Ева, до этого момента неподвижно лежавшая на руках у полковника, закашлялась.
– Она приходит в себя! – сказал Рязанцев и осекся.
Ершова зашевелилась, застонала, повернула голову, и из ее уха на руку полковника потекла черная кровь.
– Что такое? – нахмурился полковник. – Почему у нее идет кровь?
Лариса почувствовала, что у нее подкашиваются ноги. Все было напрасно! Несмотря на то, что Еву удалось вытащить из каменного мешка, мозгоеды все-таки добрались до нее раньше. Полковник поднял глаза. Его лицо было ужасным.
– Мозгоед? – спросил он коротко.
– Да, – кивнула Лариса, рыдая и не скрывая своих слез.
Соня, Коршунов и Комиссаров тоже подошли и теперь смотрели на тонкую струйку крови, текущую из уха Ершовой.
– Мозгоед. Мы опоздали, – тихо сказал Коршунов.
Полковник крепко обнял Еву и прижал ее к себе.
– Он не добрался до мозга, – вдруг хрипло проговорила Ева, – к счастью.
И снова потеряла сознание.
– Так, – сказала Лариса, вставая, – нам срочно нужно наверх, на свет, к врачам, лекарствам и инструментам. Ева жива, и это главное. Но если мы не примем мер, у нее неизбежно будут проблемы из-за перенесенного переохлаждения и мозгоеда, который находится в ее голове и может спровоцировать менингит.
Полковник встал. Он держал Еву на руках и крепко прижимал ее к сердцу.
– Я смогу вытащить ее на поверхность, – сказал Рязанцев, – нужно просто привязать Еву ко мне на спину. А вы оставайтесь и разбирайтесь с обмылком. Тогда, возможно, Комиссаров сможет сам подняться по тросу.
Коршунов взял один из лабораторных халатов, порвал его на полосы и привязал девушку на спину полковнику.
– Крепко? – спросил Владимир Евгеньевич.
– Как смог, – коротко ответил Коршунов. – Я тоже полезу и подстрахую вас. А девушки и Комиссаров останутся здесь. Вроде бы им тут ничто не угрожает.
– Кроме подъема воды, – заметил полковник, заглядывая в шахту лифта. – Весь минус четвертый этаж уже залит, вода скоро начнет переливаться сюда. Впрочем, я надеюсь, что мы быстро вернемся и заберем отсюда Соню, Ларису и Комиссарова. Только решим вопрос с Евой.
– Есть ли смысл соваться туда? – спросила Ильина. – Там же крысы! Может, попытаемся извлечь мозгоеда прямо здесь? При свете фонарика?
Но полковник отрицательно покачал головой.
– Только наверх. Нужен медик, – твердо сказал он и пошел к шахте лифта.
Коршунов, Лариса, Соня и Комиссаров пошли рядом с ним, готовые, если нужно, поддержать Рязанцева. Полковник с Евой за спиной с трудом оттолкнулся от пола, схватился одной рукой за трос, сильно оцарапав руку, а потом начал медленно подниматься.
– Володя, держитесь! – крикнула Лариса. – Берегите себя и вашу невесту!
Через несколько секунд Рязанцев с Евой исчезли во тьме. В этот момент на площадке возникло какое-то движение. Вода подошла вровень к полу минус третьего этажа, и на бетонную поверхность начали выбираться мозгоеды.
Капитан Сергеев быстро накинул куртку и вышел из своего кабинета в коридор, где пахло свежей краской.
– Маргарита Утюгова, значит, – повторил он.
Десять минут назад с ним связался Олег Скляров, попросил дополнительное подкрепление и сообщил, что с места события сбежала опасная преступница Маргарита Утюгова.
