их спиной, и ее красные, налитые кровью глаза отражались на сияющей, как зеркало, поверхности кастрюли.
– Ахтунг! – изо всех сил заорал Витек, поворачиваясь и вскидывая пистолет.
Острые, как шило, зубы полоснули его по шее, вспарывая артерии. Брызнула кровь. Охранник рухнул. Пистолет отлетел далеко в сторону и упал в лужу, натекшую из холодильника. Второй мужчина попятился, держа пистолет в вытянутой руке. Его кисть дрожала. Он обернулся. До выхода в коридор было еще далеко. В этот момент сильный удар в спину сбил охранника с ног. Через несколько секунд все было кончено.
– Рассредоточиваемся! – дал сигнал вожак. – Убивайте всех, кого увидите. Смерть вивисекторам!
Он бесшумно выбежал в коридор. Гладкий горячий хвост крысы извивался, как тело змеи. Вслед за ним помчались его сородичи. На лестнице они остановились и разделились. В больших крысиных сердцах билась ненависть. Наконец-то они могли отыграться за бесчисленные толпы невинно убиенных собратьев, которые нашли свой безвременный конец в лабораториях института!
Лариса давила и давила мозгоедов, а их становилось все больше и больше. Трупы муравьев резко пахли чем-то мускусным. Тела умерших насекомых накрывали толпы их живых собратьев, вылезавших из туннелей.
«Сколько же их тут?» – спросила саму себя Ильина.
Ей уже было ясно, что таким способом с мозгоедами не справиться. Девушка все больше уставала, ей хотелось сесть или хотя бы прислониться к стене, но все вокруг кишело тысячами муравьев-мутантов. Чувствуя всей кожей ползающих по ней существ, Ильина вдруг испытала отчаянный прилив ненависти. Она не ощущала страха. Девушка забыла о холоде. Мокрые прилипшие волосы больше не беспокоили Ларису.
– Убью. Всех. Уродов, – четко сказала Лара, глядя невидящими глазами в кромешную тьму.
Она подошла к стене, за которой слышала шум воды, и еще раз напрягла слух. Там продолжался шум. Замерзшими пальцами Ильина расстегнула ремень, сняла с него стальную пряжку и слегка поковыряла известку между кирпичами. Как она и надеялась, раствор отсырел.
– Потому что вытяжку включают только тогда, когда в карцере кто-то сидит, – громко произнесла Лариса.
Найдя место, где шум воды был слышен лучше всего, Ильина принялась ковырять известку. К сожалению, кирпичи лежали плотно один к другому, и работать было трудно.
«Проблема только в первом кирпиче, – поняла Лариса. – Второй будет вынимать уже легче. Третий – еще легче».
Работая, она согревалась. Ей показалось, что шум воды стал громче.
«Может, это ливневая канализация и на улице идет дождь?» – предположила Ильина, аккуратно отковыривая раствор пряжкой. Ее длинные пальцы словно специально были приспособлены для этой работы. Муравьи продолжали бегать по ее ногам и рукам, забиваясь в рукава и кусая за ноги.
– Ничего, подождите немного. Я участвовала в вашем создании, я вас и утоплю, – мрачно сказала Лариса.
О том, как будет спасаться она сама, Ильина не думала.
Огромный пес неподвижно стоял около «УАЗа». Он был черным и массивным, как гора. Полковник, прошедший множество горячих точек и не единожды рисковавший жизнью, с трудом перевел дух – такого зверя он не видел никогда. Сжав в кулак всю волю, Рязанцев поднял пистолет и прицелился. Взгляды зверя и человека встретились.
– Твою мать, – пробормотал потрясенный полковник.
У зверя были совершенно человеческие глаза.
«Вокруг НИИ по лесу рыщут мутанты», – вспомнились ему слухи.
Никогда, ни при каких обстоятельствах он бы не поверил в то, что такое возможно, если бы не видел сейчас подобное чудовище собственными глазами.
– Уходи! – громко сказал Владимир Евгеньевич, не опуская пистолета.
Зверь не двинулся. Рязанцев был не из робкого десятка, но его бил озноб. С противоположной стороны лужи засигналил «Крузер» – Овчинников забеспокоился из-за долгого отсутствия полковника. Почти сразу же у Рязанцева зазвонил мобильный – Богдан набрал его номер. Владимир Евгеньевич трубку не взял, телефон все звонил и звонил.
