– Именно, – кивнула Сьюзан. – Понимаешь, правила загородного клуба очень жесткие.
Шон рассмеялась.
– Буду иметь ввиду.
Она задержала Алекса, пробирающегося за ними на кухню.
– Не гони его, он тоже приглашен на ужин, – попросила Сьюзан.
– Он будет попрошайничать, – предупредила Шон, впуская пса внутрь.
– Я угощу его кусочком своего стейка, – пообещала Сьюзан.
Расставив тарелки, Сьюзан пошла за вином.
– Если когда-нибудь встретишь Рут и маму, не вздумай рассказать им, какой ужасной хозяйкой я была сегодня.
Шон усмехнулась.
– Я не привыкла, чтобы за мной ухаживали.
Шон впилась в свой стейк.
– Ты с ними близка?
– С Рут и мамой?
Шон кивнула и застонала от удовольствия, попробовав мясо.
– Очень вкусно, – пробормотала она.
– Мы делаем вид, что близки, – призналась Сьюзан, приступая к блюду.
– Рут на десять лет старше меня, так что у нас не очень много общего.
На мгновенье она задумалась.
– Хотя нет, все же мы похожи. Мы обе живем в одном обществе, у нас одни друзья, один загородный клуб. Одна мать, в конце концов, – ухмыльнулась она.
– У Рут двое прекрасных детей. Оба ангелы, и оба безумно скучные. А у меня есть Лиза.
– И какая она?
– Своенравная, – поделилась Сьюзан. – Но я бы не желала другой дочери. У Лизы своя голова на плечах, и я спокойна за нее.
– Она недавно поступила в колледж? – спросила Шон, протягивая руку к бокалу вина.
– Она на втором курсе. Ей скоро исполнится двадцать, – ответила Сьюзан. – И она понятия не имеет, кем хочет стать, но я очень рада, что она хотя бы учится.
Сьюзан сделала глоток из своего бокала и кивнула, когда Шон подлила еще вина.
– Я не хочу, чтобы она повторила мои ошибки и сразу вышла замуж, не закончив школу.
– Почему ты вышла за него? Ты была беременна? – спросила Шон.
Сьюзан изумленно уставилась на нее. Для совершенно посторонних людей это был слишком откровенный разговор. Ну, по крайней мере Сьюзан была откровенна, Шон напротив, не раскрывала никаких подробностей своей личной жизни.
Не получив ответа, Шон подняла лицо и улыбнулась набитым картошкой ртом.
– Что? Слишком личный вопрос?
– Я забеременела в наш медовый месяц, я полагаю.
Сьюзан отрезала кусочек стейка и угостила Алекса, отмахнувшись от протестов Шон. За мясом последовал ломтик хлеба.
– Ну вот. Все, он больше от тебя не отстанет, – предупредила Шон.
Словно в подтверждение ее слов, пес положил свою огромную лапу на колено Сьюзан и заскулил. Встретившись с Шон глазами, Сьюзан молила, чтобы та заговорила. Но Шон молчала.
Сьюзан решила, что не успокоится, пока Шон не расскажет что-нибудь о своей жизни, даже если придется выпытывать.
– Ты говорила, что помогаешь в женском центре. Чем ты занимаешься… ну чтобы заработать на жизнь? – спросила она, как ни в чем не бывало, скормив еще кусочек хлеба Алексу.
Шон слегка наклонила голову и хотела проигнорировать этот вопрос, но подумала, что Сьюзан чувствует себя столь незащищенной, рассказав о своих переживаниях. Шон улыбнулась.
– На самом деле, ничего, – ответила она.
Сьюзан рассмеялась.
– Ты настолько богата, да?
– Вроде того, – пожала Шон плечами.
– Я вообще-то пошутила, – уставилась на нее Сьюзан.
Шон снова пожала плечами. Ей всегда было сложно отвечать на этот вопрос, вот почему она обычно его избегала. Она взглянула Сьюзан в глаза и поняла, что не отделается без объяснений. Сьюзан вздернула бровь, и они обе улыбнулись.
– Мой отец оставил мне выгодный бизнес после своей смерти, – поделилась Шон. – А после мамы осталась довольно большая сумма, она тоже умерла.
– Мне очень жаль, – сказала Сьюзан автоматически.
– Ничего, это было уже давно, – успокоила ее Шон.
– Они развелись, когда мне было двенадцать, и я не была особенно близка с отцом.
– Но ты потеряла и мать, – покачала головой Сьюзан. – Это случилось недавно?
Шон замотала головой, разговор заходил уже слишком далеко за границы дозволенного.
– Через пару лет после отца, – тихо сказала она. – Мне было девятнадцать.
Взглянув на Шон, Сьюзан поняла, что уже слишком далеко сунула свой нос. Было видно, что эта тема все еще ранит Шон.
– Шон, прости. Я не хотела лезть не в свое дело, – испугалась она.
Шон посмотрела в ее глаза и точно знала, что если и захочет кому-нибудь рассказать об этом, то это будет только Сьюзан. Но после пятилетнего лечения, ей казалось больше нечего рассказать об этом. Как будто, все происходило не с ней.
– Я не часто об этом вспоминаю, по крайней мере, стараюсь этого не делать, – призналась Шон.
– Мне правда жаль, – немедленно отозвалась Сьюзан.
– Не стоит, – заверила Шон, положив ладонь на руку Сьюзан.
– Я не это имела ввиду. Просто это… длинная история. Может, я когда-нибудь поведаю тебе ее, – наконец сказала она и улыбнулась в примирение.
– Если мы еще встретимся.
Сьюзан тоже улыбнулась.
– Я очень рада, что ты составила мне компанию.
– Ну, после двухнедельного одиночества, ты была бы рада кому угодно, – подразнила Шон.
Сьюзан рассмеялась.
– Я не это имела ввиду, и ты это прекрасно знаешь.
Шон настояла на помощи с посудой, затем они молча уселись на веранде и допили вино. Шон прикурила две сигареты, одну для Сьюзан. Сьюзан без колебаний взяла ее. Они сидели в тишине, и Сьюзан подумала, что это наверное и есть то самое молчаливое спокойствие, о котором она слышала ранее, но которого никогда не испытывала. Она украдкой поглядывала на Шон, которая сидела с бокалом и сигаретой в одной руке, а другой чесала Алекса за ухом. Когда Шон посмотрела на нее, Сьюзан улыбнулась и отвела глаза, счастливая первый раз за две недели.
– Мне, наверно, пора, – наконец сказала Шон.
Сьюзан кивнула, не желая, чтобы Шон уходила, но зная, что так будет.
– Еще раз спасибо за ужин, – поблагодарила Шон.
Стоя друг напротив друга, они одновременно улыбнулись. Сьюзан проводила Шон до грузовика и потрепала Алекса по спине, когда он запрыгивал на сиденье.
– Спасибо, что ты меня выслушала, – сказала Сьюзан.
Шон кивнула.
– Ужин стоил того, – ответила она с усмешкой.
– Ладно, может, мы еще встретимся как-нибудь, – Сьюзан хотела еще раз пригласить ее, может завтра, может на следующей неделе, но она так глупо себя чувствовала. Две женщины были настолько разными. С чего бы Шон Вебер должна захотеть еще раз увидеться с ней?