– Только будьте осторожны, – предупредил Скляров, – девушка не имеет никаких моральных ограничений. Например, для того чтобы забрать машину, она ударила в спину ножом ни в чем не повинного человека. Пострадавший сейчас у нас. Вообще, раненых очень много – в том числе привезли девушку с огнестрельными ранениями, которую наш полковник спас ночью с помощью своей аптечки. Так что высылайте в НИИ санитарные вертолеты, тут есть тяжелые раненые, боюсь, на «Скорых» их до больниц недовезут. Трупов же вообще без числа. Кстати, мы пока не можем найти самих Владимира Евгеньевича и Еву Хасановну.
– А откуда тогда вы знаете, что он кого-то ночью спас? – не понял Сергеев, спускаясь по лестнице на первый этаж.
– Спасенная рассказала, – ответил в трубку Олег. – Ну, присылайте подкрепление и вертолеты!
– Хорошо, – сказал капитан, – ждите.
«Ну и дела, – подумал он, – полковник кого-то спас и пропал, Еву тоже пока не нашли, в институте полно трупов и раненых. Скандал до небес! Было тихое научное болотце, ну, слухи ходили странные, ну, самоубийства… Но не гора же трупов! Там что, ядерный взрыв произошел? И где прикажете искать эту самую Маргариту Утюгову? Это, насколько я понимаю, дочь директора? Но ведь она уже много лет как пропала».
Голова у Сергеева шла кругом.
– Фу-ты ну-ты, нигде нет от них покоя, – вздохнула Ильина, глядя, как мозгоеды выбираются на пол минус третьего этажа и разбегаются в разные стороны. – Эти насекомые – просто напасть какая-то. Плодятся со страшной скоростью.
– Ужас, – кивнула Сонечка. – К счастью, у нас есть кровавый обмылок. В принципе, если сделать раствор, а это, как объяснил нам Комиссаров, очень просто, и потом вылить получившуюся жидкость в воду, можно отключить все чуждые цепочки нуклеотидов. Мозгоеды через некоторое время станут обыкновенными муравьями. Но тогда нам может не хватить дозы, и мы останемся такими, какие есть.
– Ничего, – сказала Лариса, – главное, устранить опасность, исходящую для человечества от мозгоедов. Я не хочу, чтобы на мою совесть легла хотя бы одна невинно загубленная душа.
– Может, поступить проще? – спросил Коршунов. – Давайте дадим раствор Комиссарову, он снова станет человеком и сделает еще много-много обмылков.
Степан отрицательно покачал головой.
– Почему? – спросила Соня.
– Если я что-то в этом понимаю, то на повторение понадобится несколько лет, – пояснила Лариса.
Комиссаров кивнул. Морда его была удрученной.
– Значит, потратим обмылок на борьбу с мозгоедами? – предложила Лариса.
– Да, – тут же согласился Коршунов. – А мы с Соней переедем жить к морю или речке.
Пчелкина засмеялась и стряхнула с плеча одно из насекомых.
– А как же Ева, – спросил Виктор, – так и останется с шерстью на теле?
Девушки замялись.
– Надо бы и ей выдать, – сказала Лариса, – может быть, конечно, полковник будет любить ее и с растительностью на теле… Кто знает?
– Подождите, я сейчас, – сказал Виктор и побежал в одну из комнат, давя ногами мозго-едов, которых становилось все больше и больше. Вода тоже постепенно прибывала. Через минуту Коршунов вернулся с обычным граненым стаканом в руках.
– Давайте делать раствор, – сказал он.
Дрожащими руками Лариса покрошила половину обмылка в стакан и зачерпнула воду из шахты лифта. В свете фонарика было видно, как красные кусочки окутывает красное сияние и они тают в воде, окрашивая жидкость в цвет крови.
– Пей, – сказала Лариса Комиссарову, когда раствор был готов.
Степан хлебнул, чуть не подавившись от волнения, и отстранился.
– Теперь ты, – сказала Ильина Коршунову.
– Спасибо, – кивнул он и сделал глоток.
– Ты будешь? – спросила Ильина Соню. Она до последнего не верила, что Пчелкина рискнет расстаться
