— Нет, моя госпожа. Остались только вы и я. И несколько территорий, где нас с удовольствием примут. Мы найдем дом, и вы сможете быть тем, кем захотите. — Он провел рукой по ее горлу, заставляя ее снова открыть глаза.
У нее в животе еще все сжималось от ощущения его присутствия, от того, что она снова в человеческой форме. Физически и эмоционально она была истощена их довольно грубыми любовными играми, которых ей так давно не хватало. Она позволила слезам смыть все, что накопилось в ее душе за эти последние месяцы. И хотя она уже больше не была вампиршей, а только лишь созданием из другого мира, ее партнер был вампиром. Это было слишком сложно для того, чтобы понять и принять все за одну ночь.
Но несмотря на истощение, у нее в горле снова зазвучало рычание, когда она увидела красный блеск желания в его глазах. Когда он рукой провел по ее груди, она задрожала. Пальцами он играл в ее все еще влажном влагалище.
— Вы не ели, моя госпожа. Я думаю, надо наказать вас за это, заставить снова ценить жизнь.
Внезапно он сжал ее сильнее, заставив ее выгнуться от агрессивности его движения.
— Вы ничем не сможете причинить мне боль, моя госпожа, кроме как своим уходом, — сказал он. В его глазах светилась уверенность и настойчивость. — Не нужно снова разрывать мою вселенную на части. Мне нужно, чтобы вы были рядом со мной. Вы больше не одиноки.
Эти слова он сказал ей в самом начале. Слова, которые он выжег на ее душе, словно вечное обещание, в котором ей никогда больше не придется сомневаться. Наконец-то их жизнь принадлежала только им одним.
— В тот день, когда я потерял своих родителей, — сказал он медленно, — мы с Гидеоном играли в воде, боролись. Нас волнами выносило на берег, на мокрый песок. В то время он был гораздо крупнее меня, поэтому пытался затолкать мне голову в песок, а я на него орал. Светило теплое солнце, нам не надо было идти в школу. Мы, конечно, этого не осознавали, но все было хорошо, просто великолепно. Мы проголодались, я подумывал о бутербродах, которые завернула нам мама. Иногда я думаю, что, если уж они должны были уйти, то я рад, что это произошло тогда; они смеялись, шлепали по воде, смотрели на нас, все мы были вместе, одна семья, и нам было хорошо.
Наклонившись ниже, он поцеловал ее, покалывая ее клыками, чтобы заставить ее раздвинуть губы. Между ними был такой жар, что она постоянно чувствовала себя словно околдованной его близостью, хотела остаться в этой теплоте навечно. Отдать ему себя; принять все, что он мог ей предложить.
— Если нас когда-нибудь так ужасно разлучат, — сказала она мягко, — мы сделаем так, чтобы мы смогли расстаться правильно. В такой прекрасный день мы сможем уйти в вечность навсегда.
— Мы заберем в вечность друг друга, моя госпожа. Я вас никогда не оставлю.
Эпилог
Она пряталась в пещерах. Время от времени, до того, как она поняла, что беременна, она не выходила по нескольку дней, пока голод и жажда, и проклятое желание жить, которое пересиливало боль в ее сердце, не выгоняли ее.
Она знала, что он еще сильнее обиделся, услышав это в ее мыслях. В следующие несколько дней он часто занимался с ней любовью, даже просыпался днем для того, чтобы довести ее до вершин блаженства, возбуждая не только ее тело, но и воскрешая ее сердце и душу, вытаскивая их из того глубокого колодца, в который она их погребла. Вскоре она начала отвечать на его ласки с ничуть не меньшим желанием. Она стряхнула опасную апатию последних нескольких месяцев и была готова следовать за ним.
И хотя она снова стала способна переходить из одной своей формы в другую, Брайан уверил Джейкоба, что ее кровь достаточно питательна для него, как может быть питательна кровь слуги с тремя знаками. И снова полный круг.
Чтобы помочь ей восстановить силы, они каждую ночь играли в кошки-мышки. Когда ее выносливость и ловкость улучшились, она начала исследовать и свои, и его силы, согласно своей природе. Пока он все время её догонял, хотя ей удавалось иногда заманить его в заросли терновника, где его встречал разъяренный медведь. Когда он ее догонял, он мстил ей за все так сладко, что она иногда думала, что умерла, а все, что ее окружало, — лишь иллюзия рая, а настоящий Джейкоб остался где-то там, на земле, без нее. Его ласки быстро смывали прочь такие мысли, — огонь их желания был слишком сильным, чтобы гореть среди облаков рая.
Когда она охотилась в своей крылатой форме, ему, наконец, удалось увидеть «малышей», которые часто летали вместе с ней. Его забавляло то, как они устраивались у нее на плечах, не обращая на нее никакого внимания. Они просто сидели, свесив ножки, а сами болтали друг с другом на языке, похожем на птичий. Она точно так же не обращала внимания на них, занимаясь своими делами, хотя и была осторожна, стараясь их не стряхнуть.
— Они словно зрители в цирковой палатке, — усмехнулась она. — Неуклюжие создания. — Но Джейкоб чувствовал, что она к ним привязана. Они были единственными созданиями, принимавшими ее в любой форме, и он относился к ним, как к почетным гостям.
Днем Лисса сама для себя охотилась, хотя он предпочитал, чтобы она дожидалась его пробуждения. Она знала, что в первое время он неохотно отпускал ее даже на несколько метров от себя, и не могла сказать, что ей это не нравилось, что она была с этим не согласна или что хотела чего-то другого. Но ей легче было охотиться днем. Когда мысленная связь между ними усилилась, он всегда мог найти ее, когда просыпался, если ее еще не было в пещере рядом с ним. Странно, но Лисса думала, что никогда еще не была так счастлива и довольна. Ее заполняло такое спокойствие, какого она еще не испытывала никогда в жизни, такое чувство гармонии, что иногда она, ничего не делая, просто сидела на ветке дерева, наслаждаясь и впитывая в себя сокровища солнечного света и ветра, ароматы земли и недалекого ручья, с нетерпением ожидая вечера, который проведет вместе с Джейкобом.
— Как ты думаешь, может, нам стоит остаться здесь на некоторое время? Это не слишком ужасно?
Они сидели ночью на краю своего любимого оврага, она свернулась у него под боком, они вместе смотрели на луну.
— Где угодно, лишь бы с вами, моя госпожа. — Он наклонился, провел губами по ее уху. — Я ушел в леса потому, что хотел жить, иметь цель, сталкиваться только с основными фактами жизни, посмотреть, смогу ли я выучить то, что мне преподаст природа. Когда я умирал, я понял, что и не жил Толком. Я не хотел жить той жизнью, которая и не жизнь вовсе.
— Торо, — прошептала она, дотронувшись до него. — Я хотел жить полной жизнью и выпить все, что может дать мне жизнь…
— Точно, — сказал он быстро, прижавшись губами к ее горлу.
Прежде чем она успела выгнуться назад, давая ему лучший доступ к ужину, он вскочил на ноги, встав в стойку перед ней, быстро загородив ее собой. Она знала, что все свои способности он получил от нее, она все еще каждый раз удивлялась, насколько грозным и опасным он мог быть. Он пользовался своими силами, словно вампир, у которого ушло гораздо больше времени, чем у него, на то, чтобы освоиться с этим. Но ведь он в каждой своей жизни был воином, пользовался любой возможностью, особенно в тех случаях, когда дело касалось защиты ее и их ребенка.
Она напряглась, увидев, что это был кто-то из потустороннего мира. Она видела его несколько раз до прихода Джейкоба, именно он нашел ее играющей с малышами. Она чувствовала исходящую от него угрозу, была готова бежать, как и много раз до этого, но он почти не двигался с места и не начинал на них охоту.
Когда она увидела презрение на его лице, она уже достаточно овладела собой, чтобы рассмотреть его внимательнее. Она слишком долго общалась с вампирами, которые слишком много мнили о себе, чтобы испугаться его, или его способности прогнать ее с этой территории. Увидев ее реакцию, он криво улыбнулся, слегка поклонился и протянул руку. — У меня есть кое-что для вас.
Мгновение Лисса потратила на то, чтобы понять, что именно он ей предлагает. Зная, что Джейкоб все
