— А ну выкладывайте, что вам известно по данному вопросу! — резко потребовал поручик. — И по возможности яснее!
— Да нам и самим пока не всё понятно, — признался Павлик. — Но что бы вы сказали, если бы сегодня, скажем, счётчик показывал двадцать четыре тысячи, а завтра на счётчике той же машины было двадцать две тысячи километров?
Поручик привык на вопросы давать чёткие и ясные ответы. И на этот раз ответил так же:
— Я бы подумал, что хозяин машины собирается её продавать и подкручивает счётчик. Или это делает кто-то другой, но так я мог подумать лишь в том случае, если бы видел собственными глазами, как из машины выходит другой человек, не хозяин.
— Нет, другого человека мы собственными глазами тоже не видели, — честно призналась Яночка. Павлик осуждающе молчал. На его взгляд, поручик соображал неважно и выводы делал не только медленно… но, ck»bmne, неправильно. А в голове бедного поручика бушевала целая оргия всевозможных предположений от услышанного, и он всеми силами пытался свои предположения скрыть от дотошных следопытов. Впрочем, по опыту зная, что в таких случаях лучше всего наступать, он вежливо попросил:
— Я буду вам чрезвычайно признателен за все известные сведения о данной шайке. Итак, один рыжий и один лысый…
— Он не совсем лысый, — поправила Яночка, — волосы у него всё же есть, лысый он на самой макушке. Так вот, этот лысый и этот рыжий делают вид, что совсем незнакомы, и встречаются так, чтобы их никто не видел…
— Ха, ха! — вставил Павлик. — Уж мы-то увидели!
Яночка продолжала:
— А ваш ушастый художник встречается только с Рыжим и тоже старается делать это так, чтобы никто не видел.
— А вы откуда это знаете?
— От нашей собаки. Наш Хабр прекрасно их различает и унюхает при любых обстоятельствах.
— А от которого из этих злоумышленников художник брал деньги?
— От Рыжего. И это были иностранные деньги.
— И это тоже вам сказал ваш Хабр? — поразился поручик.
— Да нет, — снисходительно усмехнулся Павлик. — Это мы видели собственными глазами.
— Где?!
Сделав знак брату не выскакивать, Яночка сказала:
— Мы вам скажем, но при условии, что вы сразу же не отправитесь их арестовывать. Если пообещаете не делать этого — тогда скажем.
— А почему мне не стоит их сразу арестовывать?
— Потому что они должны… они наверняка ещё кое-что сделают.
Поручик с уважением взглянул на детей.
— Что ж, весьма умное замечание. Я тоже считаю — если должны, пусть ещё кое-что сделают, но при условии, что я буду об этом знать. Не беспокойтесь, не кинусь я их сразу арестовывать.
Дети в свою очередь с уважением взглянули на поручика.
— Понятно, — сказал Павлик. — Вам тоже нужны твёрдые доказательства, милиция вообще любит неопровержимые доказательства. Вот и я говорю — будь у нас фотоаппарат, уж мы бы вас завалили неопровержимыми доказательствами! Те иностранные деньги очень хорошо бы получились на снимке.
— Так где вы их видели?
— Да у него в домике. Он тут, на базе отдыха живёт, в домике. Да Рыжий же! А Лысый тоже где-то живёт, только мы не знаем где.
— А фамилии их знаете?
— Зачем вам их фамилии? Если вам всё будет известно, вы и так их переловите.
— Так пока мне ещё не всё известно?
— Ясное дело, не все.
— И больше мы пока вам не расскажем, — решительно заявила Яночка. — Потому что не вы должны захватить их на месте преступления, а мы, иначе, выходит, напрасно старались. Потерпите, может, уже недолго ждать. Ничего, придётся потерпеть.
