остановить катер. Что?то понравилось мне в этом заведении. Неброская вывеска, изображающая японца в костюме самурая в обнимку с огромной бутылкой вишневой наливки. Этот неоновый самурай возбудил мой интерес. Он включил меня в процесс, отдал незримую команду, и я понял, что это здесь. Мне именно сюда. Расплатившись с таксистом, я спрыгнул на набережную и торопливо направился к бару. Дверь передо мной призывно отворилась, и из темноты выступил европеец, могу поспорить, россиянин в самурайском прикиде. Он учтиво поклонился и посторонился, пропуская меня в глубь помещения. Надо сказать, бар производил впечатление. Традиционный японский стиль в сочетании с европейскими мотивами. Проследовав по бамбуковому полу к стойке, я взобрался на табурет и осмотрелся по сторонам. Похоже, в этот час в бар решил заглянуть только я. Пустые столики. Скучающий персонал, убирающий помещение. Подвыпивший бармен появился за стойкой и, улыбнувшись мне сыто, как кот, обнаруживший у себя под носом сытую мышь, поинтересовался:
— Пить будем?
— А как же, — отозвался я. — Круговорот воды в природе гарантирует: все, что мы пьем, уже когда?то пили. Пиво темное. Что предложить можете?
— Глубоко, — оценил бармен. — «Старопрамен темное». «Хольстен темное». «Будвайзер темное». Вроде все.
— Тогда «Старопрамен», — выбрал я. — Да приготовьте сразу вторую кружку, чтобы далеко не ходить.
— Что будете из закуски?
— Креветки имеются?
— Да. Одесские. И средиземноморские.
— Две порции одесских.
Бармен исчез. А я остался ожидать заказ и размышлял. А ведь есть о чем подумать. Я имел представление о заговоре. Я даже мог представить, что удумают террористы и как провернуть это дело. Но я не имел представления, кто стоит во главе. Кто заправляет всей темой. Та версия, что так удачно была мной выстроена, оказалась фикцией. Может, и заговора никакого нет. А это все плод моей буйной фантазии. Тогда Кочевей не более чем больной старикашка, который погрузился в мир своей шизофрении. Он подменил истинную реальность параноидальной конструкцией. И это привело к смерти Ангелины. Но! Если Кочевей шизоид, Ангелина пала от рук гнилого психопата, то кто убил Романова и почему Иеро?ним Балаганов отказался от дальнейшего расследования? А ведь все просто. Романов покончил с собой. Сначала попытался себя задушить, а затем нырнул в холодные прокисшие воды.
Удумается же такая бредятина. Еще секунда, и я готов был в нее поверить. Положение спас бармен, поставивший передо мной большую кружку янтарного пива и блюдо с креветками.
— Рыба идет на нерест, а креветки к пиву, — оценил я.
— Вы какой?то убитый. Проблемы? — учтиво осведомился бармен. — Это, конечно, не мое дело, но вид у вас такой, точно вы только что похоронили отца или кого ближе.
— В известном смысле это так, — отозвался я, припав к кружке с пивом.
«Старопрамен темное» — это просто чудо. Конечно, на мой субъективный вкус пивовара.
— Я, конечно, не психоаналитик, но к нам часто приходят и изливают наболевшее, — настаивал бармен.
Какой прилипчивый попался. Общаться хочет. Заскучал поутру.
— Скажи, у тебя бывало, что ты выстроил схему, уверовал в нее, но она рассыпалась при ближайшем рассмотрении, — поинтересовался я, отхлебывая чешское.
— Скажем так, — задумался бармен, — со мной такого не происходило, но с теми, кто сюда заходит, случается часто.
— И как?
— Что — как?
— Что вы советуете в такой ситуации? — вяло поинтересовался я.
— Начать все заново, но не отбрасывать старое. Учитывать все, что было ранее. Может, обратить внимание на то, что ускользнуло из виду, — посоветовал бармен.
