— Почему? — удивленно спросила Джейн.
— Потому что в противном случае теряется темп. А это грозит длительным перерывом в работе, ведь заново раскачиваться гораздо труднее, чем с ходу начинать очередное дело. Как говорится, кто не успел, тот опоздал.
— А… — протянула Джейн. — То есть ты сейчас стремишься наверстать упущенное… гм… я вообще- то не это хотела сказать, не обращай внимания на мою болтовню. И не вешай нос, все у тебя образуется, я уверена.
Эмери вновь изумленно замерла. Какой-то странный получался разговор.
— Да у меня все в порядке! — наконец воскликнула она. — Лучше не бывает!
— Вот-вот, молодец! — тут же подхватила Джейн. — Так себя и убеждай. Говорят, аутотренинг способствует выходу из критических ситуаций.
Эмери нахмурилась. Что-то сегодня не клеилось между ней и Джейн. Они будто говорили на разных языках. Прежде подобного не случалось.
— По-твоему, у меня сейчас критическая ситуация? — осторожно спросила она.
В трубке на мгновение воцарилась тишина.
— Ну… до меня доходят слухи, знаешь ли… — нехотя произнесла затем Джейн.
Брови Эмери изумленно поползли вверх.
— Какие еще слухи?
— Да ты не смущайся, передо мной тебе нечего держать марку. Ты ведь знаешь, я всегда буду на твоей стороне, что бы ни случилось.
Эмери опешила. С каждой минутой разговор становился все загадочнее.
— А… что случилось?
— Ну, все эти слухи…
— Джейн! Про слухи я уже слышала. Говори прямо, если есть что сказать.
На этот раз сомневаться не пришлось: в трубке прозвучал вздох. Сочувственный.
— Правду сказать, я и позвонила единственно для того, чтобы поддержать тебя морально, — смущенно призналась Джейн.
Тут уж Эмери не выдержала.
— Боже мой, да говори же наконец в чем дело! — воскликнула она.
— Хорошо, хорошо… В общем, когда стали трубить про то, что в настоящее время ты переживаешь период творческого застоя…
— Что-о? — вырвалось у Эмери.
— Да я не очень-то в это поверила… А потом, дай, думаю, позвоню, мало ли что…
Джейн продолжала что-то говорить, но Эмери слушала ее вполуха. Она не на шутку разволновалась. Слухи, сказала Джейн. О якобы переживаемом ею, Эмери, периоде творческого застоя! Интересно, кто распускает подобные бредни? И главное, зачем?
— Постой, ты сказала «когда стали трубить»? Что это значит? Кто «трубит»?
— Телевидение. У нас на одном коммерческом канале есть рубрика под названием «Силуэт». Там в основном рассказывают о всяких течениях в мире моды. Про дизайнеров тоже говорят. Но больше просто сплетничают.
Эмери похолодела.
— Обо мне тоже?
— Конечно. Ты ведь известная персона. Кто не знает Диззи Эмери? Гм… но не переживай, все это не так уж серьезно…
Как бы не так! Хорошенькая история получается! Где-то в далеком Хьюстоне всем известно, что Диззи Эмери переживает творческий кризис, а сама она — то есть я — об этом даже не догадывается.
Кроме того, что в Хьюстоне жила Джейн, Эмери связывало с ним лишь то, что, как почти в каждом крупном городе, там находились принадлежащие ей фирменные магазины — «Диззи Эмери» и «Прескотт шуз».
— Как бы то ни было, Джейн, спасибо за предупреждение.
— Не стоит благодарности. Так все это… неправда?
В голосе Джейн звенела такая радость, что сердце Эмери сжалось. Вращаясь в мире моды, она знала, как редко принадлежащие к этой сфере люди радуются друг за друга.
— Нет, Джейн, — улыбнулась она. — Не знаю, кому и зачем понадобилось плести обо мне небылицы, однако у меня не только нет проблем творческого плана, но, наоборот, идеи бьют фонтаном.
В телефонной трубке прозвучал вздох облегчения.
— Ох как хорошо… Я тут, признаться, разволновалась за тебя.
— Ты настоящий друг, Джейн! — с чувством произнесла Эмери. Она так растрогалась, что у нее даже защипало в носу от подступающих к глазам слез. Вероятно, находящаяся в далеком Хьюстоне Джейн в эту минуту тоже испытывала нечто подобное, потому что Эмери услышала, как та всхлипнула. И тотчас по ее собственной щеке скатилась слеза.
Дальше последовал типично женский разговор, во время которого Эмери и Джейн осыпали друг друга ласковыми словами и комплиментами. Однако, попрощавшись с подругой, Эмери решительно высморкалась и гневно сверкнула глазами.
Что за наглость! Что позволяют себе телевизионщики Хьюстона?
8
До поры эта загадка оставалась неразрешенной. А потом мысли о ней отодвинулись на второй план, оттесненные серией новых непонятных событий.
К Эмери с разных сторон стали поступать сведения о все тех же, касающихся творческого застоя слухах. Количество подобных разговоров увеличивалось в геометрической прогрессии. Казалось, все готовы смаковать запущенную кем-то ложь. Особенно изощрялись коллеги по цеху и подвизающиеся на ниве модельного бизнеса критики, которым пресса заказывала большие статьи.
Разумеется, все это происходило не само по себе. Кто-то всем руководил. Где-то находился таинственный дирижер, взмаху палочки которого повиновались множество незнакомых между собой людей. Однако их разрозненные действия в конечном итоге оказались весьма результативными.
Сначала непонятная деятельность вертелась вокруг Нью-Йорка, Филадельфии, Чикаго, Сан- Франциско, Лос-Анджелеса, того же Хьюстона и прочих крупных городов, где было хорошо известно словосочетание «Диззи Эмери». В каждом из них в разное время Эмери проводила свои показы. Везде у нее были деловые партнеры и, разумеется, покупатели, собиравшие свой гардероб на основе ее моделей одежды.
В том, что касалось бизнеса Эмери, поначалу ничего особенного не происходило. Она вообще сперва решила, что кто-то из конкурентов просто организовал против нее моральную атаку, которую не стоит воспринимать всерьез. Ну слухи и слухи. Мало ли кто что болтает. Если бы все известные люди обращали внимание на то, что о них говорят, им бы осталось лишь отойти от своей деятельности, лечь в гроб и на том прекратить свое существование. Однако никто так не поступает. Напротив, многие рассматривают сплетни как дополнительную — и главное, бесплатную — рекламу. А некоторые так и вовсе сознательно дают повод для пересудов в надежде привлечь к себе внимание.
Но период беспечности продолжался у Эмери лишь до тех пор, пока не прокатилась новая волна слухов. И на этот раз она была задета ими гораздо сильнее, чем прежними, потому что речь шла о более серьезных вещах — о плачевном состоянии ее бизнеса.
Результат появления подобных разговоров тоже оказался страшнее. Вернее, речь уже шла не просто о досужей болтовне, а о двух сознательно нанесенных ударах, направленных на разные участки воображаемого фронта: первый был призван поразить область творчества, второй — сферу бизнеса. В совокупности они привели к тому, что некоторые потенциальные партнеры не захотели иметь с Эмери дела.
