Марис выключила душ и вышла из кабинки, вновь и вновь прокручивая ситуацию в голове. К тому времени, как она оделась, Марис стало ясно, что Макнилу известно имя убийцы.
Открыв дверь, она вышла из ванной комнаты и чуть не наткнулась на него. Макнил терпеливо ждал, прислонившись к туалетному столику – руки сложены на груди, длинные ноги вытянуты, – не понадобится ли его помощь, если у нее вновь закружится голова. Он тоже оделся. И хотя в джинсах, фланелевой рубахе и ботинках он выглядел весьма аппетитно и сексуально, Марис пожалела, что больше не может любоваться им, одетым лишь в обтягивающие трусы.
Марис ткнула тонким пальчиком ему в грудь.
– Ты знаешь, кто это, не так ли?
Макнил посмотрел вниз на маленькую руку, столь властно толкнувшую его в грудь, и его темная бровь приподнялась в изумлении. Вероятно, он не привык, что от него требует ответа тот, с кем он мог бы справиться одной левой.
– Почему ты так думаешь? – тихо спросил он. Говоря это, он стоял, возвышаясь над ней, безмолвно утверждая свое превосходство.
Это могло бы сработать, если бы Марис не выросла, наблюдая, как ее невысокого роста мать правит домом, полным крепких мускулистых мужчин. Она была истинной дочерью Мэри. Ее было невозможно запугать. Марис еще сильнее пихнула его.
– Ты сказал, что полученная информация привела тебя в Соломон Грин. Понятно, что ФБР работало над этим какое-то время, также ясно и то, что у тебя должен иметься список подозреваемых, за которыми ты следил. Один из этих людей сейчас работает на ранчо, ведь так? Именно это и привело тебя туда.
Марис сердито посмотрела на него.
– Почему же ты говорил, что я была подозреваемой, когда ты чертовски хорошо знаешь…
– Успокойся! – прервал ее Макнил. – Ты была подозреваемой. Все были. Я знал, кто мой главный подозреваемый, но он работает не один. В эту преступную сеть вовлечено много людей. Владельцы, конечно, получают самую большую выгоду, но некоторые из работников тоже могут быть в «деле».
Ей не понравилась мысль о том, что несколько ее работников могли быть вовлечены в убийство лошади ради наживы, но Марис была вынуждена признать, что это вполне возможно.
– И поэтому ты последовал за этим человеком на ферму и следил за ним, намереваясь схватить его на месте преступления, чтобы получить неопровержимые доказательства.
Ее темные глаза вспыхнули огнем.
– Ты на самом деле собирался позволить убить лошадь, так чтобы не осталось никаких сомнений в его виновности?
– Нам это тоже не нравилось, – осторожно произнес Макнил, наблюдая за нею. – Но мы понимали, что может быть и такое развитие событий.
Марис прищурилась. Ее не обманули его «официальные фразы», которыми пользовались как военные, так и правоохранительные организации. Читая между строк, она поняла, что ему не нравилась идея причинения вреда лошади, но, тем не менее, если бы потребовалось, он позволил бы этому произойти.
Марис не думала о том, чтобы ударить его. Она была сердита, но не глупа. Макнил уже доказал, что был гораздо сильнее ее. И все же выражение ее лица, должно быть, навело Макнила на мысль, что она снова собирается наброситься на него, так как он молниеносным движением перехватил ее запястье, притянув руку к своей груди.
Марис выпрямилась во весь свой рост – пять футов и почти три дюйма – и вскинула подбородок.
– Я отказываюсь приносить в жертву лошадь. Любую лошадь.
– Я тоже этого не хочу, – Макнил нежно обхватил ее упрямый подбородок, поглаживая пальцами шелковистую кожу. – Но мы ничего не можем предпринять, пока у нас не будет неопровержимых доказательств для суда. Мы должны связать все воедино, в узел, который не сможет развязать ни один адвокат, иначе убийца останется на свободе. Это касается не только лошадей или жульничества со страховкой. Был убит один из работников конюшни – паренек, которому едва исполнилось шестнадцать. Подобно тебе, он, должно быть, случайно наткнулся на что-то, чего не должен был видеть, но оказался не столь удачлив. На следующее утро в стойле обнаружили мертвую лошадь, а паренек исчез. Это случилось в Коннектикуте. А через неделю его тело обнаружили в Пенсильвании.
Марис пристально смотрела на Макнила, ее темные глаза были полны решимости. Стоничеры могли пойти на убийство лошади ради денег и связались с очень скверными людьми. Любые сожаления, которые она могла к ним испытывать, исчезли.
Лицо Макнила было словно высечено из камня.
– Я не буду торопиться и подгонять расследование. Несмотря ни на что, я собираюсь схватить этих ублюдков. Понимаешь?
Она понимала. Полностью. Оставался лишь один выход.
– Ты отказываешься подвергать риску свою операцию, а я не позволю причинить вред Фурору. Значит, тебе придется использовать меня в качестве приманки.
Глава 6
– Забудь об этом! – Слова были недвусмысленными и категоричными. – Это совершенно исключено.
– Тебе придется.
Он взглянул на нее со смесью гнева и изумления.
– Дорогуша, ты так долго была начальницей, что разучилась подчиняться. Операцией руковожу я, а не ты. Будешь делать только то, что я скажу, и когда скажу, или же быстро окажешься в наручниках с кляпом во рту, а твоя маленькая сладкая попка будет заперта в чулане до тех пор, пока все не закончится.
Марис похлопала длинными ресницами и взглянула на него.
– Ты находишь мою попку сладкой?
– Настолько сладкой, что я, возможно, буду очень долго покусывать ее прежде, чем приступить к самому главному.
По тому, как потемнели его глаза, Марис догадалась, что эта идея показалась ему весьма привлекательной. Она тоже была захвачена ею. Затем Макнил пожал плечами, и напряжение рассеялось. Он усмехнулся.
– Но независимо от того, насколько ты хороша на вкус и как быстро умеешь хлопать ресницами, тебе меня не переубедить.
Скрестив руки на груди, Марис попыталась привлечь его внимание к неоспоримому факту.
– Я нужна тебе. Не знаю, что именно я видела или кто меня ударил. Это мог быть один из Стоничеров или же кто-то из тех, кого они наняли. Но им неизвестно, что я не могу ничего вспомнить, и они не знают о тебе. Так что сейчас они именно меня считают главной опасностью.
– Поэтому ты и останешься в укрытии. Если убийца один из Стоничеров, то мне сложно предугадать, как он или она будет действовать дальше. Всегда предпочитаю иметь дело с профессиональным киллером, а не с любителем, который может запаниковать и выкинуть нечто чрезвычайно глупое, например, подстрелить тебя в присутствии кучи свидетелей.
– Боже сохрани, чтобы тебе пришлось иметь дело с кем-то, кто бы испугался, совершая убийство, – со сладким сарказмом произнесла Марис, и Макнил одарил ее одним из своих пристальных взглядов. Девушка продолжила выдвигать аргументы:
– Возможно, они в недоумении, почему я до сих пор не заявила в полицию. Сейчас они думают, что я или ранена сильнее, чем они первоначально предполагали, и лежу где-то без сознания, или же до меня дошло, что доказательств для полиции недостаточно, и потому у меня нет оправданий в краже бесценной
