И только в тот момент, когда он выпрямился и кивнул, Камилла рискнула внутренне расслабиться. Может быть, он уже насытился своей игрой. Но Росс моментально снова выбил почву у нее из-под ног. Он покосился на нее и спросил:
— Я прав или нет? Это вы затягиваете дело?
— Нет. Не я! — Слова слетели с языка, будто пулеметная очередь. — Больше всего на свете я хочу выйти замуж за Эрика и скажу ему об этом в ту же минуту, как вернусь в Лондон.
— Почему же вы не сказали ему до отъезда… если, как вы выразились, больше всего на свете хотите этого?
— Потому, — проговорила Камилла и удивилась, почему она вообще считает нужным отвечать, — что он дал мне неделю срока подумать над его предложением. Он понимает, что это серьезный шаг.
— Вполне с ним согласен. — И нахальный дикарь продолжал насмешливо ухмыляться с видом превосходства. — Уверен, что брак с таким человеком, как Эрик, был бы действительно очень серьезным шагом.
— Что вы об этом можете знать? Вы даже незнакомы с Эриком!
— Совершенно верно, — признал он и помолчал, полосуя ее своим острым, как сабля, взглядом. — Я незнаком с Эриком, но я познакомился с вами.
И что, черт возьми, это могло бы означать? Камилла смотрела на него, подавляя в себе нарастающую тревогу оттого, что по спине бегали мурашки, будто кто-то холодными пальцами гладил ей кожу. И опять возникло чувство удушья — будто сдвинулись стены.
— Я устала от этого нелепого разговора! — Камилла с трудом отвела глаза от его лица. — Я хочу уйти отсюда! — И, немедленно претворяя в действие свои слова, она проскользнула мимо него на опасно подгибающихся ногах и устремилась прямо к лестнице.
И уже в следующую минуту она окунулась в полумрак. Сердце стучало, как паровой молот. Руки ощупывали холодные, шершавые стены. А ноги неудержимо несли ее по ступеням. Увы, чересчур неудержимо. Когда лестница круто повернула, Камилла сделала шаг в пустоту, но, рывком подавшись вбок, все же сумела очутиться на следующей ступеньке и могла бы отделаться всего лишь ссадиной на коленках, если бы не потянулась за фотоаппаратом, опасаясь, что он вдребезги разобьется о каменные ступени. Только ей удалось спасти «Никон», как нога снова соскользнула со ступеньки, и она полетела вниз, полностью потеряв контроль над своим телом. Ничего не видя, она стукнулась обо что-то, и падение прекратилось.
— Вы пытались покончить с собой?
Камилла уже теряла последние остатки разума, когда крепкая рука обхватила ее за талию, привела в вертикальное положение, спасая от опасности, и поставила на все еще подгибающиеся ноги.
— Великолепный уход, — весело прозвучал голос Росса. — Жаль, что вы подпортили финал.
Камилла тяжело дышала и пыталась взять себя в руки. Странно, его насмешливое замечание показалось ей более уместным, чем ожидаемое выражение сочувствия.
— Спасибо, — слабо пролепетала она и, когда глаза привыкли к полумраку, с дрожью посмотрела на уходящую вниз лестницу, по которой могла бы лететь дальше. — Я, и правда, думала, что расшибусь насмерть.
— Значит, у нас были одинаковые мысли. Я даже перепугался за старину Эрика: как бы он не остался без невесты.
Услышав в голосе Росса при упоминании имени Эрика ноту легкой иронии, Камилла быстро стрельнула в него глазами и встретила тяжелый взгляд. Ее встревожило, что теперь их глаза были на одном уровне, потому что он стоял на ступеньку ниже. И вдруг ее совершенно ошеломило понимание, что он легко и чуть ли не по-родственному обнимает ее за талию. Он просто поддерживает меня, успокоила себя Камилла. Хотя опасные темные вспышки в глубине серо-стальных глаз предупреждали, что это не совсем так.
