Наконец я добралась до того места, откуда могла дотянуться до него, но птенец сердито закричал, неуклюже метнувшись в сторону, и опустился на куст, который рос ниже, с трудом цепляясь корнями за склон.
Ненадежная тропинка была искусно проложена дикими животными и вела от одного еле заметного выступа или растения к другому. Я не отваживалась смотреть вниз, на бушующие волны, но не спускала глаз с каменистого склона, старательно выискивая, за что бы уцепиться рукой и осмотрительно ощупывая ногой каждый камень, прежде чем перенести на него вес своего тела.
Этот безрассудный, отчаянный спуск по скале превратился в соревнование между мной и соколенком. Звук бурлящей воды становился все громче, и я поняла, что птица довела меня почти до подножия скалы. Еще один взмах крыльев, и соколенок опустится на узкую полоску песка. Я преодолела последний склон и с облегчением перевела дыхание, когда мои ноги коснулись ровного мягкого берега. Птенец все еще убегал от меня по узкой прибрежной полоске, и я последовала за ним, чувствуя, как холодные брызги волн касаются моих волос и крупицы соли ощущаются на губах.
Как только начнется прилив, узкий берег исчезнет. Я должна была спасти соколенка и вернуться назад, в безопасное место, прежде чем уровень воды поднимется выше этой полоски песка.
Маленький злой птенец с безумной скоростью увлекал меня к тому месту, где берег, похоже, заканчивался у черного зубчатого камня. Соколенок неуклюже взлетел на него. Найдя точку опоры для ног и последовав за ним, я увидела, что песчаный берег продолжается по другую сторону камня.
Но вход в пещеру я заметила, лишь когда подошла к нему вплотную. Он был надежно скрыт шероховатым темным камнем. Передо мной зияло черное отверстие, жадно поглощающее соленую воду, которая плескалась у самого входа в пещеру.
Все это выглядело так зловеще, что моим первым инстинктивным желанием было бежать обратно со скоростью, на какую способны мои ноги. Соколенок, видимо, тоже почувствовал опасность, потому что закричал и позволил мне приблизиться к нему. Еще один шаг – и я поймаю его.
Я бросилась вперед, снова почувствовав, как маленькие острые когти впились в мою руку. С криком упав на колени, я увидела отпечатки следов на песке у входа в пещеру. Значит, в Соколином замке есть пещера, подумала я, не особенно удивившись этому после посещения Данлюса. И кто-то недавно вошел в нее, но с какой целью? Я вспомнила, как наблюдала сегодня рано утром за Хью, который исчез за вершиной мыса, и поискала взглядом тропинку, ведущую к пещере с другой стороны. Вся поверхность скалы была изрезана впадинами и трещинами. Ловкий человек смог бы найти путь от дома к пещере, избежав падения. Но зачем ему это понадобилось? Две женщины уже погибли здесь, упав со скалы. При этой мысли я вздрогнула. Один неверный шаг будет означать смерть. Именно так умерла Шейна О'Нил, а до нее Ария Депрей. Я изумлялась собственной дерзости и не находила сейчас мужества подняться наверх.
Придвинувшись ближе к черному зазубренному отверстию пещеры и все еще держа соколенка, я вглядывалась в кромешную тьму. Если Хью там, возможно, он поможет мне.
Нанесенный волнами песок в начале пещеры был испещрен многочисленными следами. Поток холодного воздуха с силой ударил мне в лицо. Я догадалась, что у вершины мыса должен быть другой выход, который обеспечивает вентиляцию. Не легче ли через пещеру подняться наверх?
Я решила выяснить это и направилась в темную глубь, вдыхая холодный, пропитанный влагой воздух, такой зловонный, как будто там жило покрытое слизью отвратительное существо.
Сквозь покрытые мхом стены просачивалась вода. Почва под ногами резко поднималась вверх. Во мне зародилась надежда на благополучный подъем, и я продолжала углубляться в беспросветный мрак. Несмотря на опасность, которая могла таиться в пещере, сам подъем едва ли мог оказаться более трудным, чем еле заметная тропинка, ведущая к вершине отвесной скалы.
Соколенок замолк в моей руке, видимо, приняв влажную мглу за наступление ночи. Я ощущала беспокойство, как будто кто-то находился неподалеку, прислушиваясь и выжидая. Вместе с потоком холодного воздуха до меня донесся запах какого-то горючего, и я поняла, что кто-то зажигал фонарь в пещере.
– Хью! – позвала я.
Мой голос прокатился эхом по всей подземной камере и постепенно замолк. Я крикнула снова. Как ни странно, кто-то зашевелился в темноте впереди меня. Я различила неясные очертания мужчины.
– Хью! – закричала я с облегчением.
– Вам не следовало приходить, – произнес он. Голос был так похож на Шейна, что я приняла бы его за кузена, если бы не видела Хью на мысу.
– Мне пришлось, – ответила я, протягивая ему птенца. – Этот соколенок упал со скалы. Я подумала, что он погибнет, если не спасти его. Он еще не научился летать и не сумел бы подняться наверх.
Его поза испугала меня. Он стоял неподвижно, очертания фигуры неясно вырисовывались в слабом свете, едва проникавшем через отверстие пещеры. Я поняла, что он должен был зажечь фонарь. Почему он дал ему погаснуть?
– Пошли, – сказал он мне.
– У вас есть фонарь? – спросила я, неуверенно шагнув вперед.
– Когда я сказал, что вы не должны были приходить сюда, я имел в виду, что вам следует держаться подальше от Соколиного замка, – сказал он, проигнорировав мой вопрос.
На этот раз звонкий голос О'Нила прозвучал зловеще, как сигнал, предупреждающий о скрытой опасности. Инстинкт самосохранения побудил меня повернуться и побежать прочь от него, к солнечному свету за пределами уродливой пасти пещеры. Но пробежав совсем немного, я почувствовала, как его руки обвились вокруг меня, и поняла, что он намерен расправиться со мной. Хью – убийца Шейны, подумала я, ощупывая свободной рукой его лицо.
Я нащупала оба глаза и с ужасом поняла, что мужчина, который держал меня в смертельном объятии, не носит на одном из них повязку!
– Шейн! – закричала я, думая, что он все-таки сумасшедший.
Затем меня ударили по голове и поволокли по неровному полу пещеры, больно ударяя о камни.
Я с облегчением восприняла нахлынувшую на меня волну беспамятства.
