Так, еще в 1968 г. КГБ установил связь с шифровальщиком ВМС США Джорданом Энтони Уокером, впоследствии привлекшим к сотрудничеству с советской разведкой еще несколько ценных источников разведывательной информации.
Поступавшая от Уокера информация о планах американского военного командования о действиях против партизан Вьетконга в Южном Вьетнаме и против Демократической Республики Вьетнам играла чрезвычайно важную роль в организации противодействия им.
Уокер был арестован ФБР США только в мае 1985 г. [10].
Когда в июне 1972 г. ПГУ КГБ получило новый комплекс зданий под Москвой (его строительство было зашифровано как сооружение здания для международного отдела ЦК КПСС), в нем был оборудован рабочий кабинет для Ю.В. Андропова, в котором он регулярно 1—2 дня в неделю занимался непосредственно вопросами разведки.
Бывший первый заместитель начальника ПГУ В.А. Кирпиченко подчеркивал, что Андропов не терпел «нудных докладов, построенных по стандартной схеме. Он раздражался, перебивал докладчика, задавал множество неожиданных вопросов.
«Я предупреждал резидентов, — писал в этой связи В.А. Кирпиченко, — что к докладам и отчетам надо готовиться очень основательно, что необходимо знать все детали обсуждаемых вопросов и ориентироваться на ведение диалога...» [11].
Даже столь высокопоставленный работник разведки, как В.А. Кирпиченко, что свидетельствует об уровне политико-про-фессиональной подготовки Андропова, подчеркивал, что «нередко покидал кабинет председателя с чувством неудовлетворенности самим собой, так его уровень мышления, знания, умения нестандартно и увлекательно вести беседу заставляли осознавать, и иногда довольно остро, собственную некомпетентность в ряде вопросов, неспособность так же досконально разобраться в существе каких-то проблем».
Будь это единичное признание, его можно было бы отнести на счет вежливой комплиментарности по отношению к бывшему руководителю (хотя у наших мемуаристов комплиментарность по отношению к коллегам, в том числе и прежде всего бывшим, явно не в чести). Но повторенное неоднократно, разными людьми, в разных условиях и при разных обстоятельствах, оно, безусловно, характеризует прежде всего отличительные, если не выдающиеся, личные качества Андропова как человека и как руководителя.
Еще одной из ошибок Ю.В. Андропова называют назначение на высокий руководящий пост О.Д. Калугина [12]. Хотя многие сотрудники признавали, что первоначально не только не было данных, компрометирующих Калугина, но также и тот факт, что при возникновении определенных подозрений в его отношении Андропов немедленно предпринял меры по их проверке.
Следует также отметить, что Ю.В. Андропов важное значение придавал организации сотрудничества и взаимодействия с органами безопасности социалистических государств, где он был хорошо известен еще по своему прежнему посту куратора международных связей ЦК КПСС.
Практически такое взаимодействие со спецслужбами социалистических государств строилось как на двусторонней, так и на многосторонней основе, о чем свидетельствуют совместные совещания.
В качестве примера совместных операций КГБ и его партнеров приведем только совместную разработку национальных редакций радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа», тесно сотрудничавших с ЦРУ США.
Как было подсчитано автором на основе открытых публикаций, с середины 50-х годов только к 1987 г. в различные редакции и структурные подразделения «Радио «Свободная Европа» были внедрены более 80 сотрудников разведок социалистических государств.
Второе важнейшее направление деятельности органов КГБ -контрразведка, задачей которой является прежде всего выявление конкретных разведывательно-подрывных акций сотрудников, эмиссаров и агентов спецслужб иностранных государств, каким бы «прикрытием» для выполнения своих заданий они бы ни пользовались.
«Важнейшими признаками шпионов — неприятельских тайных агентов, — писал автор одной из первых советских работ, посвященных разведке, А.И. Кук, — является тайный образ их действий и ложные предлоги, используемые для получения необходимой информации».
Однако, как подчеркивал Кук, сама жизнь показывает, что оправданное презрение населения к агентам иностранных государств «...зачастую переносится и на тайных агентов своего государства. Тут — прискорбное недоразумение... Не могут не вызывать полного уважения и восхищения люди, движимые на эту работу высокими побуждениями: определенной идеей или искренним желанием исполнять опасные и тяжелые задачи на пользу своего государства».
Добавим, что учебное пособие заместителя начальника информационного отдела Разведывательного управления РККА Александра Ивановича Кука «Канва агентурной разведки» было издано еще в 1921 г.
Из числа важнейших и, на наш взгляд, вполне актуальных и для сегодняшнего дня выводов работы А.И. Кука подчеркнем два:
Первый: агентурная разведка не разграничивает понятий мирного и военного времени.
Второй: к числу важнейших политических задач разведки относится оказание целенаправленного воздействия на население враждебного государства посредством прессы, пропаганды, распространения слухов, распространения определенных идей и взглядов, подрывающих веру во власти собственной страны.
Идея о достижении всеобщего, «всесветного» мира, писал А.И. Кук, по-прежнему кажется далекой от осуществления, а поэтому, «...учитывая неизбежность войны, каждое государство... всемерно стремится и должно стремиться к созданию выгоднейшей для себя обстановки для разрешения возникающих конфликтов».
Говоря о контрразведывательной деятельности КГБ СССР, велик риск скатиться к компилированию работ других авторов, в том числе очень компетентных мемуаристов. Чтобы не подвергать себя этому риску и чтобы не утомлять читателя пересказом чужих работ, просто отошлем его к наиболее достойным изданиям на эту тему [13].
Упомянем только несколько контрразведывательных операций, проведенных КГБ СССР в 70-е годы.
Так, летом 1977 г. в Москве начался судебный процесс над сотрудником ГРУ А. Филатовым, завербованным ЦРУ в Алжире в феврале 1974 г. Вербовка Филатова американской разведкой стала продолжением его оперативной разработки, начатой еще во время первой зарубежной командировки в Лаос.
Однако уже через 6 месяцев после возвращения из Алжира КГБ начал контрразведывательную операцию в отношении Филатова, вследствие чего еще через полгода он был арестован.
Шпион дал признательные показания, помогал следователям, вследствие чего 2 сентября были захвачены с поличным при проведении тайниковой операции сотрудник посольства США В. Крокет и его жена.
С учетом этих обстоятельств 14 июля 1978 г. Филатов был приговорен к 15 годам лишения свободы.
Показательно и то, что одновременно в июле в Москве начался суд над советским гражданином А.Б. Щаранским, обвинявшемся в сотрудничестве с американской разведкой. Подчеркнем при этом, что он обвинялся по статьям 70 и 64 УК РСФСР (пункт «д»): «— измена Родине в форме оказания помощи иностранному государству в проведении враждебной деятельности против СССР».
Неосведомленному читателю поясним, что ныне Анатолий (Натан) Щаранский именуется у нас не иначе как «жертвой произвола КГБ», «диссидентом» и «правозащитником».
Действительно, в августе 1976 г. А. Щаранский вошел в состав «Хельсинкской группы», в связи с чем его арест 13 марта 1977 г. вызвал за рубежом многочисленные выступления с требованиями его освобождения и клеветническими кампаниями в адрес советских властей.
В чем участие принял даже сенат Соединенных Штатов Америки.
Отметим, однако, следующее немаловажное обстоятельство.
В 1995 г. в Израиле вышли мемуары Нехемии Леванона, на протяжении многих лет являвшегося руководителем как Русского отдела МИД, так и специальной секретной службы «Нативы», «Пароль — Натива!».
