История олимпийского движения насчитывает более двух тысяч лет, и со времен античности Олимпиады имели огромное политическое значение. Они были не только яркими спортивными зрелищами, но и политическими форумами, где решались многие важные вопросы. А после возобновления олимпийского движения в конце XIX века Олимпиады неизменно были ареной острой политической борьбы. Чаще всего на них применялся бойкот страны, которая по каким-либо причинам не устраивала большинство государств-участников.
Первый случай сознательно организованного олимпийского бойкота произошел в преддверии VII Олимпиады в Антверпене в 1920 году. По официально объявленным политическим мотивам — в качестве наказания за развязывание Первой мировой войны— на Олимпиаду не были приглашены спортсмены Германии и ее стран-союзниц.
Кроме того, организаторы Игр демонстративно проигнорировали наличие Советской России, предпочтя вплоть до середины 1930-х годов считать российскими представителями в Международном олимпийском комитете (МОК) эмигрантов прежнего царского режима, в частности князя Льва Урусова. МОК оставил без внимания ходатайство Главного управления Всевобуча РСФСР о допуске на Игры восьми российских спортсменов. Официальной причиной отсутствия официальной реакции на советский запрос было указано непризнание РСФСР финансовых обязательств прежнего режима, из чего логически следовало отсутствие преемственности. Из мемуаров идеолога и организатора современных Олимпийских игр, председателя МОК барона Пьера де Кубертена известно, что член МОК Лев Урусов в 1920-х годах разрабатывал проект параллельного и равноправного участия сразу двух сборных России — советской и эмигрантской. Несмотря на благосклонное отношение к идее де Кубертена, она осталась без одобрения со стороны Международного олимпийского комитета.
В ходе подготовки к следующим, VIII Олимпийским играм в Париже в январе 1924 года при посредничестве Французского рабочего спортивно-гимнастического союза оргкомитет парижской Олимпиады передал в Высший совет по физической культуре РСФСР официальное приглашение России на Игры. Однако на сей раз последовал отказ уже с российской стороны: РСФСР посчитала неприемлемой подобную— через посредника — форму отношений с олимпийским движением. В итоге советский спорт оказался впервые представлен лишь на XV Олимпийских играх 1952 года в Хельсинки.
Прием Олимпиады в послевоенные десятилетия XX века всегда был исключительно престижным для страны-организатора. И, если он и не приносил значительных финансовых прибылей (все Олимпиады тогда были убыточными), то доставлял немало политических дивидендов. Понимая значимость Олимпиады для политического престижа страны в целом и для идеологических целей в частности, в 1970 году советское руководство пыталось добиться согласия МОК на утверждение Москвы в качестве столицы Олимпиады 1976 года, но эта попытка не увенчалась успехом.
9 сентября 1971 года было принято Постановление Политбюро ЦК КПСС «О выдвижении кандидатуры Москвы на проведение XXII летних Олимпийских игр 1980 г.», за которым последовало обращение Исполкома Московского городского Совета депутатов трудящихся в МОК. 23 октября 1974 года в Вене на 75-й сессии МОК столица Советского Союза была избрана местом проведения будущих XXII летних Игр, на 19 голосов опередив кандидатуру Лос-Анджелеса.
Как пишет историк О. Хлобустов, «впервые проводившаяся «за железным занавесом», в социалистической стране Московская Олимпиада должна была стать «визитной карточкой», продемонстрировать рост открытости СССР в связи с начавшимся процессом разрядки международной напряженности.
Прекрасно понимали это и недруги нашей страны за рубежом, надеявшиеся под лозунгами «реализации соглашений «третьей корзины» Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, подписанного 1 августа 1975 г., нанести политический ущерб планам советского руководства».
* * *
Следует особо отметить, что Московская Олимпиада 1980 года проходила в тяжелейшей обстановке, в разгар информационно-психологической войны Запада против нашей страны. За несколько месяцев до этого СССР был вынужден ввести свои войска в Афганистан. При Горбачеве и позже, при «демократической» власти, это событие было представлено как однозначная ошибка советского руководства, но, думается, здесь все не так просто. «Афганский капкан» для Советского Союза долго и тщательно готовился в США: фактически СССР был поставлен в такие условия, что какое бы решение ни было принято — вводить войска или не вводить — советское государство все равно оказалось бы втянуто в войну: либо на афганской территории, либо на территории среднеазиатских республик, куда перекинулся бы пожар из Афганистана.
