– Если вы вдруг увидите Беатриче, передайте, пожалуйста, что я ее искал.
– Обязательно, Кирилл Ханович. Чем-то еще могу помочь?
– Нет, спасибо, Ариэль.
– Приятного вам вечера.
Кирилл развернулся и обреченно поплелся к лифту. «Гвозди бы делать из этих людей», – подумал он, нажимая на кнопку. Лифт открылся, из него вышел одетый в полосатую розовую пижаму Лакшми Миттал. Он держал за руку Юлию Тимошенко, которая наконец заплела и уложила вокруг головы знаменитую косу. Лицо оранжевой принцессы светилось от счастья. Потемкин вспомнил свой душевный порыв и устыдился ревнивых мыслей. «Какой милый, безобидный дядька, – подумал он. – А я ему хотел кишки выпустить». После фиаско на ресепшен у него не было никакого плана действий. Поэтому он просто направился в свой номер, чтобы обдумать ситуацию и конечно же выпить еще.
Оказавшись в апартаментах, Потемкин обнаружил, что интерьер опять поменялся, причем на сей раз существенно. Белые детали барельефов сдвинулись и приобрели серый оттенок, а золото покраснело. Но самой серьезной трансформации подверглась фреска на потолке. Фрагмент, запечатлевший создателя и Адама, изменился настолько, что уже перестал походить на произведение великого итальянца. Вместо меланхолично-атлетичного Адама возник образ с картины Врубеля «Демон поверженный». Пепельного цвета существо падало среди гор и огненных всполохов. Саваоф, который резко помолодел и почернел, взирал на это с нескрываемой радостью.
Кирилл подошел к тому, что когда-то было Вакхом, и увидел, что чаши в его руке нет. У странного существа начали прорезаться крылья.
– Нормально. – Кирилл почесал затылок. – А как же я теперь бар открою?
Бар будто услышал его мысли и открылся сам собой. Потемкин взял из холодильника бутылку пива и вышел на балкон. Ультрамариновое небо уже начали затягивать сумерки. Океан был спокоен как никогда ранее. Над горизонтом высоко и неподвижно висели розовые облака. Они образовывали причудливую фигуру, напоминавшую распростершего перепончатые крылья дракона. На фоне облаков парила белоснежная птица с невероятных размеров крыльями. Приглядевшись, Кирилл понял, что это планер – видимо, кто-то из гостей совершал облет острова в лучах заходящего солнца. «Наверное, очень красиво, – проникся белой завистью Потемкин. – Надо бы тоже как-нибудь». Над головой его послышался шум, и показался вертолет – сначала один, потом другой. Они улетали с острова в сторону Маэ. «Вот и я так скоро», – с некоторой грустью подумал Кирилл. Хотя прошел всего один день, наполненный удивительными событиями и открытиями, стоящий, вероятно, года жизни на материке, он уже задумался об отъезде. Ему показалось, что неделя – это очень мало. Он отпил пива и посмотрел на пляж. Там два халдея на глазах у немногочисленной публики запускали очередной фонарик. Шар заморгал, затем зажегся ровным светом и начал подниматься вверх, навстречу дракону.
Увидев фонарик, Потемкин опять вспомнил о Беатриче. Он постоянно думал о ней, просто отвлекся на минуту. «Если Беты уже нет на острове или нет в живых, то я ее все равно не найду, – сообразил он. – А если она здесь, но по каким-то причинам не хочет или не может найти меня, то единственный способ встретиться – ходить по территории туда-сюда». Он сознавал, что по теории вероятности шансы натолкнуться на Бету ничтожно малы, однако это представлялось ему более правильным, чем сидеть в номере и терзаться догадками. Кирилл отхлебнул еще пива, поставил бутылку на столик и пошел на выход.
Закрыв за собой дверь, он остановился, думая, куда идти. В этот момент он увидел, как в сторону «Гурме» направляется еще одна знакомая ему пара – банкир Костин со своей дамой. «На ловца и зверь бежит», – обрадовался Потемкин. Костин тоже заприметил его.
– Ба! Знакомые все лица! – расплылся в улыбке банкир.
– Добрый вечер, Андрей Леонидович, куда путь держите?
– Да вот, перекусить собрались, чем бог послал. Пойдете с нами?
– Нет, извините, – развел руками Кирилл. – Я только что оттуда.
– Ну и ладно. Как вам тут? Какие впечатления?
– Феерические, Андрей Леонидович.
– Я же говорил!
– Вы были абсолютно правы, как всегда и во всем, – польстил Потемкин. – Вы помните халдейку, которая нас вчера встречала?
– Беатриче? Конечно! Очень приятная особа, знаете ли…
Брюнетка с ухмылкой ущипнула его за бок.
– А вы ее, случайно, сегодня не видели? – с надеждой спросил Кирилл.
– Как же! Видел. Буквально только что в «Вавилоне».
У Потемкина зазвенело в ушах:
– А где там? «Вавилон» большой.
– Вы будете смеяться, но она заходила в, извиняюсь, гей-клуб. Мы с Ксюшей как раз спускались из казино – оно повыше. А что, – подмигнул Костин, – шерше ля фам?
– Еще как шерше! – Кирилл в нетерпении протянул ему руку. – Спасибо большое, Андрей Леонидович!
– Да не за что. Успехов, голубчик.
Он со спутницей степенно продолжил свой путь, а Потемкин со всех ног бросился в противоположную сторону. На бегу он услышал, как Костин обсуждает его. Впрочем, что именно он говорил, было не разобрать, до Кирилла долетело лишь «Ромео несчастный». Потемкин быстро добежал до комплекса «В», влетел в лифт и нажал на предпоследнюю кнопку – Blue Moon. Выскочив на пустую площадку, он увидел большую металлическую дверь, над которой голубыми неоновыми трубками было выложено название заведения. Кирилл застыл на месте.
Натурально он был гомофобом. Даже порнографические сцены, где мужчины ласкали мужчин, вызывали у него рвотный рефлекс. Он не мог себе представить, как это – гладить волосатого мужика, вдыхать его сомнительный аромат. Потемкин понимал, что это другая реальность, которая ему недоступна. Но, как и все недоступное пониманию, она манила к себе. В данном же случае у него была еще одна, гораздо более веская, чем простое любопытство, причина переступить этот порог. Потоптавшись немного у логова содомитов, Потемкин отворил дверь и оказался в темном прокуренном помещении. В нос ему ударило каким-то особым запахом. Вобрав в себя воздух, Кирилл понял, что это не запах, а его отсутствие. Здесь не пахло женщинами. Пахло какой-нибудь элитной европейской казармой – к потным мужским испарениям примешивался дорогой мужской парфюм. Из динамиков лились романтические мелодии Джорджа Майкла. В отличие от «Оргазма», круглый бар размещался в центре зала, вокруг него были расставлены столики. Само помещение по размерам выглядело гораздо скромнее, чем в главном клубе, – пространство «съедал» большой бар и приватные комнаты с занавесями, которые располагались вдоль внешней стены.
Потемкин пошел по кругу вдоль столиков и сразу почувствовал на себе заинтересованные, оценивающие взгляды. Эти взгляды были прикованы к его браслету – видимо, натуралы появлялись здесь нечасто. Народу, правда, было негусто – многие столики пустовали. Среди присутствующих было несколько известных лиц. Прямо напротив входа сидел федеральный министр иностранных дел Германии Гидо Вестервелле. Он что-то оживленно обсуждал с парочкой негров и президентом Грузии Михаилом Саакашвили, который время от времени прикладывался к кальяну. Чуть поодаль расположились известный в прошлом певец Бой Джордж и спикер палаты представителей Конгресса США республиканец Джон Бонер. Кирилл также без труда узнал исполнителя роли волшебника Гендальфа в трилогии «Властелин колец» сэра Иэна Маккеллена, который потягивал что-то мутное, вроде анисового раки в компании со своим сценическим подопечным Фродо – Элайджей Вудом. Из знакомых соотечественников присутствовали опухший телекиллер Андрей Караулов, сидевший за барной стойкой, да писатель Андрей Мальгин, непринужденно общавшийся с молодым арабом в длинной, до пят, серой галабее – положив своему собеседнику руку на плечо, он рассказывал ему какую-то увлекательную историю. Остальные Потемкину были неизвестны. Кирилл довольно быстро обошел все помещение, Беатриче нигде не было. Большинство интим-кабинетов пустовало, но некоторые оказались занавешены. Кирилл хотел было начать обследовать их один за другим, но ему в голову пришла более рациональная идея. Он подошел к стойке бара, попросил у манерного, под стать заведению, халдея по имени Michel «пишущий предмет», нарисовал в чековой книжке «$ 100 000» и
