назначается новым президентом республики. Министры выходят на северную террасу дворца, и Харт докладывает народу о принятом решении.
Хотя кризис, вызванный абсурдным поведением экс-президента Уррутия, и преодолен с назначением нового президента, в воздухе все еще витало беспокойство, так как Фидель настаивал на своей отставке с поста премьер-министра.
22 июля Фидель приехал на закрытие съезда рабочих-текстильщиков, и рабочие стали просить его, чтобы он вновь стал во главе правительства. Более того, они говорили о своем решении не выходить из зала, пока Фидель не возьмет назад свое прошение об отставке.
Он объясняет им:
— Сегодня здесь был поднят вопрос о моей отставке. Хорошо, но для того чтобы наши враги, клевещущие на нашу родину, не могли ничего сказать, было бы лучше решить этот вопрос не сегодня. Вынесем его на решение всего народа, всех гуахиро, всех жителей Гаваны, которые соберутся 26 июля на Гражданской площади.
Народ настойчиво требует, чтобы Фидель вновь возглавил правительство, и Профцентр трудящихся Кубы под давлением рабочих масс даже решает объявить часовую забастовку в поддержку этого требования.
Не только Гавана, все города страны практически замирают, а через несколько часов столица превращается в кипящий котел, где гуахиро, звеня мачете, выкрикивают: «Пусть вернется Фидель!» Тысячи кубинцев, слившись в единый поток, идут к Президентскому дворцу, чтобы здесь еще раз подтвердить свое требование.
К ним вышел Дортикос. Его встретили аплодисментами.
— Здесь весь народ Кубы на стороне Революционного правительства; здесь весь народ Кубы на стороне нашего вождя Фиделя Кастро… Однажды доктор Фидель Кастро уже воспринял чаяния народа и совершил подвиг во время незабываемых событий Монкады. И в другой раз доктор Кастро услышал зов народа и героически высадился с «Гранмы»… Сегодня доктор Фидель Кастро должен услышать этот призыв народа, который говорит ему: «Вернись!»
25 июля в столицу республики вошел конный отряд, насчитывающий в своих рядах свыше десяти тысяч всадников. Во главе отряда — майор Камило Сьенфуогос. Они прибыли, чтобы просить Фиделя вернуться на пост главы правительства.
Наступило 26 июля — день, которого с нетерпением ждали все. Ровно в полдень колокола гаванских соборов начали звонить в честь годовщины штурма казармы Монкада. К ним присоединяются гудки автомобилей, судов, стоящих в Гаванском порту, фабрик в заводов. Нет ни одной улицы Гаваны, где бы не были слышны распеваемые народом гимны «Баямо» и «20 июля».
Фидель Кастро вместе с экс-президентом Мексики Ласаро Карденасом и другими товарищами приветствует огромную народную манифестацию перед Национальным Капитолием.
Отсюда на вертолете он направляется в парк имени Масео на учения. Самолеты «Р-33» и «Си Фури» с воздуха, а также четырнадцать танков с берега ведут стрельбу по открытым морским целям. Главнокомандующий из танка «Шерман» лично поражает одну цель. А в четыре часа дня на глазах у миллиона кубинцев, сотен журналистов со всех континентов и перед многочисленными камерами американских телекомпаний Фидель поднимается на трибуну, установленную на крыше Национальной библиотеки, которая возвышается над огромной площадью напротив статуи Хосе Марти.
Президент Дортикос в своей речи подчеркивает, что повсюду слышен глас народа, и он прямо спрашивает у собравшихся: «Хотите ли вы, чтобы Фидель Кастро оставался во главе правительства?»
Миллион сомбреро взлетают в воздух; сотни тысяч мачете своим металлическим звоном вторят громоподобному «Да!», сотрясшему площадь и услышанному — благодаря радио и телевидению — во всех уголках мира.
Майор Фаустино Перес вручает Главнокомандующему чек на сумму 20 миллионов песо. Эти деньги, изъятые у казнокрадов времен тирании Батисты, пойдут на нужды аграрной реформы. Фидель принимает чек и показывает его народу.
