– Ты экстрасенс, да? – спросила Люся. – А я никогда в них не верила.
На полу была лужа воды, в луже лежала тряпка. Люся опиралась на ручку швабры, как на посох.
– Я тоже в них не верю, – сообщил Миша. – Представь.
– А как тогда у тебя получается лечить?
– Да сокамерник научил.
– Ты сидел в тюрьме? – спросила Люся.
По ее растерянному лицу Миша понял, что Люся сомневается, стоит ли вести его к себе домой. Но убеждать ее он не хотел, и вообще было бы странно, если бы он стал это делать.
– А за что? – спросила Люся.
– Я не был виноват, – ответил Миша, – но не смог это доказать.
– Все так говорят, – произнесла Люся. – Ладно, пойдем.
– Не надо говорить мне «ладно», – сказал Миша.
– Это что? – спросил Володя.
– Ужин, – ответила Таня.
У Володи полезли на лоб глаза.
– Да ты что, – сказал он, – правда, что ли? И что тут? Макароны? С сыром? Сойдет. Большой прогресс!
Таня вытерла руки о фартук, который надела впервые в жизни.
– Тебе понравится заниматься домашним хозяйством, я верю, – проговорил Володя и пошел мыть руки.
– Я благодарна тебе за терпение, – улыбнулась Таня.
– Тебя что, подменили? – спросил он. – Ты как-то странно себя ведешь, не пугай меня.
Он почему-то не сомневался, что макароны она посолить не догадалась.
– Главное, чтобы мои нас не нашли, – произнесла Таня. – Хотя бы пока не родится наш ребенок.
– Не обольщайся, они никогда не успокоятся, – сказал Володя. – Когда-то придется урегулировать эту проблему. Но пока да, ты права, лучше скрываться. Не звони подругам, не ходи в места, куда когда-то ходила, не ищи работу. Сиди дома и выходи гулять на балкон.
– Как принцесса в высокой башне, – усмехнулась Таня.
Инна любила надевать одежду, которая слегка просвечивала, не слишком сильно, а так, в рамках приличия. Тем не менее сквозь ткань угадывались очертания тела. Инна была мудрой женщиной и понимала, что если ставки высоки, надо выглядеть дорого и при этом добропорядочно.
– Дмитрий Николаевич будет через десять минут, он просил вас подождать, – сказала секретарша, улыбнувшись дежурной улыбкой и кивнув в сторону кабинета.
Инна кивнула в ответ и прошла в кабинет. Сам факт того, что ей позволили пройти в кабинет хозяина компании в его отсутствие, был знаковым. Инна Сергеевна зашла в помещение, обставленное в стиле минимализма, села на стул, плотно сдвинула колени и принялась терпеливо ждать.
Она вообще могла ждать долго, как змея, которая часами лежит неподвижно, перед тем, как сделать бросок.
Дима пришел раньше, чем истекли десять минут.
– Добрый вечер, – поздоровался он, бросая бумаги на стол и садясь в кресло. – Вы хотели обсудить со мной ход рекламной кампании магазина?
– Да, – кивнула Инна, понимая, что ее ноги выглядят в узкой официальной юбке и черных туфлях на каблуках просто бесподобно. – Вот отчет, что потрачено и куда, а также образцы рекламы, которую мы размещали.
Дима взял бумаги, пробежал отчет глазами, посмотрел на фотографии. Надо было отдать Инне должное, вкус у нее имелся. Реклама была хороша – девушки в кафе, девушки на улице, девушки в холле театра.
– Нормально, – сказал он, – результат уже есть?
– Реклама еще не выходила, – пояснила Инна, – все готово, примерно через две недели начнут поступать в продажу журналы, в которых мы оплатили рекламные площади. Вы уверены, что не надо отчитаться об этом Марине Владимировне?
– Я сам ей скажу, – произнес Дима.
Инна Сергеевна встала.
– Спасибо, что уделили мне время.
– Уже уходите? – спросил Дима.
– Что вы, я никуда не спешу, – сказала Инна Сергеевна и снова села на стул.
– Тогда подождите, я подвезу вас домой, – проговорил Дима.
Сердце Инны подпрыгнуло и затрепыхалось.
– Скажи мне, – попросил Артем, – что ты действительно принесла это белье назад. И что ты раньше никогда не брала ничего в магазине, где я работаю.
– Принесла назад и никогда раньше не брала, – подтвердила Ксения.
Коса лежала у нее на плече, и Артему вспомнилась сказка о красавице с золотой косой, которую сторожил змей. Иван Царевич, раз за разом пытавшийся выкрасть невесту вместе с прической, в конце концов понимал, что его таки в очередной раз поймают, и рубил косу топором. Но каждый раз золотая коса вырастала снова, даже становилась еще длиннее.
– У тебя нет доказательств, – сказал Артем, – отчет товароведа показал, что ты взяла белье именно в тот день, а не за два дня до того момента, как я поймал тебя за руку.
Лицо Ксении напоминало о классических русских красавицах. Артем подумал, что не хватает лишь кокошника.
– Тем не менее я говорю правду, – произнесла Ксения. – Тебе остается мне только поверить.
– Я тебе верю, – сказал Артем, – но чтобы тебя не осудили, нам надо это доказать.
– Нам? – спросила Ксения.
– Ну да, – ответил Артем, – я же тебя поймал на горячем. Не хотелось бы, чтобы на совести было пятно.
– Понятно, – протянула Ксения, – но мне нечего тебе добавить. Я взяла белье, принесла домой, мне стало ужасно стыдно и неприятно, я так надеялась, что уже поборола эту страсть и она никогда не вернется. Я возобновила прием лекарств, а потом отпросилась посреди дня с работы, положила белье в пакет и принесла назад.
– Но доказательств нет, – сказал Артем. – Ты ничем оправдаться не можешь.
– Ничем, – кивнула Ксения. – Я очень надеялась, что персонал вашего магазина подтвердит, что комплект пропал в субботу, а принесла я его назад в понедельник, но этого не произошло.
Артем все смотрел на ее косу, которая лежала на ее плечах, как большой светлый полоз.
Лариса лезла через забор. В одном кармане у нее лежали китайские петарды, а во втором – пара сосисок. Забор был высоким, но Лариса не сдавалась. Во тьме тускло поблескивали ряды автомобилей. Сторож мирно дремал в своей будке, опустив на грудь буйно заросшую голову. Но Шарик и Бобик не спали. Они предвкушали визг, панику и позорное бегство нарушителя, но когда тушка глухо шмякнулась о землю, собачьи носы уловили волнующий аромат.
Сосиски.
Шарик и Бобик тут же спрятали свои острые зубы, а хвосты их сами собой предательски замотались из стороны в сторону. Лариса принялась очищать аппетитные колбаски от шкурок, а собачки дисциплинированно ждали, капая слюной и постукивая хвостами о гравий.
Когда собаки получили свои сосиски, Марина подошла к красному «Пежо», наклонилась и принялась засовывать в выхлопную трубу петарды, проталкивая их подальше, в глушитель. Потом она снова вскарабкалась на забор, сделала своим новым четвероногим друзьям ручкой и исчезла в ночи.
– Садитесь, – сказал Дима, распахнув перед Инной дверцу своего «Мерседеса».
Инна Сергеевна грациозно нырнула на сиденье, не забыв на секунду задержать колени перед глазами Димы.
Он обошел свой автомобиль, сел за руль и уловил аромат духов Инны Сергеевны. Охрана уселась во внедорожник, стоящий сзади. Дима завел двигатель и нажал было на педаль газа, когда на парковку въехал
