сам. Конечно, В СайтаФе можно было найти белую шлюху, но кому захочется тащиться в такую даль? Правда, в СантаФе были не только, шлюхи, попадались и достойные белые женщины, но это были либо жены солдат, либо рабочих. А те женщины, что подъезжали сейчас в экипаже, — настоящие благородные дамы. Разумеется, жена майора для них неприкосновенна, однако они прекрасно знали, что если он захочет получить еще и сестру в придачу, никто не осмелится помешать ему. Но может, и им чтото перепадет.
— Изза этой бабы майор ведет себя как последний болван, — прошептал Уилл Гарнет, сплюнув, — не родилась еще такая, изза которой стоило бы так суетиться.
Все, кто слышал эти слова, были вполне согласны с Гарнетом, но промолчали. Никто не хотел испытать на себе гнев майора. Только двое на всем ранчо не пасовали перед МакЛейном, и одним из них был Гарнет, управляющий на ранчо, темноволосый мужчина лет сорока с сединой на висках. Он служил майору уже много лет и теперь, с его благословения, делал на ранчо что хотел. Вторым был Джейк Ропер, пришедший на ранчо несколько месяцев назад.
Всех мужчин, окружавших сейчас майора, наняли как погонщиков скота, хотя хозяина гораздо больше интересовало, насколько хорошо они владеют оружием. Это и естественно. Человек, построивший свое благополучие на чужой крови, не мог не ждать каждый момент нападения со стороны. Враги мерещились ему повсюду. Кроме того, индейцыкоманчи иногда устраивали набеги и поджоги, поэтому майор создал собственную армию, а Джейк Ропер был лучшим стрелком. Остальные наемники побаивались его и старались держаться от него подальше. Гарнет и Ропер были самыми опытными из людей МакЛейна. Гарнет, не задумываясь, мог воткнуть нож в спину тому, кто встал бы на его пути, а для Ропера убить врага было не сложнее, чем раздавить жука.
Ропер устремил на хозяина проницательный взгляд, с усмешкой наблюдая за его нетерпением. Эта высокомерная леди с Юга, видно, не была такая уж благородная, если согласилась выйти замуж за МакЛейна, подумал Ропер, представив, что ее ожидает. Впрочем, она сама сделала свой выбор.
Экипаж подкатил к дому и остановился. МакЛейн вышел вперед, чтобы помочь дамам выйти из экипажа.
— Виктория, — обратился он к девушке.
Она встала, не позволив взять себя на руки, оперлась на его плечо и спрыгнула на землю.
— Майор, — сказала она спокойно и откинула назад вуаль.
В первый момент Роперу показалось, что перед ним фарфоровая кукла — холодная и бесстрастная. Ну, уж это леди, так леди. От кончиков волос до шелковых панталон, которые Господь запрещает показывать мужчинам. Судя по прядке, выбившейся изпод чепца, ее волосы были светлокаштановыми. Голос звучал низко. Роперу это понравилось, он терпеть не мог визгливых баб.
Тем временем МакЛейн помог выйти из экипажа еще одной даме. Темноволосая и темноглазая, она была не так хороша, как Виктория, но ее улыбка показалась Роперу очень приятной. Это, очевидно, кузина будущей хозяйки.
Следующая девушка не стала дожидаться, пока ей помогут выйти из экипажа, и сама соскочила на землю. Она откинула назад свой чепец и восторженно осматривалась по сторонам.
— Как здесь прекрасно! — воскликнула она. Гарнет, стоявший позади Ропера, даже присвистнул при ее появлении. Девушка была очень молода, почти ребенок, но восхитительно красива. Копна волнистых золотистых волос обрамляла нежное личико с огромными темноголубыми глазами. Ропер подумал, что с девчонкой будет много хлопот. Уж слишком хороша, чтобы ее можно было оставить здесь одну хоть на минуту.
— Гарнет, Ропер. — позвал МакЛейн. — Виктория, дорогая, — сказал он, сияя самодовольной улыбкой, — эти двое — мои главные помощники. Уилл Гарнет — управляющий, а Джейк Ропер охраняет нас всех. Нука, мальчики, скажите «здрасте» моей нареченной, мисс Виктории Уэйверли.
Виктория грациозно протянула управляющему руку, затянутую в перчатку.
