ремня, вкладывая в эти порывистые движения все свое недовольство коллегой. В качестве заключительного аккорда изобразив на лице гримасу отвращения, он накинул на плечи пиджак с изяществом, присущим итальянским кинозвездам или… принцам. Кто вообще мог представить, что футболку можно носить с костюмом? Но Дик объявил, что такое сочетание, по версии мужского журнала «GQ», считается моднейшей тенденцией, а Дик знал толк в такого рода вещах.
Завершив создание образа дня, П. Т. глубоко вздохнул.
– Давай приступим…
Он не успел закончить, так как раздался визг тормозов и скрежет металла о металл, – это Джейк не вписался в поворот и оцарапал бок машины о три мусорных контейнера, стоявших у тротуара. Дама, которая оказалась поблизости, недвусмысленно выразила свое возмущение, и тут же до их слуха донеслась трель полицейского свистка. Джейк лишь пожал плечами и ограничился невнятным восклицанием.
П. Т. приложил ко лбу руку с безупречным маникюром (одна из «блестящих» идей Дика… прозрачный лак, подумать только!) и закрыл глаза, мысленно считая до десяти. Затем он бросил испепеляющий взгляд на Дика, которому хватило благоразумия отложить в сторону и выпивку, и бумаги.
– Давай все же приступим к обсуждению деталей.
– Ее зовут Синтия Салливан.
– Кого?
– Ту рыжеволосую красотку.
Ага, значит, он говорит о длинноногой куколке на костылях.
– Вообще-то, она не рыжеволосая, а блондинка. Вернее, не блондинка, а просто с очень светлыми рыжими волосами, – ответил он, не утруждая себя ответом на вопрос о том, как он мог запомнить такую несущественную деталь.
– Бог ты мой! – раскрыв от удивления рот, воскликнул Дик и разразился громким смехом. – Какой же ты тупица, честное слово! Это Синтия Салливан по прозвищу Акула, и я вижу, что ее прелести не остались для тебя незамеченными.
– Прекрати! – отрезал П. Т.
Дик был его другом больше десятилетия и партнером по бизнесу уже свыше пяти лет, но иногда он заходил слишком далеко.
– Прислушайся к моему совету. В ближайшее время тебе понадобится и смекалка, и проницательность, а тестостерон здорово подавляет интеллект. Уж можешь мне поверить!
– Еще бы, тебе ли не знать!
После развода Дик только и делал, что менял женщин как перчатки.
– Поверь мне, эта сеньорита сама по себе плохой знак. По характеру это настоящий бык на корриде, только на шпильках.
– Меня эта сеньорита совершенно не волнует. Я лишь заметил цвет ее волос, – возразил принц. – Кроме того, моя сексуальная жизнь тебя не касается.
Дик лишь ухмыльнулся в ответ.
П.Т. сделал глубокий вдох, призывая спокойствие.
– Из-за чего она получила прозвище Акула?
– А ты не помнишь прошлогоднюю статью в «Деловой неделе» о Синтии Салливан, биржевом маклере с Уолл-стрит, которую прозвали Акулой?
П. Т. потер подбородок.
– Я думал, речь идет о скупке акций с целью получения контрольного пакета.
– В этом случае прозвище пристало к ней из-за ее поведения. Она настолько агрессивная, что на бирже некоторые из коллег отзываются о ней не иначе, как об «ирландской барракуде».
– Так это она попала в новости из-за того, что… послала Алана Гринспена?
– Именно! Большой федеральный босс выступал с речью на званом обеде, устроенном людьми из журнала «Форбс», и она услышала, как он сказал что-то о неблаговидной роли брокеров в повышении уровня инфляции в стране.
– Хм! Мне кажется, Гринспена давно пора было поставить на место. – П. Т. нахмурился. – Я ничего не понимаю. Акула с Уолл-стрит решила выступить пикетчицей перед нашим офисом? И ты утверждаешь, что это не проблема?
– Нет, нет, – поспешил ответить Дик. – Ее работа не имеет ни малейшего отношения к нам. В общем… Помнишь, я тебе на прошлой неделе звонил, чтобы сказать, что к нам в центр обслуживания клиентов обратилась дама и пожаловалась, что у нее мозоль на ноге из-за наших туфель? Ты еще сказал мне не обращать на это внимания.
– Мозоль? – взревел П. Т.
Ему показалось, что голова его сейчас лопнет от напряжения.
– Я думал, что речь идет о какой-нибудь голубоволосой старушке, а не о… молодой женщине. И немедленно прекрати ухмыляться!
– Ну, Синтия Салливан не так уж молода, – со знанием дела заявил Дик. – Ей, по меньшей мере, тридцать.
П. Т. бросил на Дика недовольный взгляд. Им обоим было по тридцать два года.
– Это молодой возраст, – настойчиво повторил он. – Давай называть вещи своими именами. Какая-то
