тело и скрыл ее преступление от властей,— она не выполнила своего обещания. Она поклялась мне не встречаться с Гартом вне офиса и возродить наш брак, но обманула меня. Так называемый «деловой уикэнд» в коттедже оказался липой — на самом деле она не ждала клиентов, якобы прилетающих из Франции в пятницу утром. Я подозревал, что она лжет мне, и позвонил в «Реми Интернейшнл», чтобы узнать, летят ли их сотрудники в Лондон. Мне ответили отрицательно. Услышав это, я вчера вечером приехал в коттедж — Лилиан прибыла сюда раньше, якобы для того, чтобы приготовить дом к приему гостей, Увидев меня, она сделала вид, будто удивлена,— все отрицала, заявила, будто я сошел с ума... Сошел с ума,— повторил Эрик, словно сам удивился своим словам.— Она сказала, что я сошел с ума. Я сказал, что мне известны ее планы провести уикэнд с Гартом, но она стала отрицать это. Она продолжала лгать... И вдруг вранье сменилось тишиной. Она была ужасной, пугающей. Я так запаниковал, что помчался назад в Лондон. Задержался в коттедже лишь для того, чтобы убрать тело в шкаф, и поехал по этим извилистым сельским дорогам. Меня окружали мрак и безмолвие...
Утром мне удалось взять себя в руки. Я понял, что должен вернуться в коттедж и похоронить Лилиан. Что мне следует вести себя естественно, так, словно ничего не произошло. Поэтому я, остановившись, предложил тебе выпить кофе — я очень хотел держаться самым обычным образом. Но ты почему-то приехала сюда. Я, кажется, чувствовал, что ты подозреваешь меня. Почему у тебя был такой взволнованный вид? Когда ты нашла предлог подняться наверх, я подумал: что, если она хочет обыскать дом? Ты так долго не спускалась... Затем я услышал тихий звон, который раздается, когда кто-то пользуется вторым аппаратом, стоящим в спальне, и понял, что произошло.
— Я хотела спросить сестру, где был вчера вечером Гарт.
— Но почему она могла это знать? Где прячет ее Гарт?
— В своей квартире,— сказала я. Он уставился на меня.
— Всю эту неделю она провела в его квартире?
Я вдруг поняла, каким образом могу нанести удар по психике Эрика.
— Как ты думаешь, почему Джина прилетела с Гартом из Парижа? — сказала я.— Джина увлеклась им. Ты ошибался, подозревая жену в измене. Гартом увлеклась Джина, а не Лилиан.
— Но этот деловой уикэнд оказался обманом...
— «Реми Интернейшнл» ввела тебя в заблуждение. Секретарша Гарта подтвердила факт этой встречи, когда я говорила с ней сегодня по телефону.
После долгого молчания он прошептал:
— Я не верю тебе.
— Ну, ты уже не поверил Лилиан,— сказала я,— почему ты должен верить мне? Но я считаю, что Лилиан сказала правду. К тому же вряд ли Гарт заинтересован в тайном уикэнде с Лилиан.
— Не верю,— повторил он.— Не верю в это.
Эрик был очень бледным. Я заметила, что он начал дрожать, отвернулся от меня и онемел; мои намеки стали проникать в его сознание... Он убил жену за ее неверность, существовавшую лишь в его воображении. Я сделала одно осторожное движение, потом бросилась через всю комнату к коридору, пытаясь проскочить мимо Эрика. Он поймал меня за руку, втащил обратно в спальню. Я отчаянно сопротивлялась, но он был слишком силен. Я закричала, но никто не пришел мне на помощь.
Охваченная паникой, я испытала чувство собственного бессилия. Снова попыталась закричать, но его пальцы сомкнулись на моей шее, и из моего рта не вырвалось ни звука. Комната наклонилась, поплыла перед моими глазами; кровь зашумела в ушах; будучи не в силах что-либо предпринять, я подумала, что это конец.
