выиграл 10 ярдов с результатом 3.56,1, что было выше американского рекорда. Берлесон пришел вторым — 3.57,8 и Джим Грелле — третьим –3.58,9. Все мои сомнения и беспокойства разрешились сами собой, хорошо и просто.
В этих соревнованиях были установлены два фантастических мировых рекорда. Впервые в мире Ол Ортер метнул диск за 200-футовую отметку, а затем Даллас Лонг толкнул ядро на 65 футов 10,5 дюйма. В остальных видах также были показаны потрясающие достижения, включая сенсационную победу барьериста Хейса над мировым рекордсменом Фрэнком Баддом на 100 м (10,2). Всего было установлено два мировых рекорда, три американских, десять рекордов стадиона и двенадцать рекордов соревнований.
После бега я пошел на трибуны и, усевшись между Джекманом и Кливом Спилстедом, стал смотреть, как Барри добывает новую чудесную победу для Новой Зеландии, Он бежал 5000 м. Когда до финиша оставалось 220 ярдов, Пэт Клохесси пулей вылетел у него из-за спины и к моменту выхода на финишную прямую сделал разрыв в 10 ярдов. Дело казалось уже решенным, но вдруг, неожиданно для всех, Пэт за 50 ярдов до финиша резко сдал. Барри хотя и не был способен увеличить скорость, все же не сбавлял ее и каким-то невероятным маневром проскочил мимо Клохесси у самой ленточки. Он установил рекорд соревнований — 14.10,2.
После состязаний мы имели удовольствие совершить экскурсию в студию «Метро Голдвин-Мейер». В «Метро Голдвин-Мейер» наш гид провел нас мимо удивительнейшей коллекции фальшивых фасадов и обратил наше внимание на банк, который грабили головорезы всех сортов по меньшей мере дюжину раз. Он показал нам также бассейн, где Джонни Вейсмюллер
Еще один взгляд на сказочные Мериленд и Диснейленд — и напряженная неделя закончилась.
Проблемы перед Пертом
К Британским играм в Перте я начал подготовку 5 июня, когда напряженный легкоатлетический сезон уже заканчивался. В будни мне удавалось наскрести несколько миль, бегая с работы и на работу, в уикенд я бегал гораздо больше и, наверное, в своем усердии перебрал. Во вторую неделю я пробежал в общей сложности 103 мили, примерно столько же было и в третью, а в четвертую неделю набегал всего около 60 миль из-за постоянных болей в «забитой» мышце.
Дополнительным осложнением явилась привычка местной общественности приглашать меня на собрания с выступлениями. Все это было довольно хлопотно, а я еще не научился убеждать какого-нибудь настойчивого организатора, что его группа — не единственная, желающая меня послушать. Я не мог отказать мягко и в то же время решительно, поэтому мне приходилось очень много ораторствовать, и это поглощало время, столь ценное для тренировки и отдыха.
Несмотря на «забитые» мышцы, я прошел через сезон кроссов как никогда успешно. Я выиграл чемпионат Окленда по кроссу на трассе длиной в шесть с четвертью мили в захватывающей борьбе с Биллом Бейли. Бег шел с переменным успехом, и в конце концов я победил Бейли, выиграв у него всего три ярда. За две мили до финиша Билл и я попеременно выходили вперед, стараясь оторваться, и разрывы достигали 30 ярдов. За полторы мили Билл был на 20 ярдов впереди меня. Увеличить разрыв ему не удавалось, и я рассчитал, что если к последней прямой сокращу разрыв до 5–10 ярдов, Билл будет готов. На последнем крутом подъеме Билл, к моему удивлению, замешкался, и за 500 ярдов до финиша я вышел в лидеры.
Но Билл никогда не сдается. Когда мы спустились на равнину и оставалось бежать ярдов триста пятьдесят, Билл яростно пробился вплотную к моему плечу, и в бескомпромиссной борьбе на финише мне едва удалось держать его в преследующей позиции.