– Я буду стрелять. Уходи, – спокойно повторил Рязанцев, прицеливаясь псу между глаз.
Но вместо того чтобы уйти, огромный пес сел на задние лапы и ткнулся носом в бок «УАЗа».
– Ты хочешь поехать со мной, хорошая собачка? – спросил Владимир Евгеньевич, с трудом переводя дух.
Зверь отрицательно покачал головой. Полковник с головы до ног покрылся холодным потом. Если до этого простого движения он еще не до конца верил в то, что пес полностью разумен, то сейчас у него от изумления буквально подкосились ноги.
В этот момент послышался звук мотора. Бог-дан, решивший, что у полковника какие-то проблемы, ехал через лужу обратно. Яркий свет ксеноновых ламп ударил псу в глаза. Спустя мгновение Овчинников вывалился из внедорожника и открыл огонь. Оглушительно загрохотали выстрелы. Зверь черной тенью метнулся в заросли и исчез. Богдан, лежавший в грязи, продолжал стрелять.
– Что это было? – спросил он, с трудом переводя дух. – Он собирался напасть?
– Не знаю, – задумчиво покачал головой полковник. – Этот пес понимает речь. Ему что-то от нас было нужно.
– Ужин? – предположил Овчинников, засовывая свой «узи» за пояс.
– Нет. Что-то… в машине, – сказал Рязанцев.
Он подошел к своему «УАЗу», распахнул дверцу и заглянул внутрь. Почти сразу же ему на глаза попалась большая коробка на заднем сиденье.
– Разве что аптечка? – предположил Владимир Евгеньевич, пожав плечами. – Я думаю, что этот пес – один из ваших бывших коллег, сотрудник НИИ. Очередная жертва экспериментов…
Он осекся и с ужасом посмотрел на Богдана. В голову полковника пришла сумасшедшая мысль.
– А вдруг это Ева?! – воскликнул он. – Вдруг это была она?! А что, если Утюгов сделал из нее чудовище и выпустил в лес? Тогда понятно, почему она хотела ехать со мной! Ах я идиот!
Он повернулся к лесу.
– Ева! – закричал полковник. – Ева!!!
Его голос эхом прокатился по лесу.
Несмотря на холод и неудобную позу, Ева заснула почти мгновенно. Ей снилось лето. В небе сияло ласковое солнышко, дул легкий ветерок, деревья были покрыты свежей сочной зеленью, а в темной воде неглубокой прозрачной речки крутились небольшие водовороты. Девушка сняла шлепанцы, села и опустила ноги в воду. Кто-то подошел к ней сзади и сел рядом. Еве было спокойно и уютно. Вокруг царили красота и тишина прекрасного летнего дня.
– Обернись, – сказал мужской голос в сознании девушки.
Ева повернула голову. Прямо за ее спиной стоял большой муравейник.
– Ну и что, – сказала Ершова человеку, лица которого не видела, но голос которого был ей бесконечно знаком и любим, – я их не боюсь.
Девушка отвернулась от муравейника и посмотрела в воду. На песчаном дне, покрытом рябью, росли темно-зеленые водоросли и плавали маленькие серебристые рыбки.
– Уходи отсюда, – сказал мужчина голосом полковника Рязанцева.
Ева повернулась и снова посмотрела на муравейник. Он не выглядел опасным – так, кучка земли с мелкими листьями, сосновыми иглами, песком и глиной. Девушка пожала плечами и вновь стала смотреть в воду. Один из муравьев выполз из муравейника, подполз к пальцам девушки и побежал по ее руке. Ева ощутила приятное мелкое покалывание на коже.
– Уходи! Быстрее!! – закричал мужчина.
– Я не боюсь, – повторила Ева. – Когда-то мама читала мне сказку «Стрекоза и муравей», и там стрекоза была ленивой, а муравей работящим.
Насекомое добежало до ее плеча и на мгновение остановилось. Девушка продолжала спокойно спать. Еве привиделось, что муравей хочет ей что-то сказать. Он шевелил длинными усиками и умильно смотрел на
