Но есть ножи. Она регулярно готовила. У нее было много ножей. И еще у нее была банальная скалка – типично женское оружие, если судить по комиксам. Отлично. Сейчас все сгодится.
Направляя свет фонаря вниз, чтобы луч был менее заметен снаружи, Кейт зашла на кухню, направившись сразу туда, где хранились ножи, и достала самый большой. Ручка легла в ее ладонь как влитая.
Стараясь двигаться бесшумно, Кейт вернулась в коридор, расположенный прямо посередине дома. Здесь шансы оказаться в ловушке сводились к минимуму, отсюда она могла пойти в любом направлении.
Она выключила фонарь и замерла в темноте, прислушиваясь, выжидая. Кейт не знала, сколько простояла вот так. Она слышала собственное хриплое дыхание, которое обжигало горло. Голова кружилась. Сердце от страха бешено колотилось, почти болезненно билось о грудную клетку. Нет, нельзя поддаваться панике. Она не будет паниковать! Сделав глубокий вдох – самый глубокий, на какой была способна, Кейт задержала дыхание, чтобы наполненные кислородом легкие удержали сердце на месте, заставили его биться медленнее. Этому старому приему она научилась, занимаясь скалолазанием, и применяла его всякий раз, когда автоматическая реакция тела мешала ей сконцентрироваться и включить разум.
Медленнее, еще медленнее… она уже могла думать спокойнее… медленнее, медленнее… она осторожно выдохнула и сделала еще один вдох. Постепенно головокружение прошло. Что бы ни произошло, теперь она была лучше готова к этому, чем минуту назад.
Топот шагов по крыльцу, яростный стук в дверь, кто-то отчаянно дергал за ручку.
– Кейт! Ты в порядке?
Она сделала шаг вперед и замерла. Мужчина. Она не узнала голос. И Меллор, и Хаксли знали, как ее зовут, потому что она им представлялась.
– Кейт!
Дверь задрожала, по ней били чем-то тяжелым. Жалостно скрипнула дверная коробка.
– Кейт! Это Келвин! Ответь мне!
Ее словно окатило теплой волной. Облегчение. И тогда она закричала в ответ:
– Я здесь!
Она бросилась открывать как раз в тот момент, когда дверь перестала сопротивляться и вывалилась. В глаза ударил яркий свет. Кейт на мгновение ослепла и закрыла глаза рукой. Она только смутно могла разглядеть очертания мужчины, бегущего к ней. Он двигался быстро, слишком быстро и прямо на нее. Она не успела отскочить.
Глава 17
Она врезалась в Келвина с такой силой, что нож вылетел у нее из руки и со звоном упал на пол. Слепящий луч его фонаря метнулся из стороны в сторону, раз, другой, прежде чем ушел куда-то в сторону. Кейт попятилась, пытаясь ухватиться за что-нибудь, чтобы не упасть. И тут она обнаружила, что держится за талию Келвина. Она бы все равно не упала, потому что крепкая как сталь ладонь лежала у нее на спине, поддерживала.
Ее вновь охватило острое ощущение нереальности происходящего. Опять закружилась голова. Время исчезло, и мир сжался до крохотной точки на кромке обрыва. Все в этом мире было нереальным, реальность просто перестала существовать. Так не бывает. Кейт была обычной женщиной, ведущей обычную жизнь. В таких не стреляют.
– Все хорошо, – шептал, уткнувшись лицом ей в волосы, Келвин. – Я добрался до тебя.
Она слышала его слова, но они не имели смысла, потому что и эти слова были частью нереальности происходящего. Этот мужчина не был тем человеком, которого она знала три года. Мистер Харрис никогда не стал бы взламывать дверь, он не ворвался бы в ее дом с винтовкой наперевес, словно грозный воин.
Но все происходило именно так, а не иначе.
Тело, к которому она прижималась, было твердым и мускулистым. И жарким. Очень жарким. Он быстро и тяжело дышал, словно долго бежал, он склонил голову, прижавшись головой к ее голове. И то, как он ее обнимал… Ее давно так никто не обнимал, она не верила собственным ощущениям. Мистер Харрис? Келвин?
Кейт стояла неподвижно, отчаянно пытаясь вернуть себя; тот мир, который существовал еще полчаса назад, до того, как взорвалось и рассыпалось на осколки все, что она знала.
Поправив на плече ремень винтовки, Келвин поднял с пола нож, который она уронила, и, окинув взглядом широкое лезвие, одобрительно кивнул. Он держал фонарь направленным в пол, но отраженного света было достаточно, чтобы она могла его разглядеть. И вновь под ногами поплыла земля.
В сознании Кейт Келвин прочно занял то место, которое она ему отвела: тощий застенчивый разнорабочий, неразвитый, но полезный. Тот усвоенный и принятый как данность образ Келвина подвергся основательной встряске, когда он целился в Меллора из ружья. Теперь тот привычный образ Келвина рассыпался на мелкие осколки. Канул в вечность.
Военные штаны цвета хаки были стянуты ремнем на поясе, и, несмотря на холод, Келвин был в одной темной футболке, которая обтягивала широкие плечи и худощавое, твердое как скала тело. Она смогла разглядеть и капельки пота, покрывавшие его обнаженные руки, жилистые и сильные. Его клочковатые волосы так и остались взъерошенными, но в лице не было и тени застенчивости. Он был сосредоточен, собран и предельно серьезен.
Кейт едва могла дышать. Она стояла на краю некой инфернальной пропасти и боялась шевельнуться. Она боялась, что она… Чего она боялась? Она не знала. Но почва уходила из-под ног, и это ощущение пугало почти так же, как канонада за окнами.
Кто-то появился в дверном проеме. Кейт с удивлением отметила, что этот кто-то тоже был с ружьем.
– С Кейт все в порядке? – спросил этот кто-то, и Кейт узнала голос Уолтера Эрла.
