готовностью заскользило по лакированному полу к окну. Его движение остановила лишь батарея, замаскированная толстым слоем зелени в виде свисающего сверху аспарагуса. Каким-то чудом аспарагус умудрился не свалиться, и то хорошо: горшок, в котором он обитал, был столь чудовищных размеров, что запросто мог укокошить Еву.
Наконец все как-то утихомирилось, и, размахивая свечой, я полезла посмотреть, что там стряслось с проводкой. Как выяснилось, угадала я правильно: вылетели пробки. А виноват был электрообогреватель, что-то там у него внутри закоптилось, вот и произошло короткое замыкание.
Пошуровав в шкафчике со счетчиком, я устранила проблему со светом. Правда, обогреватель пришлось выключить.
– Что, свечи больше не нужны? – спросила Ева, выдергивая из волос ветки аспарагуса. – Зараза, здорово колется…
– Ваши вещи уже сухие, – сообщила Баська. – Зато наша обувь мокрая. Хорошо еще, что вода была не очень горячая. Так кто в конце концов выиграл?
Тадеуш закончил расчеты, отпихивая ногами стопки телефонных книжек.
– Павел. На четыре очка! У него 682, а у меня 678. Карета меня сгубила, нужно было бросать на более крупные…
Он встал, вышел в прихожую в одних носках, явно намереваясь отправиться в ванную, и немедленно наступил на стекла, заметенные в угол и прикрытые щеткой. В суматохе щетку кто-то толкнул, она зацепила осколки и усеяла ими пол. Не отличаясь навыками индийского йога, Тадеуш попытался резко отпрыгнуть в сторону, как-то странно споткнулся и упал на испорченный обогреватель, все еще маячивший в дверях во вторую комнату. Будучи на колесиках, обогреватель прокатился через все помещение не хуже, чем кресло с Евой, и врезался в столик у балкона, заставленный цветочными горшками. Один из горшков с жутким грохотом полетел на пол. К счастью, у меня тогда еще не было телевизора, иначе все могло бы кончиться гораздо хуже.
Правда, Тадеуш не слишком изрезал себе ноги, поскольку очень ловко наступил на плоские стекляшки от книжного шкафа, избежав смертоносных стаканных осколков.
И после всего этого станет ли кто-нибудь удивляться, что именно эту игру я запомнила во всех подробностях?…
Думаю, что она пригодится в качестве инструктажа, если бы кто-то захотел поиграть в кости.
И вторая. (Модификация. Это я напоминаю потому, что из-за всех предыдущих страниц любой человек мог забыть, о чем тут вообще идет речь.).
Так вот, эта игра в модифицированном виде может выглядеть гораздо острее, а играется она следующим образом.
В распоряжении каждого игрока есть только один бросок, и никакими «оградами» он себе голову не забивает. Если первый игрок не использует свою попытку, кидает следующий. Если у второго выйдет какая- то комбинация – при этом выигрывают комбинации как минимум двух шестерок, – он может продолжать бросать. Если промахнется, все пропадает, однако он может записать себе набранные очки в любой момент, но, записав очки, заканчивает бросать и передает кости следующему. Две пары считаются вдвойне, а все остальные комбинации – втройне. Третий бросок считается еще раз вдвойне; например, кто-то третьим броском выбросил три пятерки, то есть пятнадцать, умножить на три, это уже 45, и еще вдвойне – в сумме 90. Это весьма соблазнительно, каждый старается добраться до этого третьего броска, а его еще мучает и четвертый, потому что, естественно, после третьего вдвойне считается все, и тут, как говорится, «жадность фраера сгубила». Иногда ему везет, но чаще все, что он насобирал первыми двумя бросками, пропадает.
Игра идет до какого-то заранее установленного предела, наиболее практично играть до 2000 очков. Кто наберет их первым, тот выигрывает у всех столько, сколько очков им не хватает до двух тысяч. Играть можно по гроту, по злотому или по сто долларов, если в игре участвуют сумасшедшие либо миллионеры, и это уже чистый, ничем не замутненный азарт.
В кости можно играть также в «семь-одиннадцать». Это игра между игроком и банкиром, что-то вроде карточного «очка», для нее используются две кости, а выигрывает тот, кто первым этими двумя костями выбросит число 7 или 11 – 3 и 4, или 2 и 5, или 5 и 6, или что-то еще, что дает в сумме 7 или 11. Игра ведется на ставку, объявленную игроком, и он либо теряет эту ставку, либо получает ее вдвойне. Банкир один, а игроков вокруг него может сидеть сколько угодно, играют по очереди, причем в домашней компании банкир меняется, им может, и даже должен, поочередно быть каждый, ибо практика показывает, что в основном банкир выигрывает больше всех.
Не следует играть с людьми скупыми и трусливыми, а также с супругами, имеющими разные пристрастия: муж – скряга, а жена – азартный игрок или наоборот, и после первой же игры можно попасть в суд в качестве свидетеля в деле о разводе или об убийстве, совершенном в состоянии аффекта.
Кроме того, кости совершенно явно демонстрируют тайные свойства игроков. Выбросить пять шестерок за одним замахом – это вещь редкая и не каждому удается. Так вот, я лично знала одного такого типа, который эти пять шестерок выбрасывал раз за разом без каких-либо особых усилий, причем кости принадлежали мне и абсолютно точно не были фальсифицированы, что доводило до отчаяния и бешенства всех остальных игроков.
И что же оказалось? Выяснилось, что вышеуказанный тип был давним и закоренелым «голубым».
Кости, видимо, знали об этом с самого начала.
Поэтому играть с гомосексуалистами я тоже не советую.
Ну и еще одно, чего нельзя обойти. А именно…
Бридж
Нет лучшей проверки характера, чем бридж, причем проверка не грозит никакими опасностями. Сравниться с бриджем может только какая-нибудь экстремальная ситуация, в которой человеческий характер проявляется во всей красе: под градом рвущихся снарядов или же у самой вершины Эвереста. Однако, в отличие от бриджа, там человек может запросто лишиться жизни, не говоря уж о таких мелких проблемах, как тяготы военной жизни, борьба со стихиями или вояж в труднодоступный Тибет. Сыграть в бридж значительно проще.
Бридж – это некоторым образом коллективная игра, во всяком случае партнерская. Думаю, нет смысла рассказывать здесь об основах игры в бридж, несколько человек сделали это значительно лучше меня, но дело в том, что эти преподаватели оставили без внимания сопутствующие обстоятельства. Казалось бы, благородная игра, почти такая же, как шахматы, спортивная и вроде бы весьма далекая от азарта, а сколько страстей она может пробуждать – о-го-го! Достаточно только один раз услышать, как жена обращается к своему мужу: «Ты – придурок!!! И это я еще ласково говорю!!!» – причем, следует отметить, это говорит женщина тихая, уступчивая, культурная и прекрасно воспитанная, – чтобы понять, что тут мы имеем дело с эмоциями крупного масштаба.
Во время бриджа с огромной легкостью и чуть ли не с первого же мгновения выявляются следующие человеческие черты:
