— скрывать от майора какой-либо факт, связанный с преступлением, а сказав «а»… придётся выложить и все остальное, услышанное от Баськи. Вообще-то у майора, я уверена, сведений не меньше, чем у меня, даже больше, он же глаз не спускает со всех подозреваемых.
О перипетиях сегодняшнего вечера ему тоже доложат…
И тут я опять вспомнила про сотрудника майора. Изложила Баське все увиденное и снова привела её в неописуемое волнение. Совместными усилиями мы начали докапываться, кто же все-таки тот трезвый пьяница с красным шарфом.
— Если он сотрудник майора, тогда давно играет свою роль подонка и успел завести дружбу с Пежачеком, — решила я. — А будь у майора такой сотрудник, майор выведал бы о Пежачеке всю подноготную. Впрочем, может, теперь и выведал; если подонок валандается с Пежачеком уже с неделю…
— Из двух зол меньшее — подонок от майора, — грустно заявила Баська. — А вдруг это не так? Тогда подонок на посылках у этого павиана Пежачека?..
— Вот именно. И звонил павиану, а не майору. Ведь Пежачек тут же примчался. С тобой, говоришь, откровенничали насчёт его знакомств? Подонок все слышал, усёк к тому же, как ты на ус мотаешь… Видать, что-то сногсшибательное.
— Да, сногсшибательное. То есть само по себе ничего особенного, но если сопоставить…
— Тут опять какая-то путаница, почему-то Пежачек перестал за нами следить. До этого момента все сходится. О нем сказанули, подонок по телефону сообщил про тебя, Пежачек приехал и прицепился на сей раз вовсе не ко мне, а к тебе. Тогда почему вдруг бросил нас и смыслся? А может, все просто: к примеру, красный шарф позвонил Пежачеку, чтобы тот отвёз его домой, и ты тут ни при чем.
— Если так — обревусь от радости. Только дудки, он слышал разговор. Раз не пьян и не спал, все подслушал…
— В этой вашей беседе Пежачека поминали?
— Ясно, поминали! Откуда бы мне о нем знать? Я и понятия не имела о каком-то Пежачеке. Послушай, умоляю, любыми способами выведай у майора, не его ли этот тип в красном шарфе! Да подипломатичней, пока не узнаешь, спать не смогу.
— Ну, сегодня к майору уже поздно. Придётся тебе ночку помучиться. Меня тоже подмывает разведать… Попробую навязаться завтра, предлог есть.
— Я завтра весь день в Виланове. Давай условимся сейчас. Позвоню ближе к вечеру, попрошу приехать за мной; если что-нибудь разузнаешь, согласишься, ну а нет, так нет. Скажешь, некогда.
— Не дури, удастся поймать майора или нет, все равно приеду. В котором часу?
— До десяти исключено. Павлова тётка больная, я сижу с ней и с детьми, пока кто-нибудь не вернётся с работы, этот их постоянный кошмар — безумная бабка способна поджечь дом или искромсать их топором. Давай в половине десятого между обоими домами, не знаю, в какой вернутся раньше и, соответственно, из которого дома выйду. Значит, около кустов шиповника, помнишь где?
Я кивнула, топографию местности помню.
— А эта чокнутая мне машину не спалит?
— Все может случиться, не отходи от машины, в случае чего — отъедешь. Она не догонит.