— Разве я не прав? — улыбнулся он.
У Камиллы пересохло во рту, она еле-еле сглотнула и с удивлением подумала: почему бы мне благоразумно не отступить? Ради безопасности. Всего-то и требовался один маленький шаг. Вместо этого она застыла на месте и услышала, как ее голос спрашивает:
— Что вы имеете в виду?
— Бедный старина Эрик ждет у алтаря, а его невеста в горах Шотландии лежит в склепе, вдребезги разбившись. — При этих словах он криво улыбнулся и свободной рукой коснулся ее волос.
И моментально Камилла замерла, дыхание стало частым и прерывистым. Кожа странно потеплела, и она никак не могла сфокусировать глаза. На нежные прикосновения его пальцев вдруг обостренно ответили все чувства. Лаская ее голову, он будто посылал разряды электрического тока, пронизывавшие все тело.
Камилла лишь беспомощно сглотнула, когда рука, обхватившая талию, притянула ее поближе. Теперь она вдыхала густой запах кожаной куртки, смешанный с грубоватым мужским запахом. У нее не хватало сил вынести взгляд этих горящих серых глаз и не хватало сил заставить себя оторваться от них. И вдруг Росс, медленно подавшись вперед, впился в ее рот.
Она закрыла глаза, и мучительная дрожь возбуждения, словно копьем, пронзила ее насквозь, взбудоражила все чувства. Когда мускулистое тело вдавилось в нее, она испытала потрясающее чувство — освобождения и порабощения одновременно. Камилла помедлила и со вздохом подчинилась, позволив его рту продолжать завоевательный набег.
— Камилла, Камилла… — охрипшим голосом бормотал он ее имя. Рука его, скользнув по спине, обхватила тугой, отзывчивый склон ее груди.
Но хотя от этой томительной ласки забурлила кровь, благоразумие, хоть и ослабевшее в неравной схватке, все же одолело истому.
Будто свет вспыхнул в сознании, и она оттолкнулась от Росса. Голос, шептавший «Камилла», и губы, и руки, терзавшие ее плоть, принадлежали мужчине, которого она едва знала. Мужчине, который не имел права на такие вольности, потому что только у одного мужчины в мире было такое право.
С пересохшим ртом, вся дрожа, разгоряченная и виноватая, Камилла вырвалась из обжигающих объятий.
— Прекратите! — потребовала она резким, прерывающимся голосом. Потом, будто охваченный паникой зверь, повернулась и кинулась вверх, перелетая через грубые каменные ступени. Она боялась остановиться и бежала до тех пор, пока не выскочила из часовни и не почувствовала себя в безопасности.
Но даже яркий свет дня не усмирил бешено стучавшего сердца, каждая клетка тела была наэлектризована и растерзана — еще никогда в жизни она не испытывала такого потрясения от поцелуя мужчины.
С тоскливым сознанием нечистой совести она пыталась отогнать эту мысль. Тут какая-то ошибка. А на поцелуи Эрика?
И сейчас же страх, будто пронизывающий ветер, пробрал ее до мозга костей. Даже на поцелуи Эрика, ответил внутренний голос.
Она с ужасом осознала, какая ужасная опасность таится в ее натуре.
Глава четвертая
По дороге из старой разрушенной часовни в замок они не обменялись ни единым словом.
Камилла, быстро ступая по каменистой тропинке, на негнущихся ногах шла впереди, забыв и думать о том, что будет с ее лодочками. Не рискуя оглянуться, она слышала, как Росс идет следом, очень близко, легкими, длинными, неспешными шагами, без усилий приноровившись к ее темпу. Она воспаленной кожей ощущала, как жгут ее шею насмешливые серо-стальные глаза, и живо представляла, какое удовольствие от невинной забавы отражается на его лице.
Поцелуй, разумеется, был провокацией, и она на нее поддалась. Он, по-видимому, считает это удачной шуткой. Камилла, беззвучно проклиная его, дала себе слово никогда больше не попадать в ловушку.
