— Все это провокация! — Старовойтов смотрел мне прямо в глаза, не мигая. В этот момент был он похож на одного из героев картины Рембрандта «Возвращение блудного сына» — мудрый, всепрощающий старик, который открывает свои объятия для заблудшего мальчика. — Ерунда. С Ковалевым у нас нет никакой вражды, наоборот: мы — друзья. Хочешь, я прямо сейчас позвоню ему и он тебе подтвердит, что ко мне нет ни одной претензии?
— Мне нет никакого дела до ваших отношений с Ковалевым. — Я старался подавить усмешку. Всего три дня назад мы встречались с Ковалевым и он не скрывал своего удовольствия от статьи.
— Нет, хочешь я позвоню? — Старовойтов не успокаивался.
— Как угодно.
Гендиректор встал, прошелся по комнате отдыха.
— А вообще я тебе скажу, ты многого о Ковалеве не знаешь. Ты в курсе, например, что у него — сеть бензоколонок?
(«Вот негодяй! — Когда я передал „бензиновому королю“ слова Старовойтова, он пришел в негодование. — Ладно бы он только вам об этих колонках сказал. Так нет: ещё и премьеру, и главе администрации — кому только можно».)
— Вижу, не в курсе… А ведь мы могли бы тебе такие материалы давать… Твои друзья позавидуют! — Он кивнул в сторону окна, и хотя серого лубянского комплекса из его кабинета не видно, намек был более чем прозрачен…
Мы говорили со Старовойтовым долго — часа четыре, и когда я вышел от него, приемная была забита удивленными генералами. Никогда раньше гендиректор не проводил столько времени с какими-то там писаками.
Наверное, я поверил бы его словам — словам седого, умного человека с генеральскими погонами. Точнее, я почти поверил — ведь в хорошее всегда хочется верить больше, чем в плохое, — если бы не две мелочи. Те мелочи, на которых и проваливаются обычно наши разведчики за рубежом: когда, например, застегивают ширинку, уже выйдя из туалетной кабинки. Или когда начинают по-красноармейски, словно самокрутку, разминать в пальцах дорогую сигарету.
Об одной такой «мелочи» — «дружбе Старовойтова с Ковалевым» — вы уже знаете. О другой — узнаете сейчас, ибо вскоре после незабываемой встречи с гендиректором ФАПСИ я написал следующий материал. Он назывался:
22.08.1997
КОНЕЦ СВЯЗИ-2
— У тебя что, загиб матки? — Вопрос генерального директора ФАПСИ Александра Старовойтова прозвучал столь резко, что я невольно оторопел.
Еще совсем недавно этот уважаемый человек, действительный член Академии инженерных наук и Академии криптографии, профессор, доктор наук, заслуженный деятель науки и техники, вел себя со мной совершенно иначе. Был сама любезность и чуть ли не предлагал дружить домами.
Теперь же генерал-полковник словно переродился:
— Какие, на хрен, документы тебе отдать? Они все «грифованные»! Я не пресс-секретарь!
Страшно захотелось бросить телефонную трубку, но я сдержался:
— Александр Владимирович, странно видеть такую перемену. Раньше выражений типа «загиб матки» вы не употребляли.
— Ты чего? Обиделся, что ли? Вот чудак! Это ж я по-дружески. Когда с тобой официально ведешь себя — обижаешься. По-дружески — тоже не нравится… Все, что обещал, — сделаю. Я свое слово держу.
Видимо, дружба по-генеральски чем-то отличается от нормальной дружбы. Равно как и честное генеральское слово.
Слово генерала ФАПСИ не стоит ни копейки. В этом я имел возможность убедиться лично, познакомившись с генеральным директором Федерального агентства правительственной связи и информации при Президенте России Александром Владимировичем Старовойтовым.
Для начала — немного ликбеза…
Федеральное агентство правительственной связи и информации при Президенте — организация серьезная. Спецслужба, созданная на обломках КГБ.
В руках ФАПСИ — электронная разведка, криптография, дешифрование. Бесчисленное множество проводов и кабелей правительственной связи.
Между тем нравы в этом ведомстве весьма далеки от академических.
О том, в каком болоте коррупции погрязло руководство ФАПСИ, я рассказал в материале «Конец связи, или Вертушка в „Матросской Тишине“, вышедшем в „МК“ 8 апреля.
Разумеется, я предполагал, что верхушка этой спецслужбы (и гендиректор Старовойтов в первую очередь) всеми силами попытается «очиститься» от выдвинутых в их адрес обвинений.
В самом деле, кому хочется признавать, что огромные суммы бюджетных денег уплыли из ФАПСИ в неизвестном направлении. Что, пока большинство военнослужащих агентства мыкается без зарплаты и жилья, руководство ФАПСИ жирует за государственный счет.
Что аферы и комбинации совершаются здесь с частотой, которой могли бы позавидовать преступные чикагские синдикаты.
Что арестованный за хищения в особо крупных размерах начальник Финансово-экономического управления ФАПСИ Валерий Монастырецкий действовал не в безвоздушном пространстве. А как минимум при попустительстве и покровительстве Старовойтова. (И не он один.) И тэ дэ. И тэ пэ.
Как и ожидалось, Старовойтов действительно принялся «отбиваться». Вину за вещи, отрицать которые
