— И все же он погиб, в какой-то мере приняв на себя удар, чтобы другие остались жить. Я помню, газеты писали об этом...
Молли кивнула, вспомнив день смерти Питера. Мир рухнул так стремительно и необратимо, что она с трудом прожила первые несколько недель. И долго еще потом не могла оправиться от потрясения. Нехорошо, конечно, вспоминать не самые лучшие моменты, связанные с ним, но это была часть их жизни и их любви.
— Питер был хорошим, но далеко не идеальным, — едва слышно промолвила Молли. — Я не могла порой понять, ради чего он рисковал? Из-за жесткой необходимости или просто ради забавы? И степень риска не имела для него значения. Сначала он был гонщиком, потом решил стать испытателем автомобилей. Он любил опасность.
Может, даже сильнее, чем любил меня, с горечью подумала она... Нет, все это глупости! Лезет же всякая чепуха иногда в голову. Он просто считал себя неуязвимым. Когда они только познакомились, в ее глазах, между прочим, его безграничная самоуверенность была самой привлекательной чертой характера.
— Любил опасность? - Лицо Луиджи стало задумчивым. - Могу представить, как трудно было бы тебе жить с этим.
Нет-нет, дружок, ты-то как раз не имеешь ни малейшего представления о подобных вещах! - усмехнулась в душе Молли.
Снова вопрос о так называемой правильности существования в этом сумбурном мире возник в ее сознании.
— Да, я иногда гадаю, что в результате могло из всего этого получиться? — вдруг призналась она. — Раньше у меня не возникало сомнений, но теперь я понимаю, как трудно бы нам пришлось, живи мы вместе.
— Знаешь, а ты бы справилась, — ответил Луиджи. — Поскольку слишком упрямая, чтобы отступать. Наверняка что-нибудь придумала бы.
Молли облегченно рассмеялась.
— Не уверена, что это был комплимент.
— Именно комплимент, не меньше.
— Что ж, в этом мы, пожалуй, с тобой похожи. Ты бизнесмен, с утра до ночи пропадаешь на работе,— медленно произнесла девушка. - Однако нашел время помочь своему брату, согласившись участвовать в дурацком конкурсе. Многие на твоем месте отказались бы.
— Я возненавидел эту идею, как только услышал о ней, - прорычал Бенелли.
— Но все равно согласился.
— Согласился, потому что не мог отказаться. Роберто это было необходимо. — Луиджи выглядел слегка озадаченным, словно ему трудно было представить, как можно было не помочь своей семье. — Я рассказывал тебе, что мой брат в юности набил себе немало шишек. Но теперь он действительно всего добился сам. Более того, раньше Роберто никогда ни о чем меня не просил. И если теперь решил ко мне обратиться, значит, это действительно важно для него. Обычно меня никогда ни о чем не просят в семье, — добавил Луиджи раздраженно.
Молли сдержала улыбку. Последняя фраза была сказана обиженным тоном. Бенелли стал главой семьи, когда его братья и сестры были еще очень юны. Он привык поддерживать их, помогал матери воспитывать... И теперь не мог понять, зачем им всем пускаться в самостоятельное плавание. Ему выпало сыграть роль родителя. Роль, о которой Молли могла лишь мечтать.
Отпускать тех, кого ты вырастил, совсем нелегко.
— Извини, что не оценила по достоинству выпавший мне приз. Теперь я рада, что ты согласился помочь своему брату, — искренне сказана Молли, сдвигая пустые чашки на край стола. — Мне нравятся эти выходные.
— Правда?
— Правда. Я рада, что ты уговорил меня поехать.
Луиджи рассмеялся.
— Но я не совсем уговорил тебя.
Молли вспомнила о чеке, но, подумав, решила, что речь идет не о деньгах.
— Да, точно. Ты просто запугал меня последствиями моего отказа.
— Некоторых людей надо убедить сделать то, что нужно для их же пользы.
Она улыбнулась.
— Отдых полезен всем, к тому же такой, как эта поездка.
Они вышли из магазина и непроизвольно зажмурились от яркого солнца.
— Где мы будем ужинать? — поинтересовался Луиджи.
— Предлагаю пройтись пешком до отеля, переодеться и воспользоваться услугами их ресторана. Сопровождающий много говорил о блюдах из морепродуктов, которые там подают. Как считаешь?
Бенелли блаженствовал. Молли была снова веселой и, главное, очень сговорчивой. Или... это он со всем соглашался?
Они, не торопясь, вернулись к отелю, не замеченные журналистами, поднялись в свои номера, переоделись и встретились в холле. Направляясь в ресторан, Молли чувствовала на себе теплые взгляды Луиджи и впервые ощущала себя желанной.
Иллюзия! Она не подходила под тип женщин, с которыми обычно встречаются такие мужчины, как Бенелли. Пусть даже черное шелковое платье на тонких бретельках очень шло ей и выглядела она чудесно.
— А как ты думаешь, где репортеры? — спросила она Луиджи в ресторане.
— Тебя это волнует?
- А как же реклама программы твоего брата?
Луиджи поморщился.
- Они еще пристанут к нам завтра утром, не сомневайся. К тому же, думаю, у них уже вполне достаточно кадров, где запечатлены два обычных монотонно жующих человека. Вот если бы мы были йети или еще кто-нибудь в этом роде...
Но Луиджи не был обычным мужчиной, хоть на снежного человека тоже не смахивал. Бенелли оказался... намного реальнее, чем она ожидала, и намного интереснее.
Молли все еще размышляла об этом, когда они отправились на прогулку после ужина. Был поздний вечер. Луна не светила, и в парке, куда они забрели, оказалось достаточно темно. Луиджи держал ее за руку. Вдоль главной аллеи в густой тени деревьев было множество скульптур, вырезанных из дерева. Молли и Луиджи на ощупь пытались угадывать, что же они изображали.
— Думаю, что у скульптора в тот момент, когда он создавал свои произведения, было довольно печальное видение мира, - прокомментировала Молли, поглаживая ладонью теплое гладкое дерево последней, самой дальней скульптуры. — Но я очень мало знаю об этом парке и об исконной культуре этого острова. Определенно не так много, как хотелось бы.
Молча улыбаясь, Луиджи повлек ее дальше в самый неосвещенный уголок парка.
- А я знаю кое-что о нас.
- Что?
- Это.
Наклонившись, он нашел ее губы. Молли дернулась, как от электрического разряда, но не отстранилась. Его тело начало пульсировать. Луиджи нужен был этот поцелуй, все больше и больше нужна была сама Молли, потому что она затронула что-то в глубине его души, в его сердце. Сейчас он не хотел думать о том, что это могло бы быть. Такие размышления не лишены опасности.
- Ты сладкая, — бормотал он между поцелуями.
Молли медленно подняла руки и обвила его шею.
Луиджи прислонил ее к шероховатому стволу дерева. Когда он положил свою ладонь на ее грудь, она глубоко прерывисто вздохнула. Часть сознания не хотела, чтобы этот мужчина дотрагивался до нее. Но одновременно она страстно нуждалась в его ласках и желала их так сильно, как никогда раньше.
Луиджи спустил лямки платья, и прохладный воздух пробежался по обнаженной коже ее тела.
