Малыш Марии

То есть, делали то, что делает женщина с мужчиной?

МАРИЯ

Разумеется.

ИОСИФ

Ага.

МАРИЯ

Да, я женщина, он мужчина, так что мы, во всяком случае, делали то, что женщина делает с мужчиной.

ИОСИФ

Ты не хочешь мне сказать.

МАРИЯ

Что?

ИОСИФ

Нельзя задавать такие неприличные вопросы. Хитрая бестия. Или она так порочна, или так чиста. В конце концов, нет ребенка без отца.

МАРИЯ

Нет ребенка без матери.

ИОСИФ

А кто даст ему кров и пищу?

МАРИЯ

Да мы.

ИОСИФ

Так оно и бывает. Девушка не может удержаться, а дядя Иосиф изволь ее содержать. Да еще эта проклятая Звезда. Сбегутся люди, начнутся расспросы. Ты непременно сейчас должна давать ему грудь?

МАРИЯ

Он смеется!

ИОСИФ

Что он делает?

МАРИЯ

Дядя Иосиф, Он уже смеется.

ИОСИФ

Мне не смешно.

(Омерзительные звуки рога.)

Это хозяин хлева. Началось. Я знал, что начнется.

(Каспар, Мельхиор, Бальтазар.)

Заходите, господин Эдельпек. Располагайтесь, вы не вовремя, как всегда. Какой ужас, это же цари. Цари в коронах и золотых одеяниях, сразу трое, у нас тут не прибрано. Спрячь грудь, Мария. Господа цари, прошу, присаживайтесь.

(Цари преклоняют колени.)

Нет, не на пол. Дома в Назарете у нас есть диван, в хорошем состоянии, надо же вам было пожаловать именно сюда…

БАЛЬТАЗАР (встает с колен)

В этом вопросе он прав. Пол, мягко выражаясь, запачкан. Может, мы не туда попали?

МЕЛЬХИОР (встает с колен)

Замолчи, Бальтазар и окажи почтение.

КАСПАР (встает с колен)

Глядите, вот Он, маленький принц. Какой хорошенький, агу, агу! Вылитый папа.

МАРИЯ

Потом видно будет, что у него от отца, а что — от меня.

МЕЛЬХИОР

Замолчи, Каспар, и окажи…

КАСПАР

Агу, агушеньки, окажем, окажем почтение.

МЕЛЬХИОР

Небесная Звезда указала нам путь к этому хлеву.

ИОСИФ

Так я и знал. Злополучная Звезда.

МЕЛЬХИОР

И мы пали на колени, дабы поклониться твоему Сыну и вручить Ему наши дары, ибо Он — Дитя Всевышнего.

Цари становятся на колени.

ИОСИФ

Сын Божий? Не может быть.

МЕЛЬХИОР

Не может? Бог как-никак всем нам Отец — или нет?

ИОСИФ

Да, если на то пошло.

МЕЛЬХИОР

Нет, я сказал в более строгом смысле. Преклони и ты колени.

ИОСИФ

Мне? Стать на колени? Позвольте, я сначала взгляну на Него.

Цари встают с колен.

МЕЛЬХИОР

Не увиливай — не поможет.

ИОСИФ

Вы слишком добры, но вы, наверное, ошиблись. Я вообще не вижу в Нем ничего от Бога.

МЕЛЬХИОР

Ты не должен видеть, ты должен верить.

ИОСИФ

Верить, сударь? Мне девяносто девять лет. Я забыл, когда я верил в последний раз.

МЕЛЬХИОР

Говорю и возвещаю тебе, что в этом ребенке Бог стал Человеком.

ИОСИФ

Бог — Человек. Послушайте, это же просто нелепица, бессмыслица.

МЕЛЬХИОР

Напротив, это почти само собой разумеется. Бог, который не проявил бы при удобном случае своей человечности, представлял бы собой фигуру столь же убогую, как человек, в котором не обнаружило бы себя — хоть иногда — божественное начало. Одно без другого — это маловато.