Наивысшее достижение в кроссе пришло три недели спустя, на национальном первенстве в Тарадейле. Я планировал провести это соревнование лидируя с самого старта — я всегда предпочитаю такую тактику в кроссах, в отличие от выступлений на дорожке.
За день до соревнований я пошел посмотреть трассу. Намечая осторожный спуск в крутой овраг, я подумал: «К черту, я не собираюсь ломать здесь ноги накануне Британских игр».
Но на следующий день, достигнув первым вершины холма и возбужденный радостью бега, я выкинул из головы все мысли о Перте. Я ринулся вниз сломя голову, чтобы оторваться еще больше.
Я не терял лидерства ни на мгновение и на финише выиграл у второго — это был Пэт Сайдон — 41 секунду. Пэт выиграл у третьего 15 секунд, а четвертым, спустя еще 16 секунд, пришел Джефф Джулиан.
Этот бег был одним из тех, где я просто не мог остановить свободный полет. Я отлично справлялся с трассой, спринтовал, поднимаясь на холмы, и в полную силу спускался с вершин. Даже на последнем круге, когда я не сомневался, что завоевал наиболее почетный для себя титул новозеландского чемпиона, взбираясь на один из самых крутых пиков на трассе, я не перешел на ходьбу.
Несмотря на огромный подъем от этой победы, я отдавал себе отчет, что тренировка на выносливость проходит у меня не особенно хорошо. На высоком накале я состязался уже шесть месяцев, и теперь все говорило за то, что скоро наступит время, когда начинается естественная депрессия в тренировке. Я был на краю бездны, как физически, так и психически.
Поддерживать напряжение тренировок стало очень тяжело. Если предостерегающие симптомы оставить без внимания, то можно очень легко подцепить простуду или какое-нибудь иное недомогание, которое и заставит сделать необходимую передышку.
Я принял во внимание симптомы депрессии и начал тренироваться осторожно, не напрягаясь, а в конце августа перешел к тренировке по холмам, с прицелом на Перт. Я начал ее, не имея в резерве нескольких недель по 100 миль, но меня поддерживала мысль, что я хорошо побегал в кроссах.
Из-за отсутствия транспорта мне было нелегко добираться до артуровой замкнутой холмистой трассы Баундари-роуд в Блокхауз-Бэй, где тренировались Барри и Бейли. Не мог я добираться и до Эйр Стрит, где бегали Мюррей и Джефф.
Я выбрал поэтому холм на Вестерн-Спрингз. Он был короче и значительно круче, чем другие холмы, но я уже успешно использовал его раньше.
Однажды — это случилось через полторы недели тренировок на этом холме — я почувствовал острую боль под сводом стопы. Домой я кое-как добрался, но на следующий день мог лишь едва-едва передвигаться. Я заковылял к доктору, мне сделали рентгеновский снимок, и обнаружилось, что у меня сломана кость плюсны. Наверное, причиной этому были сильные напряжения на крутых подъемах.
Это был жестокий удар. Случившееся означало, что целый месяц вся моя тренировка будет заключаться в массаже и прогревании. То и другое я делал как можно чаще, а дни пролетали, и Британские игры подходили все ближе и ближе.
Тренировку я возобновил 1 октября, в тот самый день, когда доктор сказал: «Все в порядке». Я жаждал наверстать упущенное и, сознавая, что в оставшееся время многого не сделаешь, перешел на трехразовую ежедневную тренировку. В 6 часов утра я пробегал восемь миль по трассе для гольфа, затем в течение получаса перед завтраком бегал трусцой в парке Виктория и еще полчаса вечером на трассе для гольфа.
Из-за такого режима у меня возобновились тупые и острые боли в других суставах. То ли мои бедра были перегружены, то ли колени были слабыми, а может быть, все беды происходили оттого, что, жалея поврежденную ногу, я перегружал другую.
Прошла неделя, и я решил пробежать милю вполсилы в Вестерн-Спрингз, чтобы узнать, в какой я