Более подробно об этом можно прочитать, например, в книге П. Швейцера «Тайная стратегия развала СССР» (М., «Алгоритм», 2010) или в книге Ю. И. Мухина «Афганский фронт СССР» (М„ «Алгоритм», 2009), а мы остановимся на той невиданной по своему накалу информационной атаке, которой подвергся Советский Союз накануне и в ходе Олимпиады-80.
Первыми в бой пошли сионистские организации. Уже упоминавшийся нами начальник 5-го Управления КГБ СССР Ф. Д. Бобков так пишет об этом («Как готовили предателей. Начальник политической контрразведки свидетельствует». М., «Алгоритм», 2010):
«...И вот тогда сионисты Израиля, для того чтобы обострить межнациональные отношения в СССР и возбудить антисемитизм, организовали массовую засылку вызовов советским евреям. Вызовы шли от несуществующих в Израиле родственников. Эмиграция евреев резко возросла, но причина была не всегда в том, что люди хотели покинуть СССР, а из-за боязни роста напряжения и недоверия к гражданам еврейской национальности. Никто не знал, как получивший провокационную визу будет на нее реагировать, а потому где-то руководители учреждений стали ограничивать прием на работу по национальному признаку. Замысел сионистов удался, шло накопление антисемитских настроений.
Таких акций было несколько, вот один пример: в 1975 году сионистами был организован захват самолета в Ленинграде. Он должен был вывезти из страны группу евреев, которым якобы был запрещен выезд. Операция по пресечению этой акции проходила под пристальным вниманием Андропова и была успешно завершена.
А в 1979 году был опубликован роман американского писателя Джеймса Паттерсона «Заповедь Иерихона». Фабула романа: группа евреев-сионистов (Рабинович, Бен-Ибан и другие), уцелевших в нацистских лагерях, замышляют грандиозную «акцию возмездия» за гибель шести миллионов евреев от рук немецких фашистов и репрессий против евреев в СССР в послевоенные годы. Эту акцию под кодовым названием «Дахау-2» решено провести во время Олимпийских игр 1980 года в Москве.
Анализ содержания этого романа позволил сделать вывод о том, что основные цели этой книги были, прежде всего, в том, чтобы создать впечатление о сравнительной легкости организации террористической акции в Москве в ходе всемирной Олимпиады, которая впервые проводилась в социалистическом государстве. Во-вторых, детальное раскрытие способов и методов операции «Дахау-2» имело цель инспирировать враждебные проявления зарубежных и внутренних антисоветчиков во время Олимпиады и в определенной мере вооружать их знанием тактики диверсионно-террористических действий...
А весной 1980 года Москву посетили английские туристы, один из которых представился членом английского парламента Аткинсоном. Они обсуждали с «московскими друзьями» осуществление провокаций в день открытия Олимпиады, способных вызвать беспорядки на стадионе. А «друзья» были те их сообщники, которые ныне гордо именуют себя активными «диссидентами» в прошлом».
* * *
Но дело не ограничилось только сионистскими организациями — были пущены в ход все возможности западных спецслужб. Причем их «подготовка к Олимпиаде» началась задолго до ввода советских войск в Афганистан, о чем свидетельствуют следующие документы.
Записка Председателя КГБ СССР Ю. В. Андропова в ЦК КПСС от 16 июня 1978 года:
«Комитет госбезопасности при Совете Министров СССР располагает сведениями о том, что спецслужбы капиталистических государств и находящиеся на их содержании зарубежные националистические, сионистские, клерикальные и иные антисоветские организации вынашивают враждебные замыслы в связи с XXII летними Олимпийскими играми 1980 года в Москве.
По достоверным данным, западные спецслужбы изыскивают возможности для включения в составы
