алмазики. Лопнуть мне на этом месте, если мы не имеем дело с шедевром ювелирного искусства! Какая тонкая рельефная чеканка, к тому же драгоценные камни…
– Ненормальная! – фыркнула на меня Алиция, но сама тоже взяла другого короля и стала его разглядывать.
Мажена рассуждала вслух:
– Раз шахматы, должны быть белые и черные, а мне все фигурки кажутся… хотела сказать – «одинаковыми», но нет. Они черные и белые, разница видна, только не пойму в чем…
Алиция перебила девушку. Конечно, она не могла согласиться со мной.
– И никаких алмазиков, ты все выдумала, если что и сверкает в короне, так малюсенькие рубины.
Отталкивая друг дружку от лампы, мы принялись изучать находку уже с помощью лупы. Все фигурки были серебристые, но белые отличались идеальной гладкостью, в то время как черные наполовину выделяла другая фактура. Трудно точно ее определить, вроде как будто шероховатость, шершавость, что при идеальной сверкающей белизне белых фигур производило впечатление… если не совсем черных, то все же очень темных. У черных такой «шершавой» техникой были выполнены мантии короля и ферзя-королевы, гривы и хвосты коней, граненые цоколи и капители башен-ладей, нижние части пешек. У белого короля и белой королевы в коронах посверкивали алмазики, у черных монархов – рубинчики. И хотя в массе все фигурки казались одной компанией, все же их легко можно было разделить на два воюющих лагеря.
– Слушайте, ведь это же настоящее сокровище, – с трудом переводя дух произнесла Мажена. – Серебряные шахматы! Я горда и счастлива, что присутствовала при их находке.
– Сомневаюсь! – пробурчала хозяйка. В отличие от нас она особого восторга не проявляла, хотя и оказалась владелицей целого состояния.
– Ну в чем ты опять сомневаешься? – раздраженно спросила я.
Всегда она такая! И сама не радуется, и другим не дает.
– Сомневаюсь в том, что они серебряные. Им не меньше века, серебро за это время должно бы было почернеть, а они, сами видите, так и сверкают.
– Если держать серебро без воздуха и света, – начала было я, но мне не дали закончить.
– Алиция, у тебя найдется в доме серебряная ложка или вилка? – вмешалась в наш спор Мажена.
– И ложки есть, и даже вилка. Нет, две вилки. Точнее, три, – вслух вспоминала хозяйка. – Еще довоенные.
– Ты пользуешься ими?
– Нет.
– Они у тебя лежат на окне?
– Нет, в ящике.
– И что?
– Чернеют. Кажется, надо их чистить, вроде бы мелом.
– Ты чистишь?
– Делать мне нечего!
– Значит, это не серебро, но что же тогда? – задумалась Мажена.
Я насмешливо подсказала:
– Хромированный автомобильный буфер. Вообще любая железка из нержавейки.
– Украшенная алмазами? – не сдавалась Мажена.
– Алмазы – бижутерия. Рубины – тоже. Во всяком случае, в серебро я не верю.
– Что не мешает им быть очаровательными.
Наш диспут прервал сильный стук.
Кто-то отчаянно колотил по стеклу входной двери и дергал за ручку, хотя, как всегда, дверь стояла нараспашку. Пришлось хозяйке оторваться от шахматной загадки и поспешить к входной двери, что-то гневно бормоча себе под нос.
– Лучше бы нам это прикрыть, – предусмотрительно заметила Мажена.
Бросив в коробку разглядываемого конька, я поспешила вслед за Алицией, оставив девушку со всем шахматным хозяйством. А вдруг Алиции понадобится помощь? Наверняка там кто-то чужой, ведь свои входили без стука, видя, что двери открыты. Еще не доходя до двери, я услышала жалобный голос этого чужого, точнее, в данном случае, чужой:
– …а пани никому не отказывает в помощи. Очень прошу извинить меня, но я оказалась в таком идиотском положении, что ничего другого мне не оставалось, как свалиться пани на голову, – по-польски оправдывался незнакомый голос. – Впрочем, если пани позволит воспользоваться телефоном, я бы позвонила Иоанне, она меня спасет, разумеется, я заплачу за телефонные переговоры…
– Я никакая не пани, а просто Алиция, – услышала я голос подруги. – Будешь знать. Ну входи же, что стоишь на пороге? Твоя Иоанна как раз здесь.
Дойдя до конца коридорчика, я увидела пришедшую.
– Беата! Езус-Мария, а ты откуда тут взялась?
– Иоанна! – одновременно вскричала Беата. – Какое счастье, что ты здесь!
