зашевелились.
— Что происходит? — спросил я. Гвинплей не хотел отвечать. Я повторил вопрос с нажимом.
— Что-то сбилось. Мы выпали не в том месте, — пропыхтел Плант.
— Что значит не в том месте?! — взревел, вскакивая, Крысобой. — Ты куда нас, сволочь, затащил?!
— Я тут ни при чем, — заголосил Гвинплей. — Сюда нас вывела автоматика. Я вообще ни сном ни духом…
— А кто будет сном и духом? — поинтересовалась Рената, доставая из кобуры «Аргумент».
— Ты своей игрушкой не тряси, — потребовал Плант. — Нервирует. Что могу, то сделаю. Сейчас навигатор определит, где мы очутились. И что помешало выйти на нормальный маршрут.
Гвинплей бросил короткий взгляд на дисплей и побледнел.
— Ну? — требовательно спросил я.
— Срочно надо сматываться. Срочно надо сматываться… — запричитал Плант. — Только я не знаю, куда мы попадем вновь.
— Говори! — прорычал Марк.
— Мы вышли в системе Жамуаши. Одна из самых мерзких негуманоидных рас. В этом цикле они возглавляют Галактический Совет. Мерзкая раса.
Гвинплея Планта пробила дрожь.
— Это опять твои ксенофобские заморочки или что-то серьезное? — спросил я, не придавая словам Планта серьезного значения.
— Вы когда-нибудь видели жамуаши? — полюбопытствовал Плант.
Ни я, ни Крысобой, ни Рената никогда в жизни не видели жамуаши, в чем мы не посчитали нужным признаться Гвинплею. Поэтому и промолчали.
— Эти твари очень похожи на пауков, скрещенных со скорпионами и еще какой-то дрянью.
Гвинплей, не отрывая взгляда от дисплея, а пальцы от клавиатуры, рассказывал нам о расе, которая внушала ему первобытный ужас, смешанный с отвращением.
— Но главное не в этом. Они контролируют всю свою звездную систему и расположили в ней что-то подобное паучьей паутине. Они ловят всех, кто залетает к ним на огонек. Что происходит дальше с этими несчастными, никто не знает, потому что ни один корабль, залетевший в эту богом проклятую дыру, не возвратился.
— Тогда давай-ка смотаемся, пока не припекло, — нахмурившись, потребовал я.
В душе возникло какое-то непонятное щемящее ощущение. Я почувствовал приближение чего-то таинственного и ужасного. Оно обволакивало нас со всех сторон. Оно заполняло все пространство системы. Оно было повсюду и нигде.
Я содрогнулся. Подскочил из кресла и, обогнув терминал, навис над плечом Планта.
— Чего копаешься?! — прорычал я. — Вывози!!
— Не могу просчитать курс! — с дрожью в голосе и намеком на слезы произнес Плант.
— Что значит, не можешь? — взревел Крысобой. — Слышь, камикадзе, ты меня не зли. Говори по существу.
— Я подозреваю, что это подарок нашего электронного президента. Его последний привет, — поделился догадкой Гвинплей. — Мы ему бомбу. А он… В космодроме, когда я запрашивал разрешение на взлет, к нам в компьютер закачали вирус. Другого объяснения я не вижу. Вирус сбил систему навигации. Мы прыгнули в неизвестность. Хорошо хоть сюда вышли.
Тысячи ползущих цифр на экране компьютера Планта ничего мне не говорили. Я ничем не мог помочь, потому вернулся в свое кресло. В досаде стиснув зубы, я взглянул на Ренату и оттаял.
— Так выводи нас из этой системы к чертям подальше. От вируса потом избавимся, — потребовал Крысобой.
— Не могу, — растерянно признался Гвинплей.
— Как это не можешь? — настал мой черед удивляться.
— Вирус съел навигационную систему. Мы уже не способны прыгнуть.
Новость потрясла. Попасть на ужин негуманам — не велико удовольствие. Я, конечно, сомневался, что они питаются залетными космолетчиками, как паук мухами, но быть пойманным не хотелось. Страх стал медленно запускать щупальца в душу, одновременно пытаясь поразить мозг.
— Тогда собери свою задницу в скафандр. Выходи в открытый космос. Забирайся в зад своей колымаге и выталкивай ее из этой системы от греха подальше, — на полном серьезе предложил Крысобой.
Гвинплей Плант не обратил внимания на его замечание.
— Нужно переливать навигационную систему. В отрыве от основной. И надеяться, что вирус не успел пробуриться в самое ядро. Что он избирательный и только навигационную фишку ликвидировал, — бормотал Плант, лихорадочно извлекая из библиотеки дисков нужные компакты.
— Сколько нужно времени? — спросил я.
— Час.
Гвинплей побледнел. Нижняя губа отвисла и стала подрагивать.
— За это время нас попытаются съесть, — резюмировал Марк.
— Не дадимся, — заявила Рената.
— Плант, у тебя есть на корабле какое-нибудь оружие? — деловито поинтересовался я.
— Два станковых бластера, крейсерской мощности, и, по-моему, еще две бомбочки остались.
— Это нам не понадобится, — отмахнулся я.
Гвинплей собрал перед собой на столе горку компактов и запустил программу уничтожения навигационной системы.
— Проводи нас в оружейные рубки, — потребовал я. — Марк, ты возьмешь одну пушку. Я вторую. Рената — находишься рядом с Плантом. Следишь.
Рената усмехнулась и плотоядно уставилась на Гвинплея.
— У тебя есть внутренняя связь? — осведомился я.
Плант подобрался к неказистому шкафчику в дальнем углу комнаты и вынул откуда-то из глубины четыре бусинки сотканы с ушными крепежами и микрофончиками дальнего уловления. Прикрепили по соткану. Гвинплей вышел в коридор. Мы последовали за ним. Первая оружейная рубка находилась в четвертом коридоре — ответвлении от основного ствола. Крысобой занял боевой пост. Моя рубка располагалась через два изгиба от Марка. Распрощавшись с Плантом и Музыкантской, я вошел в рубку, опустился в кокон кресла, расслабился и позволил креслу поглотить меня.
Я подключился к бластеру и экрану внешнего обзора. Передо мной раскинулся космос. Не черная пустота, а серая, словно подернутая молочным туманом. Я увидел, как собирается материя возле планеты- ежа, находящейся от нас в четверти парсека. Среди сгустков материи, похожей на сметану, попавшую в невесомость, наблюдались икринки-корабли.
«Жамуаши готовятся», — сообщил я и неожиданно почувствовал, что Крысобой находится во мне, а я в нем. Чтобы общаться с Марком, мне не нужен был соткан. Он пригодился для разговора с Ренатой и Плантом.
«Вижу их», — отозвался Марк внутри меня.
— Что они делают? — пропищал Гвинплей.
«Почему у него такой неприятный голос?» — подумал я, но мои мысли услышал Крысобой.
«У кастратов всегда голос писклявый», — заметил Марк.
Хорошо, что наши с Марком переговоры были не слышны Гвинплею.
— Как установка? — спросил я.
— Программа начала устанавливаться. Пошла загрузка систем привязок и определения. Расчетное время — сорок пять минут, — доложил Гвинплей. — Как дела у жамуаши?
— Развертывают какую-то материю, как дым, — доложил Крысобой.
— Это сеть, — определил Плант. — Далеко?
«Приблизительно, как от Солнца до Плутона», — прикинул я, пока оружейная система делала расчет расстояния, а потом, когда расчет был закончен, вслух доложил:
