Чан Куок Тоан создал свою армию и на знамени написал боевой призыв.
В годы войны Сопротивления против французских колонизаторов славный Ким Донг, бывший связным, совершил не один подвиг и погиб как герой. В те же годы в Сайгоне сражался пионер Ле Ван Там. Он облился бензином, поджег себя и взорвал крупный военный склад врага. А в горах Тай-Нгуéна широко был известен храбрый партизан — мальчик по имени Зюк…
Потом дядя Шау сказал:
— Диктатор Нго Динь Дьем — это гончая собака на службе у американских агрессоров. Он ни за что не хочет, чтобы Вьетнам был мирно объединен. Раньше — французы, а теперь американцы хотят покорить Вьетнам. Ну, а Дьем, как все предатели, продал свою страну иностранным грабителям. Вот поэтому народ поднимается, чтобы бороться против своих врагов…
Туан хорошо запомнил этот первый урок.
Как-то вечером дядя Шау вернулся с работы в очень плохом настроении. Он не сразу лег спать, а о чем-то долго перешептывался с тетушкой Шау. Уже была глубокая ночь, даже ящерица за перегородкой перестала возиться. Но дядя Шау все еще не ложился спать. До слуха Туана сквозь сон долетели отдельные слова и обрывки фраз:
— Несчастный мальчик… не нужно ему говорить…
Потом он услышал голос тети Шау:
— А это точно?
— Да, — ответил дядя Шау. — Днем я был у связных. Группу раскрыли.
— Предательство?
— Пока неизвестно… А его… вот несчастье!
Туан услышал, как тяжело вздохнула тетя Шау. Из этого отрывочного разговора он почти ничего не понял. Но вдруг что-то тревожное промелькнуло в мыслях, мальчика охватило беспокойство. Туан не знал, что случилось, но, кажется, произошло большое несчастье. Да вот и отца нет уже целую неделю. Еще вчера Туан спросил у дяди Шау, не знает ли он, куда мог отец уйти так надолго. Дядя Шау помолчал, а потом как-то туманно ответил:
— Он уехал в одну провинцию. Будет через неделю. А если задержится, значит, на пароходе поехал в Камбоджу.
… Прошла, вернее, пронеслась еще одна неделя. Отец Туана все не возвращался. Последние ночи Туан во сне часто видел свою маму. Вновь, как в то утро, полицейские подъезжали на машине, чтобы арестовать ее. Он тогда гулял на улице. Вдруг у их дома остановилась закрытая серая машина и несколько полицейских ворвались в дом. Туан бросился за ними, но от дверей его отогнал дубинкой полицейский. Потом появилась мама в наручниках, полицейские повели ее к машине.
Она шла медленно и искала глазами сына. Дубинка в руках полицейского раскачивалась из стороны в сторону. Туан хотел броситься за мамой, но не решился. Он стоял как вкопанный, до боли закусив губу. И хотя ему было больно и страшно за маму, он в ту минуту все же не плакал. Только к горлу подкатил какой-то комок…
Однажды вечером, вернувшись с работы, Туан решил поговорить с тетей Шау. Она молола зерно во дворике.
Увидев насупленные брови Туана, тетушка Шау сразу обо всем догадалась, но все же спросила:
— Чего тебе, Туан?
— Тетя, — слезы душили Туана, — это правда, что мой отец арестован?
Женщина остановила жернова, подняла фартук и, не торопясь, вытерла пот с лица, чтобы хоть как-то скрыть свое волнение. Лицо ее побледнело. Потом она подозвала мальчика поближе и села вместе с ним на скамейку.
— Ну… ну, успокойся… А кто тебе это сказал?
— Вы от меня скрывали, но я сам все узнал. Сегодня об этом пишут газеты, и фото отца есть. Там говорится, что схвачен один вьетконговец.[2]
— А может, он просто похож на твоего отца? Фамилия-то названа?
— Нгуен Ван Вуй.
— Вот видишь, отца же зовут Нам Лау…
— Не обманывайте меня, тетя. Вот газета. Разве я не знаю своего отца? Вот родинка справа, большая, как горошина, а глаза? Да что там говорить…
Тетушка Шау поняла, что теперь Туану известно все. Стараясь не волноваться, она спросила:
— Что здесь написано?
— Что мой отец опасный вьетконговец.
— Опасный вьетконговец… — повторила задумчиво тетя Шау. — А ты понимаешь, что значит «Вьетконг»?[3]
— Конечно. Раньше я об этом уже спрашивал у отца и у мамы. Вьетконговцы — это патриоты, которые борются против американцев и Дьема.
Тетя кивнула головой, а потом сказала:
— Ступай в дом. Никому об этом ни слова. Вечером никуда не ходи. Я расскажу тебе, чем занимался твой отец.
В этот вечер тетушка Шау, укачав младших ребятишек Вьета, Нама и Тханга (Хоа и Конг сами ложились спать), села за починку их одежды и начала свой рассказ.
После ареста мамы отец Туана продолжал подпольную работу. Помимо создания подпольных ячеек из рабочих различных предприятий, он руководил работой среди жителей Нового квартала и особенно среди переселенцев-католиков. Когда полиция напала на след подпольщиков, мать Туана была арестована. В их старом доме в то время находилась явочная квартира городского отделения Национального Фронта Освобождения. Каждый день к ним приходили какие-то лица, которые спрашивали маму. Они оставляли ей, как портнихе, заказы, потом мама прятала этих «заказчиков» на чердаке, а сама садилась за швейную машину.
Туан хорошо помнил лестницу, которая стояла у них дома. Мама обманывала его, говоря, что это никому не нужная старая вещь. Правда, одно время отец действительно работал маляром и ему нужна была складная лестница. Кроме нее, в доме то там, то здесь стояли банки из-под краски с воткнутыми в них кистями. Однажды под вечер Туан, вернувшись, застал какую-то незнакомую женщину, которая в эту минуту спускалась с чердака по этой самой лестнице. А через час нагрянули полицейские и перевернули весь дом. Они пересмотрели все бумаги, тетради, учинили обыск даже в спальне. Были перерыты все чемоданы, шкафы…
Потом такие неожиданные обыски в их доме участились. Мама научила Туана, если вновь появятся эти собаки, отвечать им коротко: «Я еще маленький, только учусь. Не знаю. Спросите об этом у моей мамы…»
Туан понял, что мама была подпольщицей. А за отцом он пока ничего не замечал, потому что отец всегда был где-то занят и очень редко бывал дома.
В тот раз, когда мама проводила незнакомку через калитку, Туан дождался ее во дворе и спросил:
«Так ты прятала подпольщицу, да?»
«Тише! Что ты кричишь?»
«Они ее не схватят?»
«Не болтай! А тебе ее жалко?»
«Жалко…»
«Почему?»
«Потому, что она, как и ты… против американцев и Дьема».
Мама улыбнулась и погладила его по щеке:
«Ты умница, сынок! А ты знаешь, почему эта женщина против американцев и Дьема?»
«Знаю, мама».
«Ну скажи!»
«Американцы — грабители. Дьем — продажная шкура, он слушает американцев. А они с помощью Дьема, хотят сорвать мирное объединение страны, убивают наш народ, патриотов…»
