Стюарт вынес ее из офиса. Розлин знала, что Кевин не уронит свое достоинство, бросившись в погоню. Он бы ни за что не устроил подобный спектакль.
— Бедный Кевин, — сказала она.
Поинтересоваться, хочет ли она, чтобы ее спасали, а точнее, тащили, как куль с мукой, Стюарту, очевидно, даже в голову не приходило. Деликатность никогда не была его сильной стороной.
Стюарт фыркнул.
— Нашла кого жалеть! Да ему не терпелось сбежать из комнаты, как только тебе стало плохо.
Розлин обнаружила, что между плечом и квадратной нижней челюстью Стюарта есть местечко, словно специально созданное для того, чтобы она могла уткнуться туда носом.
— Не суди его строго. Он боится болезней, и, хотя я и не больна… — Все еще злясь на Стюарта, она криво улыбнулась. — Дальше я могу идти сама.
— Не порть мне удовольствие, Розлин, я чувствую себя героем, — прошептал Стюарт ей в самое ухо и шутливо пожаловался: — Подумать только, сколько лет я потратил зря, играя роль современного джентльмена, а женщины, оказывается, предпочитают пещерных людей. В жизни не получал столько призывных взглядов, как сейчас!
— И кого же ты собираешься утащить в свою пещеру? — в тон ему откликнулась Розлин.
Вернее, кого пытаешься обмануть? — подумала она. Призывные взгляды на него бросают всегда.
— В данный момент мне кажется предпочтительней твоя, — сострил он.
— Мои ключи в сумочке, а она осталась в кабинете. Придется за ней вернуться, — сказала Розлин и поморщилась при мысли, что придется снова стать мишенью любопытных взглядов теперь уже бывших сотрудников.
— Боюсь, что если я снова увижу этого напыщенного зануду, то просто задушу его, — с усмешкой заметил Стюарт и вдруг хлопнул себя ладонью по лбу. — Совсем забыл! У меня же есть свой комплект ключей!
— Какой же я оказалась доверчивой дурочкой, — заметила Розлин, — вручив тебе ключи от квартиры!
— Что ты имеешь в виду? — недоуменно бросил он. — У тебя ведь тоже есть мои ключи. — Они спустились на лифте в подземный гараж, и там Стюарт бережно поставив ее на ноги, спросил: — Что ты предпочитаешь, сидеть на переднем сиденье или прилечь сзади?
— Я же не инвалид какой-нибудь! — обиделась Розлин и, демонстрируя свою независимость, самостоятельно забралась на переднее сиденье. — Кстати, ключи я тебе дала только для того, чтобы ты поливал цветы в мое отсутствие.
— Дорогу ремонтируют, — сообщил он, не обращая внимания на ее слова. — Придется ехать кружным путем, так что устраивайся поудобнее. Ты сказала Холлу, что отец ребенка — я?
Он кинул на нее быстрый взгляд, и Розлин подумала, что раньше никогда не замечала, какие у него удивительные голубые глаза. Ах, если бы можно было повернуть время вспять и вернуться к прежним, таким спокойным и безопасным отношениям со Стюартом!
— Ты имеешь в виду, успела ли я сообщить это до твоего эффектного появления на сцене? Да, успела. — И слава Богу, сказала себе она, ведь у бедняги Кевина мог случиться удар, если бы правду ему преподнесли так жестоко. — Я просто обязана была это сделать.
Стюарт презрительно фыркнул, и возмущенная его реакцией Розлин воскликнула:
— А ты что, считал, что я должна хранить это в тайне?
Он искоса взглянул на нее и пробурчал:
— Похоже, в эту «тайну» не был посвящен только я, и даже Холл узнал правду раньше меня. Прошу прощения, видно, я отстал от жизни, но, ты, кажется, говорила, что он разбил твое сердце. Или ты уже забыла об этом?
— Вряд ли мне удастся забыть тот разговор.
— Мне тоже, Розлин. — Интимные нотки, прозвучавшие в голосе Стюарта, заставили ее покраснеть. — Но ты мне не говорила, что он хотел на тебе жениться.
— Нет, — рассеянно ответила она, думая о другом.
Ее сейчас гораздо больше волновало, забыл ли Стюарт, что она действительно говорила той роковой ночью?
При мысли, что он может вспоминать то же самое, что она, Розлин охватила дрожь, и она бросила на него осторожный взгляд из-под ресниц.
— Я тут подумал… — Розлин так глубоко погрузилась в прошлое, что не сразу расслышала голос Стюарта. — С тобой все в порядке? — повторил он.
— Да, все нормально.
— Ты выглядела как-то странно.
— Не суетись.
Хорошо, что не я сижу за рулем, мрачно подумала она. Что со мной творится? Пора прекратить постоянно возвращаться мыслями к инциденту, который необходимо как можно скорее забыть. Это было всего-навсего следствие неудачного стечения обстоятельств, и не более того. Стюарт спал с ней из жалости. Не он ли говорил, что им лучше забыть то, что тогда случилось?
— Думаю, нам все же стоит пожениться, — снова прервал ее размышления голос Стюарта.
3
Машина остановилась.
— Ты слышала, что я сказал? Наверняка тебе это тоже приходило в голову.
— Неужели?
Совсем он спятил, что ли? Говорит об этом так спокойно, как будто речь идет о покупке новой машины.
— Если рассуждать логически, то это самое разумное решение.
— Ах, вот как, теперь ты решил подключить к делу логику? — разозлилась Розлин. Эта жалкая пародия на предложение причинила ей боль.
— Мы должны быть практичными.
— Спасибо, что поделился со мной своей безграничной мудростью.
Лицо Стюарта посуровело.
— Шутками тут не отделаешься.
— Уверяю тебя, мне не до шуток.
От возмущения она задышала глубже и тут же поморщилась, почувствовав, как ткань бюстгальтера натянулась на груди. Из-за беременности ее соски стали такими же чувствительными, как в ту ночь, когда… Розлин снова затопила волна жарких воспоминаний, и она облегченно вздохнула, когда рассудительный голос Стюарта прервал ее опасные мысли.
— Я знаю, что ты очень ценишь свою независимость, — продолжал он. — Так вот, рождение ребенка ее неизбежно ограничит. Если я буду с тобой, то такие неприятности, как, например, потеря работы, не обернутся для тебя катастрофой. Похоже, ты еще всерьез не задумывалась о будущем, не так ли, Розлин? — Он говорил так спокойно и снисходительно, что ей захотелось его стукнуть. — Дружба не такая уж плохая основа для брака. И наши родные будут довольны.
— Значит, я должна выйти замуж, чтобы им угодить? — вежливо поинтересовалась Розлин, все больше негодуя.
Он что, оскорбить ее пытается? Или всерьез вообразил, что женщина в здравом уме может принять такое бесчувственное предложение?
— Я совсем не то хотел сказать, — нетерпеливо перебил ее Стюарт.
Спокойствие, только спокойствие, мысленно скомандовала себе Розлин.
— Прости, Стюарт, но именно это ты и сказал, только в своей неповторимой снисходительной манере.
