– Ну придумай же что-нибудь! – сказала Моника еще через несколько минут. – У меня пусто в желудке!
– А ты не считаешь, что тебе полезно иногда поголодать, чтобы поддержать фигуру?
Девушка снова замолчала.
Через некоторое время Ален произнес:
– Слушай, Моника, нам надо потерпеть. Этот заяц, которого я чуть было не задавил, нам показал, что мы находимся далеко от жилья.
– Почему ты так думаешь?
– В противном случае это была бы кошка.
– Ален, умоляю, поезжай быстрей, я жду не дождусь, когда мы увидим какой-нибудь придорожный трактир!
– А ты уверена, что сможешь съесть то, что тебе там предложат?
– А что мне там такое могут предложить?
– Откуда я знаю? – ответил Ален. – Но я думаю, что там не будет того, что ты привыкла заказывать в лучших ресторанах Сан-Франциско.
Он удовлетворенно скривился, думая, что отомстил этим замечанием на капризы спутницы.
К тому же, юноша мог себе позволить скорчить недовольную мину, зная, что девушка не видит его лица.
И правда, девушка некоторое время молчала. Но потом вдруг произнесла:
– Послушай, Ален, а ты уверен, что ты порвал с этой Луизой?
– Почему это тебя так волнует? – холодно спросил Перкинсон.
– Я не привыкла делить парней с кем бы то ни было, – запальчиво ответила Моника.
Ален задумался. Действительно, порвал ли он с Луизой? Перед тем, как поехать из города на все четыре стороны, он и в самом деле подумал, что порвал, теперь же начал сомневаться.
– Лучше бы ты не задавала мне этого вопроса, – тихо пробормотал себе под нос Ален.
– Что ты там говоришь? – спросила девушка.
– Да так, – ответил Ален. – Я сказал, что действительно порвал с ней…
– По-твоему тону можно подумать, что тебе это было очень тяжело…
– Действительно, Моника, мне нелегко это далось…
– Что, она не хотела отпускать тебя?
– Нет, она даже не знает, что я поехал с тобой…
– Думает, что ты поехал один?
– Нет, она вообще не знает, что я поехал… Если ей кто-либо уже не сказал.
«И опять у него в тоне сожаление… – поморщившись, подумала девушка. – И что он нашел в этой старухе? Ведь она годится ему в матери».
– Послушай, Ален, – сказала Моника. – Я не хочу, чтобы ты думал, будто я вмешиваюсь в твою жизнь… Но, может быть ты мне скажешь… Ведь у вас с Луизой не все было гладко.
– Откуда ты знаешь? – резко спросил Ален.
– Как? – удивилась Моника. – Мне ли не знать? Ты забыл, что у нас много общих знакомых?
– Ах, да… Что тебе сказать? Действительно, у нас с ней не все так гладко, – ударился в воспоминания Ален. – Мы с ней часто ссорились… Тебя это не обижает?
– Что?
– То, что я рассказываю о ней!
– Нет, я же сама попросила, – ответила Моника. – И потом, как меня может обижать твой рассказ, если ты говоришь, что порвал с Луизой. К тому же ты не рассказываешь, как вы с ней миловались, ты рассказываешь, что у вас были ссоры. Можешь подробнее, если не против…
– А я и не против, – спокойно сказал Ален. – Мы действительно ссорились с Луизой.
– А почему?
– Слушай, тебе не кажется, Моника, что ты глубоко стала копать?
– Нет, просто мне интересно это, потому что я хочу знать о тебе все. Быть может, мне еще предстоит ссориться и с тобой…
– Но я приложу все силы, дорогая моя, чтобы мы с тобой жили мирно, – сказал Ален. – А у Луизы просто скверный характер. Не знаю, может кому-то он и нравится. Мне же – нет.
– Но ты так долго был с ней. Почему?
Ален промолчал. Не станет же он, в самом деле, опускаться до откровенности и говорить девушке, беззаботно сидящей сзади и осматривающей окрестности в ожидании постоянного праздника с любимым, что отношения любимого с Луизой были основаны на деньгах?
