отделение от Империи.
Монарх не имеет права собирать с вас налоги. Но он сохраняет монопольное право на торговлю с другими звездными системами. Все доходы от вашей межзвездной торговли пойдут на финансирование деятельности Империи и монарха. В зависимости от вашего экономического потенциала он может принять решение вложить инвестиции в вашу планету или в другие планеты вашей звездной системы. Для охраны инвестиций ему, возможно, понадобится разместить гарнизон, который будет функционировать независимо от вашего правительства. Но это - вопрос вашего соглашения с монархом, вы вольны договариваться с ним как считаете нужным.
Империя поставит вам два условия. Во-первых, мы запрещаем строительство космических кораблей, способных к межзвездным перелетам. Будучи частью Империи, вы, несомненно, быстро откроете технологии передвижения быстрее скорости света. Это нормально, но, пожалуйста, не пытайтесь их использовать.
Также вы не должны пытаться путешествовать к другим звездным системам через нормальное пространство. Мы этого просто-напросто не допустим; мы должны сохранить монополию на межзвездную торговлю. С разрешения монарха вы можете владеть кораблями для путешествий в пределах вашей звездной системы. Но, скорее всего, он не позволит вам оснащать их оружием.
Наше второе требование – создание рекрутингового агентства для Имперских Космических Сил. Для работы в этом агентстве мы призовем людей из числа жителей вашей планеты. Ни для каких иных целей призывать ваших жителей мы не будем. Исходя из вашей численности, это вряд ли будет более ста человек. Пока ваше автономное правительство выполняет свои функции, мы не будем забирать большее число людей без их согласия. Однако мы не позволим вашему правительству запрещать желающим добровольно вступить в наши Космические Силы.
Ваш народ будет иметь статус «наземных граждан», однако те, кто добровольно вступят в Космические Силы или станут вассалами монарха, получат статус граждан Империи. Это означает, что они выйдут из-под юрисдикции вашего правительства и окажутся под юрисдикцией Имперского.
Что вам даст Имперское гражданство? Ваша повседневная жизнь, возможно, претерпит значительные изменения, но отнюдь не из-за исчезновения бремени жадного монарха; напротив, эти изменения будут вызваны импортными товарами, появившимися у вас благодаря нашей межзвездной торговле. Мы не требуем каких-то выражений преданности Империи или Императрице, так что, привыкнув к новым товарам, большинство людей возвращаются к обычной жизни и забывают, что они граждане Империи.
На этом мои разъяснения закончены.
Вне всякого сомнения, у вас есть множество вопросов к моим подчиненным. Пожалуйста, примите решение, согласитесь ли вы на наши условия добровольно, или вы предпочли бы, чтобы мы принудили вас к этому. Хотя лично я считаю вашу экосистему очень ценной, это не помешает мне стереть ее в пыль, если понадобится. К счастью, ваша столица имеет весьма ограниченные размеры; вероятно, мы сможем уничтожить ее, нанеся минимум вреда вашей замечательной окружающей среде.
Ну а теперь вы можете докучать моим подчиненным любым количеством вопросов, но имейте в виду, что их терпение небезгранично. На размышление вам дается ровно три планетарных оборота, начиная с этого момента. Конец передачи.
Обитателям Мартина манеры Аб не понравились.
Несмотря на то, что Абриел говорил вежливо, он абсолютно не пытался скрыть своего полнейшего безразличия к их существованию. Особенно сильно надменность Абриела разъярила чиновников правительства Мартина. Действительно ли так уж необходимо было обзывать их работу – работу, ради получения которой им пришлось приложить столько усердия – «примитивно-тривиальной»?
Хотя Абриел заверил, что подданные Империи обладали большой степенью автономии, мартинийцы не были в полной мере уверены, насколько он заслуживает доверия. А вдруг на самом деле Империя жестока и деспотична?