Глава 10
Давление вдруг ослабло. Шум в ушах не прекратился, но стал тише. Ко мне вернулось зрение. Я сидела на полу, упираясь костяшками пальцев в жесткий ковер. Поднявшись на ноги, я увидела стоявшего передо мной Эрика, он смотрел в сторону двери. Я медленно повернула голову, поморщившись от боли; онемевшая, с затуманенным от шока сознанием, я увидела большой страшный пистолет. Он покоился в сильной, твердой руке.
— С тобой все в порядке, Клэр? — услышала я голос Гарта. Боль мешала мне кивнуть, у меня пропал голос. Я сумела встать, но тотчас снова села на край кровати.
— Он сделал тебе больно?
— Конечно!
Пережитое потрясение пробудило во мне злость.
— Где ты был, черт возьми? Почему исчез? Он чуть не убил меня.
— Кто надоумил тебя вернуться? — мягко произнес Гарт.— Во всяком случае, не я! Господи, ты едва не погибла!
Он повернулся к Эрику.
— Как ты можешь быть таким спокойным, Эрик? Если бы я не помешал тебе, ты бы убил и Клэр тоже.
— Нет... нет... просто я вдруг понял... осознал...
— Что у меня нет и никогда не было романа с твоей холодной, хитрой, непорядочной женой? Что ты убил ее напрасно?
— Я испытал потрясение,— запинаясь, произнес Эрик.— Я был готов убить Клэр за то, что она открыла мне правду...
— Если бы ты обладал хоть каплей здравого смысла, ты бы не стал слушать Терезу. Господи, ты мог остаться со своей женой! Неужели ты не догадывался, что я ждал того момента, когда у меня будет достаточно денег, чтобы выкупить мою долю бизнеса? Неужели ты принимал меня за человека, которому нравится отчитываться перед женщиной и исполнять ее указания? Тебе известно, что Лилиан была боссом, хотя официально мы считались равноправными партнерами. Она вытащила меня из серой массы лондонских продавцов, предложила работать на нее — и никогда не позволяла забывать об этом! Я был благодарен Лилиан и радовался возможностям, которые появились у меня благодаря ей, но мне надоело изо дня в день, из года в год играть вторую скрипку.
— Тогда почему ты оставался с ней?
— Я много раз порывался уйти от нее! Мы ссорились, расходились во мнениях, но я знал, что не смогу быстро заработать нужную мне сумму в другом месте. Больше всего на свете я мечтал сколотить капитал, обрести независимость. Но, в отличие от тебя, я не допускал даже мысли о том, что моя жена будет содержать меня, пока я буду предаваться не приносящим дохода раздумьям.
— Лилиан понимала...
— Она понимала только то, что касалось бизнеса! До всего остального ей не было дела! Тебе это известно не хуже, чем мне. Ты имел несчастье любить ее, но это еще не основание для того, чтобы ошибочно считать, будто она понимала, что такое любовь. Может быть, когда-то давно, когда вы познакомились, так оно и было, но я никогда не замечал в ней и капли душевной теплоты. Любовь ее не интересовала! Она никого не любила. Была узкой, ограниченной, холодной и бесконечно эгоистичной. Если бы ты не был психически неуравновешенным типом и не пытался задушить Клэр, я бы сказал, что ты поступил правильно, убив Лилиан, и не держал бы тебя сейчас на мушке.
— Я не хотел причинить вред Клэр — на меня что-то нашло...
— Ты хотел причинить ей вред. Ты положил руки на ее горло и пытался задушить Клэр.
— Я не соображал, что делаю.
— Скажи это полиции, но не мне. На меня тоже может «что-то найти», и я испытаю непреодолимое желание нажать на спусковой крючок.
В доме воцарилась напряженная тишина, Наконец Гарт обратился ко мне:
— Как ты себя чувствуешь?
— Мне уже лучше.
Я крепко сжимала чашку, но мои пальцы еще дрожали.