— Мистер Гарнет, — произнесла она почти шепотом.
Мэм, — Гарнет крепко пожал протянутую руку и окинул Викторию таким взглядом, что она невольно отступила назад: ей показалось, будто она наткнулась на змею, таким этот взгляд был холодным и злым.
Виктория постаралась поскорей освободить руку и с трудом, удержалась, чтобы не вытереть ее о юбку. Она повернулась к другому мужчине.
— Мистер Ропер, — она взглянула на него и похолодела. Даже низко надвинутая шляпа не могла скрыть презрительного ледяного блеска его глаз. Ропер не заметил протянутую руку. Он опустил глаза и стал рассматривать ее грудь, потом посмотрел в лицо и слегка приподнял шляпу. Виктория опустила руку и отвернулась. Ее беспокойство нарастало. Если манеры Гарнета были просто вызывающими, то этот второй поверг ее в ужас. Он смотрел на нее с таким презрением, что девушка была потрясена. Никто и никогда, даже солдатыянки, не позволяли себе подобного.
Виктории понадобилось все ее самообладание, чтобы сохранить на лице безмятежное спокойствие.
— Если вы не против, майор, мы бы хотели ополоснуться. Эта пыль так ужасна.
— Ну, конечно, конечно. Кармита! Покажи мисс Виктории и девушкам где им помыться.
Когда майор заговорил со слугами, его голос стал таким резким, что Виктория с удивлением посмотрела на него. Сама она всегда была учтива с прислугой. Но маленькая толстушка, явившаяся на зов майора, казалось, не обратила внимания на тон хозяина и была всем довольна.
— Пойдемте со мной, — сказала она Виктории с ласковой улыбкой.
Девушка, обернулась. Кузина Эмма стояла подле нее, а младшая сестра Селия уже умчалась кудато. Услышав голос сестры, она подбежала к ней. Ее личико сияло от восторга. От старшей сестры не укрылось, как смотрели на нее мужчины. Неудивительно. На Селию всегда обращали внимание, но здесь было чтото иное. Они рассматривали ее как кошка разглядывает мышь перед тем, как схватит. Виктория уже начала жалеть, что привезла с собой младшую сестру. В Огасте ей, по крайней мере, не пришлось бы сталкиваться с подобными типами.
Девушки поспешили в дом, впереди Селия, за ней Виктория и следом Эмма.
Эти мужчины… ужасно… — прошептала она.
Огромный дом в испанском стиле со стенами из белого необожженного кирпича несколько сгладил неприятное впечатление. Внутри было прохладно, и настроение Виктории несколько улучшилось. Комнаты были просторными, стены белоснежными, а полы устилали яркие ковры.
Кармита провела их на второй этаж. Они прошли мимо первой двери и открыли вторую.
— Ваша комната, сеньорита, — приветливо сказала она.
Виктория огляделась. Пол в спальне был из темного дерева. Левый угол занимала роскошная кровать под балдахином, а в правом размещалось огромное зеркало. Под окном стояла кушетка, покрытая пледом. В комнате был умывальник с простым белым кувшином и миской.
— Это замечательно, — улыбнулась Виктория, обращаясь к Кармите.
Селия носилась по комнате, юбки ее развевались.
Твоя собственная комната, — восторженно воскликнула девушка, — подумать только, твоя собственная!
Дома они с Викторией занимали одну комнату, так как иметь каждой свою казалось непростительной роскошью.
— У нас с Эммой тоже будут свои комнаты, правда?
Виктория взглянула на Кармнту, и та кивнула в ответ.
— Конечно, милая, — сказала она сестре, убирая ее золотые локоны с лица.
Нет, ни в коем случае нельзя было оставлять ее дома с родителями, которые до сих пор оплакивали гибель старшего сына на войне. Дома было так уныло и безрадостно, а Селии нужен смех и солнечный свет, тогда она и сама будет сиять, как маленькое солнышко. Она была слабой и возбудимой девочкой, тепличным цветком, которому нужны забота и внимание, чтобы он зацвел.
— Можно посмотреть мою комнату? Пожалуйста!
Восторг Селии был настолько заразительным, что вскоре уже они все, включая и Викторию, дружно смеялись в холле первого этажа.
— Сколько комнат в доме?