В раздражении чиновники бомбардировали офицеров Аб бесчисленными вопросами. Получаемые ими ответы были неопределенными; по ним совершенно невозможно было определить, насколько Аб можно доверять. Находясь в цейтноте, правительство обратилось за подкреплением к лучшим юристам Мартина. Адвокаты устроили захватчикам настоящий перекрестный допрос, но не смогли вскрыть ни противоречий, ни ложных заявлений.
Поскольку обитатели Мартина прибыли сюда извне, они изначально предполагали, что когда-нибудь к ним могут пожаловать и другие колонизаторы. Опасаясь возможной войны, они даже построили на случай вторжения оборонительную систему.
К сожалению, эта оборонительная система не была высшим приоритетом при составлении бюджета. Она включала в себя десяток противоорбитальных лазеров и два десятка противокорабельных ракет. Никаких «Мартинийских Космических Войск» просто не существовало, у них даже штаб-квартиры не было. Все, что было – маленькая комнатушка позади чулана уборщика, в которой покрывались пылью доклады о состоянии лазеров и ракет. В случае кризиса управление оружием должен был принять полуотставной генерал, который часто спал возле подземного пульта управления, потому что это давало ему возможность ощутить свою значимость.
Еще одной (и последней) организацией на Мартине, хоть отдаленно напоминающей вооруженные силы, была полиция; но она была оснащена для борьбы с крупномасштабным бунтом безоружных людей, а вовсе не с флотом тяжеловооруженных космических кораблей.
Как бы то ни было, одна из фракций Конгресса призвала к сопротивлению, утверждая, что, возможно, огромный космический флот был всего лишь блефом. Кроме того, хоть они и не имели шансов в космосе, но если бы каким-то образом им удалось перенести сражение на поверхность планеты, они наверняка одолели бы Аб. И потом, снова и снова говорили они, это дело чести: как можно сдаваться, даже не попытавшись сражаться?
Противники войны были не менее упрямы, и начались долгие споры. Бодание головами, столкновение философий, выливание потоков грязи на твердолобых оппонентов. Все это лишь сильнее укрепляло обе стороны в своих убеждениях. Хотя день на Мартине длился на два часа дольше, чем на Земле, этих дней на принятие решения было всего три. Времени оставалось совсем немного.
Отчаявшись, Конгресс смог договориться лишь в одном: они не договорятся никогда. В итоге они предоставили принятие решения президенту.
Президентом был Рок Линн, отец Джинто.
Президент Линн принял решение и передал его своим доверенным советникам. Разумеется, с его решением оказались согласны не все, но президент убедил своих советников выполнять его распоряжения.
Когда крайний срок был уже близок, Президент Линн встал перед коммуникационным оборудованием в президентском особняке. Он был готов дать окончательный ответ.
***
На другом конце города Джинто все смотрел в небо, полностью поглощенный созерцанием светового шоу. Никогда в жизни он не видел чего-либо столь прекрасного и одновременно пугающего.
- Вот, значит, ты где. Я искал тебя.
Обернувшись, Джинто посмотрел на Тила Клинта, личного секретаря своего отца. Тил Клинт был высоким худым человеком; на Президента Линна он работал еще когда тот был простым конгрессменом – Джинто тогда даже не родился.
Когда Джинто еще и ползать не умел, его мать, директор шахты, погибла от несчастного случая. Рок Линн, совершенно неготовый выращивать сына в одиночку и к тому же сильно занятый политикой, попросил Тила и его жену Лину взять Джинто к себе. Клинты любили друг друга, но своих детей у них не было, и они с радостью согласились.
Джинто верил, что был настоящим сыном Тила, до тех пор, пока не пошел в школу, где подслушал треп своих одноклассников. Впрочем, и после того как он узнал, что его биологическим родителем был Рок Линн, он продолжал любить секретаря президента как родного отца. Что до Лины Клинт, ее Джинто обожал больше, чем кого-либо на свете.
Сейчас, на крыше, он увидел тень, лежащую на и без того смуглом лице Тила.
- Прости, - извинился Джинто, думая, что сейчас его будут ругать за то, что он остался снаружи в столь поздний час, тем более в такую опасную ночь. – Я сейчас вернусь к себе в комнату.
