– Вам нужен хороший отель, мистер? Я такой знаю. Там хорошо заботятся об американских туристах.
– С чего ты взял, что я американец? – спросил его Ломакс по-гречески.
– Темные очки. Все американцы носят темные очки. – Мальчик невольно ответил на родном языке, и его рука от удивления потянулась к губам. – О, мистер, вы говорите по-гречески так же хорошо, как и я. Как это?
– Не важно, – улыбнулся Ломакс. – А как тебя зовут?
– Янни, – ответил мальчик. – Янни Мелос.
Ломакс извлек из бумажника банкнот и показал ему:
– Отлично, Янни Мелос! Вот это для тебя, но только когда мы придем в тот отель, где так хорошо заботятся об американцах. В самый лучший отель.
На коричневом от загара лице ярко сверкнули зубы.
– Мистер, у нас в городе всего один отель.
Он подхватил парусиновую сумку и пишущую машинку и поспешил вперед, за ним по пятам бежала собачка, а уж потом шел сам Ломакс.
Здесь ничего не изменилось. Ровным счетом ничего. Даже дот, построенный немцами для защиты пирса, стоял на месте, только бетон на краях немного пообсыпался. Но вот чего теперь не было, так это военных катеров в гавани да нацистского флага над городской ратушей.
Мальчик быстро шел между высокими побеленными стенами домов, удаляясь от набережной. Улицы были пустынны, и только один или два раза они видели людей, сидящих у дверей.
Отель занимал одну сторону маленькой мощеной площади, на другой стороне которой находилась церковь. Снаружи стояло несколько деревянных столиков, но не было и намека на посетителей, и Ломакс подумал, что, вероятно, люди собираются тут вечерами.
Он прошел за мальчиком в большую комнату с каменным полом и низким потолком. Здесь тоже стояли столики и стулья, а у стенки виднелся бар с мраморной стойкой и рядами бутылок на деревянных полках.
Янни поставил парусиновую сумку и пишущую машинку и исчез в задней двери. Здесь было прохладно и приятно после уличной жары, и Ломакс ждал, опершись на бар.
Он слышал голоса, и наконец девичий голос громко и раздраженно произнес:
– Ты всегда меня обманываешь!
Потом послышался звук шлепка, в комнату с опущенной головой вбежал Янни, а за ним, преследуя его, показалась молодая девушка в голубом платье и белом фартуке.
Увидев Ломакса, она резко остановилась, а мальчик сделал драматический жест:
– Ну вот, что я говорил?
Шестнадцати-семнадцатилетняя девушка с хорошеньким кругленьким личиком прошла несколько вперед, вытирая фартуком муку с рук и остановилась, беспомощно глядя на него и краснея от замешательства.
Ломакс улыбнулся:
– Все в порядке. Я говорю по-гречески.
Она явно почувствовала облегчение.
– Извините меня, но Янни такой врунишка, а тут еще застал меня в самый разгар выпечки. Чем могу быть полезна?
– Мне нужна комната. Янни сказал, что это лучший отель в городе.
Она выглядела откровенно растерявшейся, и он добавил:
– Так я могу получить комнату?
– О да, – уверила она его. – Просто вы появились так неожиданно. У нас на Киросе редко бывают туристы. Мне надо только достать чистое белье и проветрить матрасы.
– Не беспокойтесь. Это не к спеху.
Он снова достал банкнот из бумажника и вручил его Янни. Мальчик внимательно рассмотрел его, и от удивления у него расширились глаза. Он с тоской посмотрел на открытую дверь, вздохнул и с неохотой протянул деньги обратно:
– Вы, наверное, допустили ошибку, мистер. Это очень много.
Ломакс сжал руку мальчика с деньгами.
– Будем считать это авансом. Ты еще можешь мне понадобиться.
Лицо Янни расплылось в довольной улыбке.
– Ну, мистер, вы мне нравитесь. Вы теперь мой друг. Надеюсь, вы задержитесь на Киросе надолго.
Он свистнул собачке и выбежал на площадь. Ломакс поднял сумку и пишущую машинку и повернулся к девушке.
– Он просто невозможен, – сказала она, проходя вперед по побеленному коридору.
– Похоже, он довольно свободно владеет английским.
Она кивнула.
– После того как утонули его родители, он жил у родственников матери на Родосе. Думаю, там он и научился от туристов.
– А теперь кто его воспитывает?
– Он живет с бабушкой у гавани, но она слишком стара, чтобы заботиться о нем как следует.
Они поднялись по узкой деревянной лестнице и свернули в коридор, который, казалось, тянулся вдоль всего здания. Девушка остановилась у двери в дальнем конце коридора.
– Не обессудьте, но это очень простая комната.
Он кивнул.
– Как раз то, что мне нужно.
Она открыла дверь и вошла в комнату с побеленными, как и везде, стенами, с натертым до блеска деревянным полом. Здесь и в самом деле была очень простая обстановка: металлическая кровать, умывальник и старый платяной шкаф. Но все сияло безукоризненной чистотой. Открыв окно, Ломакс посмотрел поверх красных черепичных крыш на гавань внизу.
– Какой прекрасный вид!
– Мне очень приятно, что вам понравилось. Вы к нам надолго?
Он пожал плечами.
– Пока не придет пароход на следующей неделе. Может быть, и дольше, я не уверен. А как вас зовут?
Она зарделась:
– Мое имя Анна Папас. Вы хотите перекусить?
Он покачал головой:
– Не сейчас, Анна. Может быть, попозже.
Она смущенно улыбнулась и отошла к двери.
– Тогда я оставлю вас. Если что-нибудь потребуется, все равно что, пожалуйста, позовите меня. Я буду на кухне.
Дверь за ней закрылась, он закурил и снова повернулся к окну.
Рыбацкие лодки возвращались с моря, а маленький ржавый пароходик все еще стоял у пирса. Прокричала пролетавшая над крышами чайка, и он внезапно почувствовал радость оттого, что приехал сюда.
Глава 2
Человек по имени Алексиас
Распаковав сумку, умывшись, побрившись и надев свежую рубашку, он уже натягивал пиджак, когда раздался стук в дверь и появился небольшой лысоватый мужчина с заискивающей улыбкой, обнажавшей плохие зубы. Под мышкой он держал большую регистрационную книгу в твердом переплете.
– Извините. Надеюсь, я не потревожил вас?
Ломакс сразу почувствовал к нему неприязнь, но заставил себя улыбнуться:
– Вовсе нет. Входите.