Сдвинутая бабка доставляла массу хлопот не только родственникам Павла, обитающим в Виланове, но и всем соседям. Помешанная одинокая старушка отличалась незаурядным темпераментом, бодростью и склонностью к каверзам. Неугомонная и непоседливая, она навещала всех окрестных знакомых и творила им всякие пакости. На визиты отводила самое неподходящее время — скажем, два часа ночи или пять утра; регулярно раз в неделю пыталась что-то поджечь, выбивала соседям стекла, подстерегала детей и обливала их какой-нибудь жижей. Раз облила ребёнка кашей, сваренной на прокисшем бульоне; позже у кого-то под дверями перебила штук тридцать яиц, старательно отделяя белок от желтка; в другой раз явилась к брату Павла с тяпкой и набросилась на лавку в прихожей; самые непредвиденные замыслы роились у неё в голове, и она всячески старалась привести их в исполнение. Варила какое-то зелье, якобы лечебные травы, и вонью надолго отравляла чуть ли не весь район. К счастью, полоумная — дряхлая, худая и болезненная — не обладала физической силой, и у неё легко отбирали тяпку, топор или камень. Поджоги осуществлялись старушкой столь бестолково, что ей удалось пустить дымом лишь старый курятник да две доски в заборе. Курятник, кстати, и так предназначался на слом. С другой стороны, поскольку её деяния не представляли серьёзной опасности для окружающих, ни одна больница не желала бабулю держать. Социальное обеспечение прикомандировало к ней медсестру, которая навещала подопечную через день, дабы та принимала успокаивающие лекарства.
Родственники Павла проживали в двух домах по соседству (в одном — тётка с дочерью, в другом — брат с женой и детьми). Маленьких детей в отсутствие родителей опекала тётка. Баське же предстояло опекать всех одновременно, охраняя к тому же обе резиденции от возможных козней помешанной бабули.
— Да, завтра у тебя весёлый денёк, — посочувствовала я. — Что случилось с тёткой?
— Ишиас. Не может встать. Насчёт веселья ничего не поделаешь, раз в неделю жертвую собой. До чёртиков любопытно, что ты выудишь у майора. Может, поедем — пора домой…
Жёлтый «опель-комби» не появился. Я подкинула Баську на Польную и остановилась у подъезда, мимо проехал лишь маленький «фиат» и свернул во двор между улицей Партизан и Лазенковской трассой. Баська высаживалась довольно долго — уронила зажигалку и возилась, извлекая её из-под сиденья. Разворачиваясь, я заметила какого-то субъекта — он пересёк улицу и вошёл в Баськину дверь. Красного шейного платка на нем не было, и посему моя подозрительность не получила должной пищи.
С майором я побеседовала по телефону. Он с ходу оповестил меня, что занят по горло, и велел излагать короче.
— Звоню на всякий случай, — заверила я коварно. — Ещё подумаете, будто скрываю. Вы и так в полном курсе, ваш сотрудник наверняка дал полный отчёт?
— Какой мой сотрудник?
— Да этот хулиган, приставленный к пани Маковецкой. Он ещё симулирует дружбу с Пежачеком.
— Кто?!
— Ну, ваш человек…
Майор просто рассвирепел.
— Говорите толком, или я и вправду вас упеку! Предупреждаю ещё раз, у меня нет времени! Прошу коротко и со смыслом! В чем дело?
— Дело в Пежачеке, он вчера странную штуку отколол возле ресторана «Славянский». Вечером. Я сама видела.
— А как вы там оказались?
— Поехала вызволять из злачного места пани Маковецкую. Её муж меня попросил, сам очень занят.
— Что она там делала?
— Злоупотребляла алкоголем, правда, в умеренных дозах. Странно, вы меня спрашиваете, как будто ничего ведать не ведаете, а ведь ваш сотрудник, якобы пьяный, спал за её столиком.
— Прошу оставить в покое моего сотрудника! Поймите, пожалуйста, не было там никого от нас! Расскажите все по порядку!
Я сжалилась и подробно описала все маршруты и манипуляции «пьянчуги» в красном шарфе и Пежачека. Затем выразила изумление по поводу того, что майор открещивается от своего сотрудника. Такового, видно, в «Славянском» не было, ибо майора чуть удар не хватил.
— Вы воображаете, черт возьми, будто у меня под началом сто тысяч человек? Армия? Откуда мне взять людей на каждую забегаловку?!
— А я думала, пан майор, вы держите под постоянным наблюдением всех моих знакомых, — сказала я невинно.
— Вы ошиблись, — сухо парировал майор. — Постоянного наблюдения не веду. С кем была пани Маковецкая?
— С какими-то двумя типами, мне незнакомыми. О чем толковали, тоже не знаю, она со мной об этом не говорила.
— А о чем же говорила?
