920 году. Великую Отечественную войну провел на фронте, командовал ротой.
В 1946 году он был направлен в военное училище, а через четыре года стал испытателем парашютов. Он быстро освоился с новой работой, подходил к ней творчески.
Те летчики, которым по ряду причин приходилось катапультироваться из самолета и опускаться на землю на парашюте, своей жизнью во многом обязаны испытателю Петру Долгову. Говорят ему спасибо и космонавты, которые завершали свой межзвездный полет спуском на парашюте.
Петр Долгов, например, испытывал скафандры для космонавтов. Однажды он опустился в море и вдруг почувствовал, как быстро стал погружаться в воду. Решение надо было принимать мгновенно. Долгов точным движением перерезал стропы… Конструкция скафандра была изменена. Петр Иванович Долгов за участие в испытании некоторых парашютных систем стал лауреатом Государственной премии, был награжден орденом Ленина.
За тринадцать лет работы парашютистом-испытателем Петр Иванович Долгов многое сделал для отечественного парашютизма. Он, пожалуй, больше всех в мире катапультировался с различных типов самолетов, на разных скоростях, совершенствовал новые приборы и приспособления.
Полковник Петр Иванович Долгов имел 1408 прыжков, большинство из них — испытательные. Ему принадлежат восемь мировых и всесоюзных рекордов. Одним из первых в Советском Союзе он совершил прыжок с самолета, летящего со скоростью 865 км/час. Дважды Петр Иванович участвовал в групповых прыжках из стратосферы с задержкой раскрытия парашюта. Им установлены в 1960 году и одиночные мировые рекорды с немедленным раскрытием парашюта — ночью с высоты 12 974 м, днем с 14 835 м.
Евгений Николаевич Андреев был достойным напарником Долгова в небывалом «прыжке от солнца». Он родился в 1926 году. До 1941 года воспитывался в детском доме. Потом учился в ремесленном училище в г. Серове. В 1943 году был призван в ряды Советской Армии. Первый прыжок Андреев совершил в 1945 году, а два года спустя он уже был привлечен к испытанию парашютов и различного снаряжения. Талантливый парашютист-испытатель проделал огромную работу. Он десятки раз первым прыгал с новыми парашютами, опробовал катапультные установки, испытывал различное снаряжение, кислородное оборудование,