В его словах было рациональное зерно. Услышав их, я почувствовал, как во мне зреет уверенность, что я что?то упустил из виду. Какую?то деталь, которую намеревался раскрутить, но благополучно посеял на поле гениальных мыслей.
В задумчивости я опустошил первую кружку с пивом и приступил ко второй, когда понял, что упустил. Подозрительный телефон несуществующего адвоката, найденный мной в кресле катера Романова. Заглотив от волнения сразу целое блюдо креветок, я запустил руку в свой бумажник, где лежала визитка адвоката из конторы «Моисей». Узнать по номеру телефона адрес проще простого.
Я попросил у бармена аппарат и через минуту располагал необходимой информацией. Теперь осталось придумать, что с ней сотворить. Сдавать тему Дубай совсем не хотелось. У него есть твердая уверенность в причастности губернатора к заговору, так пусть не расстраивается. А я пока наведаюсь в гости к Сельянову.
Романовская улица. Дом сто двадцать восемь.
Направиться прямо сейчас — первая и отчасти безрассудная мысль. Все?таки две кружки пива на грудь многовато для чужого лика и оперативной работы. Но и откладывать на завтра дело, вполне решаемое сегодня, не хотелось. В конце концов, когда две кружки пива мешали следствию?
Расплатившись по счету, я улыбнулся бармену, протянул ему две рублевые купюры и выбрался из?за стойки.
— Вам полегчало? — участливо поинтересовался бармен.
— Вполне. По крайней мере, я знаю, куда двигаться.
— А это главное, — заметил бармен.
Я вышел из «Вишневого самурая», попытался отложить его в памяти, чтобы при случае вернуться, может, даже с Таней, и замер возле ограды набережной, решая, как поступить: поймать такси и до загадочного дома добраться на наемном катере или все?таки вернуться на парковку администрации и забрать мой «икар». Но «икар» машина весьма приметная, не думаю, что она подойдет для незаметного визита.
Я остановился на такси. Вызвал катер по телефону и стал терпеливо его дожидаться. Да и ждать?то не пришлось. Как ни странно, перед юбилеем города такси стали ходить регулярно и без опоздания. Это радовало. Хоть какой?то плюс от затраченных на празднование юбилея денег исправных налогоплательщиков.
Романовская улица протянулась по Петроградской стороне от Каменноостровского проспекта к Большой Невке. Улица как улица. Ничего примечательного. На фоне псевдоготических зданий и классических домов частные особняки в стиле барокко и рококо, утопающие в садах, как августовский день в солнце.
Я попросил высадить меня в начале улицы, а до сто двадцать восьмого дома дошел пешком, изображая легкое недоумение и тоску праздного пешехода. В душе я жалел, что оставил пистолет в «икаре». Негоже на дело с пустыми руками ходить. Вылетит на тебя преступник, а ты его громким рыком успокоишь? Вряд ли! Сомнительно что?то. Я даже подумал отказаться от идеи соваться сегодня в сельяновский дом, но, увидев его, перестал колебаться.
Роскошный домина. Чем?то он напоминал мне Казанский собор в усеченном размере. Колонны, обвитые диким виноградом. Яблоневый сад. Высокий забор — металлическая решетка. Частые копья, перевитые змеями. Змеиное логово — вот как можно было бы окрестить это местечко. Чем?то меня привлекло это здание. Наверное, тем, что я ожидал увидеть запущенный дом с выбитыми окнами и полуразрушенными стенами, а вместо этого оказался перед роскошным дворцом. Здесь явно кто?то жил. Дом был наполнен людьми под завязку. Может, сейчас там никого и не было и стоило попытаться проникнуть внутрь, но вообще дом обитаем. Об этом говорили детали: газонокосилка, забытая на лужайке, два плетеных кресла и стол, на ветру полоскались страницы раскрытой книги. Приоткрытые окна, из которых выбивались шторы и развевались, точно флаги.
Я замер на улице, осмотрелся по сторонам. Задумался. Либо сейчас, либо когда представится новый случай. А когда он представится? Дилемма выветрила из меня остатки алкоголя. Я почувствовал решимость
