Точка невозврата. Волчья кровь

— Оба родителя родные? — не отставал Валгус, не забывая целеустремленно тащить меня вперед. Я в свою очередь следила за улицей — от этих гадов чего угодно можно ждать!

Парень пропыхтел на бегу:

— Оба! Да что за дела?!

Валгус, проигнорировав и возмущение, и вопрос, снова пристал:

— Они сейчас дома?

— Наверное, — неуверенно ответил мальчишка.

— Вот и славно, — буркнул Валгус, остановившись.

Мы уже добрались до стоянки местных 'бомбил'*.

— Значит так, Воронов. Дуй домой и расскажи, что произошло… — Валгус вытащил из кармана платок, промокнул вспотевший лоб, сунул влажный кусок ткани в карман джинсов одноклассника и продолжил раздачу советов. — Если сделают вид, что не поняли, отшутись, скажи 'приснилось', но оставь на столе этот платок. Тот, кто надо — учует. С ним и поговоришь. Объяснишь, что к чему.

— Да что такое? — не выдержал парень, — Зачем мне вас и себя подставлять?!

— Зачем, говоришь? — усмехнулся Валгус, — Да затем, что ты тоже не совсем человек. И поэтому можешь огрести по полной. С нами за компанию. Так что, давай, беги домой!

Гришка на мгновение замер, а потом тихо спросил:

— Я тоже… волк? Как и Саша?

Валгус кивнул:

— Почти.

И потянул меня к одинокой машине.

— Вы хоть в инет выйдете? — тоскливо крикнул Тенгу нам в след.

Валгус отшутился: — В лесу сети нет. А по деревьям волки не лазают. — И снова покачал головой, — Не о том думаешь, я тебе говорю! Домой бегом!

Парень нехотя, постепенно убыстряя шаги, потрусил в сторону пруда.

А Валгус уже заглядывал в машину к шабашнику:

— Шеф, мы с подругой скорый прошляпили. Отвезешь на ближайшую станцию?

— Сколько? — вяло ответил таксист.

— А сколько попросишь? — улыбаясь во все зубы, спросил юноша.

Мужчина глянул на мое зареванное лицо:

— Ближайшая для скорого через двести пятьдесят километров. Меньше чем за две косых* не повезу.

— Идет, — быстро кивнул Валгус и открыл дверь, пропуская меня в салон.

Шофер неторопливо сплюнул в окно шелуху от семечек и протянул руку:

— Оплата вперед!

Мой друг вложил в ладонь бомбилы две пятисотки:

— Остальное на месте, как довезешь.

Тот одобрительно усмехнулся и потянулся к ключу зажигания.

В дороге Валгус оживленно болтал с водителем. Точнее — говорил в основном шабашник, а мой друг лишь изредка фразы вставлял, для порядка. И по лицу юноши не было видно, что его что-то тревожит или расстраивает, хотя в душе творилось черт знает что. Я-то чувствовала. И тряслась от пережитого — стоило только выехать за пределы города, как ненормальное спокойствие, что меня охватило, растаяло словно лед. Больше всего мне хотелось зайтись в истерике, заорать или еще лучше — завыть! Или — вообще превратиться в волка и забиться в лесную глушь, чтобы никто не нашел.

— Что-то твоя подружка невеселая! — подмигнул нам в зеркале таксист.

Валгус обнял меня за плечи:

— Расстроилась сильно, боится, не успеем.

— А поезд давно отошел? — поинтересовался водитель.

— Да за десять минут до того, как мы к вам сели.

Шофер усмехнулся:

— Успеем, если накинешь за риск.

Валгус хмыкнул:

— Еще рублей двести добавлю. И штраф если что с меня.

— Хороший у тебя парень, подруга, — рассмеялся дядька. — С таким не пропадешь!

Я прикусила губу — он прав, не пропаду. А Валгус со мной?

Я пока приносила самому любимому человеку одни неприятности.

Снова отвернулась к окну, почувствовала, как юноша уткнулся лицом мне в волосы и тихо вздохнул. А потом вздрогнула от мысли, что возможно, мы вместе последний день — неизвестно как скоро выберутся из милиции эти охотники и выйдут на наш след. А может и не охотники… Что-то их отличало от Марка и Ванессы. И от Валгуса. Какая-то фальшь. Я уловила ее с первой же секунды, но так и не смогла осознать, в чем она состояла.

А может, я ошибаюсь? Вряд ли простые оборотни носят в карманах наручники. А то, что они сначала пошли на попятную… это еще ни о чем не говорит. Нас попросту разыграли, чтобы ослабить внимание.

Ну зачем, зачем мы Им понадобились?! Чего Они привязались? Неужели нельзя просто позволить жить беглецам, как мы хотим?!! В чем мы с Валгусом виноваты? Это же несправедливо!!

При мысли о несправедливости из глаз закапали слезы, и я прикусила губу, чтобы не разрыдаться в голос.

Винить кроме себя было некого.

Все пошло наперекосяк из-за меня! Наш план провалился. Зачем я вышла?! Проще было бы позвонить Гришке на телефон и отправить его домой.

Я прижалась теснее к Валгусу, положила голову на его плечо и прошептала:

— Прости!

Юноша нежно погладил меня по мокрой щеке и сказал:

— Не надо. Не плачь. Ты ни в чем не виновата. Все будет хорошо.

Меня же еще и утешают! Дела…

Я вытерла слезы и попробовала улыбнуться:

— Ладно. Не буду.

А потом вцепилась в руку друга и замолчала — поговорить в чужой машине возможности не было никакой.

Через полчаса пути, Валгус неожиданно спохватился:

— Шеф, притормози у реки! Мне… надо срочно выйти, а то не дотерплю.

Пока машина останавливалась, выудил из рюкзака пластиковый мешок, и подмигнул мне:

— Подожди здесь.

Вышел из машины и спустился с откоса под мост, правда очень быстро вернулся, буквально секунд через десять и снова сел рядом, прижался губами к моему уху и прошептал:

— Я разбросал твои рваные вещи. Мало ли… Конечно, шансов немного, что станут искать вдоль дороги… но в жизни и не такое бывает. Может, получится их со следа сбить.

Станция встретила нас маленьким, окрашенным в бодрый желтый цвет, вокзалом. Валгус ненадолго задержался у машины, расплачиваясь. Я видела, как он что-то говорил, не отрывая взгляда от глаз таксиста. Наверное, внушал что-то, подчищая следы.

До нашего поезда оставалось еще почти пять часов, и Валгус потащил меня в столовую, хоть я и убеждала его, что есть не хочу. Уж какой тут обед, когда мы еще из передряги не выбрались?

Однако мой приятель упорно стоял на своем:

— Ты забыла про ритуал? Телу нужна энергия. Не поешь сейчас, начнешь тянуть из людей. Ты же не хочешь этого?

Его слова меня немного отвлекли и пристыдили, хотя… если уж оставаться честной до конца… люди