Много выступающих, но вот берет слово майор Рауль Кастро:
— Мы можем гордиться, потому что весь народ Кубы собрался здесь, на площади. Самая лучшая армия, какая только есть у республики, стоит перед нами. Единственное, что требуют все, так это возвращения Фиделя.
Когда же Дортикос объявил, что Фидель согласен вновь стать во главе правительства, в воздух опять взлетели сомбреро и звон мачете вторил крикам ликующего народа.
Взволнованный премьер-министр подбрасывает в воздух свою фуражку со звездой майора.
— Да, сейчас мы можем сказать: «Спасибо, Фидель», — проникновенно говорит Рауль. Эти слова стали знаменитыми. Революционеры напишут их на дверях своих домов.
Ласаро Карденас говорил сдержанно и спокойно:
— Кубинская революция вызвала в многочисленных слоях населения Америки и других континентов чувство солидарности. Мы полагаем, что знамя прогресса и человеческого достоинства непобедимо. Вот почему, где бы ни развевалось это знамя, где бы ни поднимались на защиту этих идеалов, они всегда будут иметь поддержку и сочувствие большинства людей, тем более когда борьба разворачивается на земле Америки, где уже в течение веков люди стонут под экономическим, политическим и социальным гнетом.
Фидель подходит к микрофонам, чтобы выступить с заключительной речью.
— Это народ, который не запугать, это — правительство, которое не запугать… Мы являемся правительством, которое прислушивается к тому, что думают внутри страны. Нас может беспокоить и то, что думают за ее пределами, но нам совершенно безразличны все те кампании, которые разворачивают против нашей революции враждебные ей элементы. Потому что в конечном счете мы не зависим от того, что говорят или думают в сенате какой-то иностранной державы, потому что в конечном счете наш сенат здесь (указывает на собравшихся на площади). Этот народ и есть наш сенат.
Вот то, о чем думает этот сенат, нас действительно беспокоит. Нас беспокоит то, о чем думают наши сограждане. Потому что мы отчитываемся в первую очередь перед нашими согражданами, и то, что думают наши сограждане, волнует нас. Мы правительство, которое прислушивается к мнению своего народа.
И кроме того, нас беспокоит престиж революции; кроме того, мы хотим, чтобы о нашей революции думали справедливо, но нам совершенно безразлично, что думают о нас некоторые политические круги или некоторые органы печати иностранных государств…
Вот почему все нападки, клеветнические и корыстные, против нашей революции делают нашу революцию лишь еще сильнее. Этот народ, это правительство не запугать. Народ никогда не запугать, правительство никогда не запугать, потому что мы учимся у нашего Апостола (Хосе Марти. —
И потому, что крестьяне, потому что наши братья-крестьяне сегодня больше всего нуждаются в нас, поэтому на первом этапе мы должны помогать им. И помогать им так, чтобы они в свою очередь, по мере того как будут освобождаться экономически, по мере того как будут развиваться, смогли помочь прогрессу всей страны. Наш народ освоил первую великую правду — именно поэтому столько людей поддерживает аграрную реформу, — что аграрная реформа направлена не только на освобождение крестьянства, но и на освобождение всего народа.
Сегодня мы должны помогать им. И народ окажет эту помощь. Она будет направлена им: рыбакам, угольщикам, всем тем слоям населения, которые живут сегодня в самых тяжелых условиях; именно им будет направлена наша помощь, как и на обучение людей, детей из крестьянских семей. Потому что в нашем селе очень высок уровень неграмотности, потому что раньше не было ни школ, ни достаточного количества учителей. В нашем селе была и высокая детская смертность, потому что не было ни медицинской помощи, ни здоровых условий для жизни.
Но недалек тот день, когда за парту сядет сын крестьянина, даже живущего в самом отдаленном уголке Кубы. Потому что учиться — и об этом я вчера говорил на встрече с делегатами Федерации учащихся средней школы, — учиться должны все молодые люди, учиться должны все дети и вся молодежь; потому что нет причин для того, чтобы за партами сидела лишь часть народа, когда учиться должен каждый