Тем временем поручик немного упорядочил хаос в голове и пришёл к кое-каким выводам. Главное, понял, что ему не мешает срочно кое-что предпринять. Вслух он произнёс:
— Что ж, не очень нравится мне ваше упрямство, ну да я уже понимаю — ничего с вами не сделаешь, придётся действительно потерпеть. Я обещаю потерпеть, но и вы обещайте мне одну вещь. Ни при каких обстоятельствах ничего не предпринимать! Ни в коем случае ни во что не вмешиваться! Не мешайте им, наблюдайте, но из безопасного места. Главное — не показываться им на глаза, чтобы они и не подозревали о вашем присутствии! Поняли — не вмешиваться ни при каких обстоятельствах, даже если они примутся убивать друг дружку! Сидеть тихо и только смотреть! Обещаете?
— Относительно того, чтобы им на глаза не показываться — хоть поклясться готовы, мы и сами так считаем, — заверила поручика Яночка. — Bopnwel, согласны и на всё остальное. Торжественно обещаем!
Павлик молчал, глядя на поручика милиции большими невинными глазами. И поручик отказался от первоначального намерения немедленно отправиться к родителям и всё им рассказать. Впрочем, у него уже не оставалось на это времени, а он очень хорошо помнил о том, как его силой удерживала в том доме настырная Мизина мама. От такой скоро не вырвешься. И ещё поручику смутно помнился какой-то крем от загара, который там пропал, так что снова у обитателей того дома есть основание вцепиться в милицию. Нет, сейчас решительно не до этого. Надо немедленно действовать! И, наскоро простившись с детьми, он умчался на мотоцикле.
Дети тоже поспешили домой. Наверняка их уже ждут к ужину.
— Теперь найти только что-нибудь острое для протыкания покрышек, — говорил по дороге Павлик. — Учти, это ты торжественно обещала ничего не предпринимать, я молчал, ты заметила?
— Ясное дело, — спокойно отозвалась сестра, — потому и взяла клятву на себя, ведь с колёсами ты и один управишься? Я не стану и прикасаться к ним, так чего же мне не пообещать? А насчёт того, что хорошенько спрячемся — тут уж я не кривила душой.
— И как быть с родителями? Надо сделать так, чтобы не заметили, когда мы уйдём из дому. Пусть думают — мы спим. Выйти из дому придётся незаметно. Я уже знаю как. Через котельную внизу.
Дверь в подвал они оставляют открытой, потому что запирают гараж.
— И на всякий случай захватим ключ, — добавила Яночка.
Постепенно весь дом погрузился в сон. Из окошка котельной вылезли две маленькие тени. Надо признаться, вылезли с некоторым трудом, зато третья выскочила легко. Затем три тени бесшумно, как и положено теням, пробежали через двор, без скрипа отворили калитку, пересекли дорогу и углубились в тёмный ночной лес.
Пока шли по лесу, взошла луна и залила серебряным светом и лес, и кладбище на холме, и огромный развесистый куст на самом краю холма. Яночка с Павликом в сопровождении верного Хабра забрались поглубже в тень под кустом и притаились там в непроглядной темноте. У Хабра ушки были на макушке, время от времени они слегка подёргивались, поворачиваясь в сторону лишь ему слышного шума. Дети ничего не слышали, стояла абсолютная тишина. Только изредка шелестели деревья под налетавшим лёгким ночным ветерком. Первым потерял терпение Павлик.
— Сколько ждём! — ворчал он по своему обыкновению. — А вдруг они сегодня совсем не появятся? Прошлый раз пришли раньше, в эту пору уже вовсю орудовали.
Яночка успокаивала брата:
— Прошлый раз шёл дождь, забыл? Вот они и могли заявиться пораньше, а теперь им приходится пережидать, пока все утихомирятся.
— Так уже давно утихомирились.
— Подождём ещё немножко.
Тут Хабр шевельнулся и поднял голову. Яночка с Павликом замерли. Они ничего не слышали. А Хабр явно что-то услышал и принялся ещё и нюхать воздух в той стороне, где кладбище. Бросил взгляд на
