— Старовойтову, Монастырецкому, Яковлеву, Комратову, мне. Но виллы мы не купили, потому что Старовойтов, как всегда, хотел въехать в рай на чужом горбу. Он требовал, чтобы виллы оплатил я, а на мне и так уже висела куча долгов. Одни квартиры чего стоят.
— Квартиры?
— Вы писали об этом. На улице Вересаева был построен элитный дом. Монастырецкий и Старовойтов захотели там поселиться, купили квартиры. Оплата шла через офшорные компании «MKL» и «Metall Traiders», которые фактически принадлежали нам.
В квартирах был сделан шикарный ремонт, пригласили дорогих дизайнеров, заказали по каталогу импортную элитную мебель.
Однако в этот момент ФСБ занялась Монастырецким, и Александр Владимирович испугался вселяться в сдвоенную квартиру за 2 миллиона долларов, с 6 туалетами, 4 ваннами и 5 лоджиями.
4. Как Старовойтов меня «кинул»
— Что произошло потом? Почему вы разошлись со Старовойтовым?
— К сожалению, Александр Владимирович и его товарищи «кинули» меня. Произошло это так.
После победы на инвестиционном конкурсе в Нижнем Тагиле мы должны были внести 15 миллионов долларов на развитие комбината. Своих денег у нас, естественно, не было, поэтому пакет акций — 536 тысяч штук — заложили в уполномоченный банк ФАПСИ «РАТО-банк» и взяли кредит. 3 миллиона сразу же заплатили за оборудование, а 12 — положили на инвестиционный счет НТМК в этом же «РАТО-банке».
Но случилось страшное. В августе 95-го в результате банковского кризиса «РАТО» оказался на грани краха. Все операции с деньгами клиентов прекратились. Наши счета были заморожены.
Грешным делом мы надеялись вырваться из этой засады, продав пакет акций «Менатепу». Не получилось.
И тогда руководители НТМК и ФАПСИ решили пойти на крайние меры. Комратов, гендиректор комбината, простил «РАТО» деньги, лежащие на инвестиционном счете НТМК в банке. А «РАТО», нарушив все возможные инструкции, уступил наш пакет акций неким офшорным компаниям.
Закавыка в том, что сначала у нас было 536 тысяч акций. Но в июне 95-го прошла эмиссия, и пакет увеличился до 215 миллионов акций.
По всем правилам они должны были списать с нас столько, сколько мы заложили, — 536 тысяч акций. Однако Комратов дал команду реестродержателю, директору фирмы «Инвест» Плаксину, списать 215 миллионов.
Как я подозреваю, компании, которым отдали акции, принадлежат лично Комратову. Он откровенно мне признавался: за то, что акции перешли к нему, Комратов перечислил 21 миллион долларов на офшорные счета руководителей ФАПСИ.
— Комратов не боялся ТАК откровенничать?
— Они считали, что бояться нужно мне. Угрожали. Мол, если будешь болтать языком, приедут мальчики с железными зубами и вправят мозги.
Честно говоря, узнав о случившемся, я думал, что в ФАПСИ ни о чем не знают. Раз десять звонил Старовойтову, но он не захотел со мной разговаривать.
А на следующее утро появляется Монастырецкий. И начинает: «Жизнь очень хрупкая штука… От всех пуль не уберечься… Мертвому акции не нужны…»
Сначала я не понял, к чему это он. Прозрение пришло после.
— Вы считаете, что Старовойтов и Монастырецкий участвовали в сговоре?
— Однозначно. Они поняли, что могут обойтись без меня, и выкинули из игры. Тут же прекратили всякие отношения.
Это вообще в манере Александра Владимировича. Сперва он выжимает из человека все, что можно. Потом выбрасывает вон. Скажем, был такой Домрачев, начальник службы вооружений ФАПСИ. Доверенное лицо Старовойтова, участвовал в разных делах. Но когда генеральному нашептали, что Домрачев якобы снюхался с Центробанком, втихаря поднимает проект «Деловая сеть России», он с позором его уволил. Орал: «Я его по пояс в землю вогнал и не успокоюсь, пока с головой не уйдет!»
Подобных примеров множество: Орлов, замдиректора ФАПСИ, начальник ХОЗУ Дмитриев, начальник медицинской службы Клюев.
— Это все лирика. Какие-то четкие доказательства того, что Старовойтов был замешан в этой афере, у вас есть?
— Очень просто. «РАТО-банк» никогда бы не пошел на это без ведома Александра Владимировича. Банк был абсолютно подконтролен ФАПСИ. «Потапов (президент банка) — мой офицер, — любил повторять Старовойтов. — Он выполнит все, что я ему прикажу».
Да и сам Потапов в минуту откровенности однажды мне признался: я и в мыслях не допущу сделать что-то против воли Старовойтова.
— Я писал о том, что через «РАТО» руководители ФАПСИ прокручивали деньги. Заставляли подведомственные организации открывать там счета, хотя знали о том, что банк на краю банкротства. Вы в курсе этого?
— Да, Монастырецкий убедил и меня перевести все счета «Импекс-Металла» и «Роскомтеха» из «Онэксима» и «Кредит-Свисс-Москва» в «РАТО». Теперь я понимаю, зачем это было нужно.
— Зачем?
— Чтобы перегнать деньги за рубеж, а банк развалить. В конце 95-го года, например, ФАПСИ перевело в «РАТО» 28 миллиардов 200 миллионов рублей якобы на оплату таможенных расходов. Деньги до таможни не дошли. Думаю, их надо искать в «Луидор-банке» на Барбадосе. Этот офшорный банк был специально создан «РАТО» для отмывания бюджетных и прочих средств.
