Он недвусмысленно показал, что он думает о ней как о кладезе народной мудрости.
Она снова цокнула языком, но улыбка не сходила с ее лица. Синтия умела приводить мужчин в бешенство.
– Так что же, я получу лакомый кусочек от Феррама?
«Да, детка, ты получишь лакомый кусочек, но не от моей компании. И условия буду диктовать тебе я».
– Когда акулы начнут летать, – процедил он сквозь зубы.
– Ну, принц Питер… – укоризненно произнесла она, грозя ему пальчиком.
– Не надо… называть… меня… Питером, – задыхаясь, выдавил он, и его лицо вдруг покраснело.
– Принц Питер, принц Петти, принц Феррама, принц Шарма, принц, лишенный шарма, как угодно. Единственное, что я скажу: когда ваша рука окажется в пасти акулы, спасайтесь осторожно.
– И вам советую помнить, не в меру умная девица, – ледяным тоном парировал он, – что даже акула может стать жертвой голодного волка.
Чтобы подкрепить свои слова, он вдруг издал протяжный вопль, который прозвучал в высшей степени сексуально.
Но Синтия Салливан не осталась в долгу. С ленивой улыбкой она испустила ответный вопль, который привел измученного эротическими фантазиями принца и трепет.
«Похоже, я влюблен. Похоже, я ее хочу. Похоже, у меня большие проблемы».
– Ты это слышала? – обратилась Наоми Фридман, сидя в приемной секретарши, к своей сестре Рут, когда они беззастенчиво подслушивали по внутренней громкой связи все, что происходит в кабинете П. Т. Морин отправилась выполнять их очередное поручение.
– Сначала эта женщина устраивает пикет. Теперь она хочет украсть нашу компанию.
– Ты думаешь, что П. Т. позволит ей сделать такое с компанией нашего дорогого папочки? – заламывая руки, произнесла Рут.
– Думаю, что сейчас его гораздо больше заботит, затащит он ее в постель или нет. Он ведь такой похотливый! Нет, я прямо скажу, наш братец страшно испорчен вниманием женщин, которые готовы отдаться, стоит ему только взглянуть на них. Так было всегда. Вспомни среднюю школу… Его застукали с Брендой Инкарро, у которой грудь вечно вываливалась. Разве он думал о том, как это отразится на нашей репутации? Ему было совершенно все равно, что над нами все смеялись. Нет, нельзя позволить ему снова разрушить нашу жизнь. Особенно теперь.
Она похлопала себя по поясу, в кармане которого лежал пистолет. Кто бы мог подумать, что оружие, которое она купила для самозащиты в далеком семейном поместье, окажется так кстати?
– Я ничего не понимаю, – плаксивым голосом отозвалась Рут. – П. Т. обещал, что скоро все наши невзгоды окажутся позади. Он пообещал, что нам больше не придется обращаться к нему с унизительными просьбами о деньгах. Он сказал, что каждая из нас получит миллион наличными и по четыре миллиона нам выделят в виде трастов. О, мне так нужны деньги! Наоми, мне очень нужны деньги, – сказала Рут, выразительно глядя в сторону своего бойфренда, Элмера Пресли, который сосредоточенно смотрелся в зеркало на стене.
Наоми едва не застонала. Эта пара неизменно вызывала у нее смешанные чувства. Даже туфли от Феррама на высоченных шпильках, в которых красовалась Рут, не очень меняли картину: ее сестра по- прежнему казалась маленькой, словно карлик. Сегодня на ней были леопардовые леггинсы и белая блуза свободного покроя. Да, пожалуй, единственное, чего ей не хватало, – это вазы с фруктами на голове.
А ее дружок, любовь ее жизни на данный момент… Нет, это настоящая пародия! Он казался ненамного выше своей возлюбленной, несмотря на то, что обут в ботинки из голубой замши на высоких каблуках. Рут нещадно начесывала волосы, да и Элмер проявлял склонность к пышным прическам. А локон на лбу в стиле короля Элвиса! Не иначе как эта парочка использовала по баллончику лака для волос ежедневно!
Больше всего Наоми хотелось исчезнуть из этого семейного зоопарка. Еще три недели, и все ее мечты исполнятся. Больше ей не придется иметь дело со всемогущим П. Т., который на публике так мастерски играет роль Очаровательного Принца, хотя она бы предпочла называть его скупердяем и сквалыгой. Больше ей не придется выслушивать жалобы на то, что все свои интересы надо подчинять интересам компании. Больше она не будет сталкиваться с Энрике Альварезом, один взгляд которого зажигал ей кровь.
Любая женщина заслуживала того, чтобы встретить принца, хотя бы раз в жизни. Если уж не получилось с принцем, то Наоми согласна была и на замок. Когда она смотрела в зеркало, то понимала, что сногсшибательной красоткой ее точно никто не назовет. Ей было плевать. Она лелеяла другую мечту. Когда она впервые увидела полуразрушенный замок на острове, купленный для П. Т., она влюбилась. И никто – ни ее сводный брат, имеющий репутацию мачо, ни эта алчная акула – не посмеет встать па се пути. Наоми поклялась, что отреставрирует замок. Только тогда она сможет наслаждаться жизнью в полной мере.
– Нам надо разработать план, – сказала она Рут, которая напевала какую-то лирическую мелодию, с обожанием глядя, как Элмер прихорашивается перед зеркалом.
Он вдруг пожаловался:
– Я никак не могу научиться танцевать так, чтобы и колени, и бедра двигались в унисон.
Он недооценивал себя. Наоми казалось, что он двигается так, словно его настиг припадок.
Хотя она обратилась к Рут, на ее предложение отозвался Элмер:
– Я тебе уже говорил, Наоми, дорогая, что не знаю ни одного приличного киллера из Вегаса. Я же родом из Топело. Самое большое развлечение, на которое там можно рассчитывать, – это наблюдать, как растет хлопок.
– Снайпер? – поежившись, повторила Рут. – Нанимать киллера… это так жестоко.
Наоми закатила глаза.
